Китай. Рассказ детям

Китай – это страна, имеющая огромную территорию. А население Китая бьёт все рекорды – 1,3 миллиарда человек, это крупнейшее по численности государство в мире. Оно расположено в Восточной Азии, большинство населения – этнические китайцы.

Китай – это древнейшая страна мира. История Китая насчитывает свыше четырёх тысяч лет. Китай – это целый мир, объединение миров, в котором соседствуют суперсовременные поезда с зонами нищеты, стремящиеся ввысь небоскрёбы с кварталами захолустья, новейшие техника и технология с допотопными приспособлениями.

Путь к здоровой жизни

Китай – это территория многочисленных духовных богатств, страна, где всегда ценились знания и опыт. Что может быть важнее для человека, чем здоровье, красота, долголетие? Это понимали еще в древние времена китайские философы и врачеватели. Они пытались подобрать ключ к пониманию секретов здоровья, законов долголетия.

Китайские мудрецы стремились создать комплекс методик, который помог бы человеку найти путь к счастью, к полноценной жизни.

Такой чудодейственной системой стало в Китае эзотерическое искусство цигун. Китай – это совершенно уникальная страна, стоящая у истоков цигун, и сохранившая это драгоценное наследие древней китайской медицины до наших дней.

Цигун – это одновременно и искусство и наука. Это общеукрепляющая, комплексная оздоровительная система с присущими ей национальными чертами. Цигун свел воедино тот опыт, который был накоплен китайским народом в процессе адаптации человека к жизненным циклам, в борьбе против хворей и недугов.

Особо ценен цигун тем, что он делает упор не на само лечение, а на профилактику заболеваний. Много знаменитых врачей древней и современной китайской медицины являлись и являются последователями цигун.

Школы цигун-терапии в Китае повсюду. Освоение и занятия цигун помогают всем желающим вновь обрести радость в жизни, победить болезни, сохранить молодость и красоту.

Обращаясь к системе простых психофизических упражнений и гимнастики, направленных на предупреждение и лечение болезней, увеличения продолжительности жизни, можно достичь невиданных результатов.

Китайские золотые яблоки

Еще во времена глубокой древности был известен плод, который знаменитый врачеватель Ибн-Сина (Авиценна) указывал в рецептах, прописывая его как лекарство. Это радующий всех апельсин. Слово «апельсин» в переводе с немецкого означает «китайское яблоко», это доказывает то, что родина удивительного фрукта — Китай. Упоминание о «китайских яблоках» встречалось еще у древних мудрецов.

За свои целебные свойства и яркий окрас в апельсин еще называли «золотым» фруктом. Мякоть, сок, апельсиновые корки, цветы, листья – все это используется как пища и имеет свой неповторимый вкус.

Плоды вечнозеленого апельсина исключительно полезны. В них присутствует селен, калий, это кладезь витамина С, и витаминов А, Е. Апельсиновый сок помогает бороться с подагрой, гипертонией, атеросклерозом, болезнями печени, вирусными инфекциями. Он хорошо восстанавливает силы. И это просто вкусный, солнечный напиток.

Рассказ обучающейся в Китае кыргызской девушки_Russian.

news.cn

Тяньцзинь, 17 июня /Синьхуа/ — «Китай и Кыргызстан — хорошие соседи, и я всегда хотела приехать в Китай», — сказала приехавшая из Кыргызстана Асель Айбекова /Aibekova Asel/. Ей 21 год, в Институте международного образования Тяньцзиньского университета она изучает китайский язык и свободно говорит на нем.

В 2017 году девушка поступила в Кыргызский национальный университет для изучения китайского языка. В целях дальнейшего повышения уровня владения этим восточным языком она также ходила на соответствующие курсы в Институте Конфуция, открытом в вузе.

«Когда я была ребенком, я смотрела по телевизору китайские мультфильмы и программы о путешествиях, узнавая о многих китайских достопримечательностях и городах. Внизу экрана были китайские субтитры, которые, хотя и были непонятны, но очень интересны», — рассказала Асель, добавив, что так в ее сердце зародилась идея изучения китайского языка и культуры.

По ее словам, выбор профессии она сделала сама. «Никто в семье не изучал иностранный язык, и все хотели, чтобы я занималась медициной, но я не могла отказаться от своего выбора».

С углублением понимания Китая увлечение девушки этой древней и загадочной восточной страной становилось больше. И вот в сентябре 2018 года, успешно сдав экзамен, она приехала в Тяньцзиньский университет, чтобы изучать китайский язык. «Я стала первой в семье, кто поехал в Китай учиться. Я должна сама узнать Китай и почувствовать Китай».

Вырезание узоров из бумаги, боевые искусства, традиционная китайская живопись, рисование масок пекинской оперы, декоративное плетение… Каждую пятницу Асель с особым нетерпением ждет курсы, связанные с китайской культурой. «Каждый раз содержание урока разное. Это очень интересно для личного опыта, когда делаешь что-то своими руками», — пояснила девушка.

В продолжение своего рассказа она показала сохраненную на смартфоне фотографию маски пекинской оперы, которую она сама нарисовала. Свой первый дизайн оперной маски, а также пейзажную живопись в стиле «гохуа», разукрашенные веера и другие работы хранит на память в «Галерее» смартфона.

В дополнение к учебе дегустация китайской кухни также является «обязательным курсом» для нее. Выросшая в не имеющей выхода к морю стране Асель редко ела морепродукты. «Морепродукты у нас очень дорогие, а Тяньцзинь — это просто «рай» морепродуктов, и я попробовала многие из них, названия которых при этом даже не знаю. Очень вкусно!».

По словам девушки, она легко и естественно вписалась в китайскую жизнь. «Студенты и учителя здесь очень добрые, оказывают мне большую помощь как в большой семье».

Прибыв в Китай, Асель побывала в Пекине, Шанхае, Ханчжоу, провинции Хэнань и других местах, наслаждаясь очарованием разных городов. «Когда я приехала в Шанхай, мне очень понравился этот город, и я надеюсь, что через год я смогу там учиться в аспирантуре», — поделилась своей мечтой девушка.

«Я надеюсь, что дружба между Китаем и Кыргызстаном сохранится на века, и я хочу внести свой вклад в дружбу между двумя странами в будущем», — сказала она.

Китай раскритиковал заморозку Евросоюзом инвестиционного пакта | Новости из Германии о Европе | DW

Китайское руководство раскритиковало решение ЕС приостановить действие двустороннего Всеобъемлющего соглашения об инвестициях, подписанного в конце 2020 года. Договор между КНР и ЕС является выгодным для обеих сторон, заявил в пятницу, 21 мая, официальный представитель МИД Китая Чжао Лицзянь.

Накануне Европарламент приостановил ратификацию инвестиционного пакта, предоставляющего европейским компаниям расширенный доступ на китайский рынок. Решение будет действовать до тех пор, пока Пекин не отменит санкции в отношении политиков Европейского Союза, указывается в резолюции. За заморозку соглашения с КНР проголосовали 599 депутатов, 30 были против, 58 воздержались.

Санкции и контрсанкции ЕС и Китая

В конце марта Китай принял санкции в ответ на западные ограничительные меры против чиновников, обвиняемых в массовых задержаниях мусульман-уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе на северо-западе КНР. При этом Пекин запретил въезд в страну 10 гражданам стран ЕС, в том числе пяти членам Европарламента.

Уйгуры — тюркоязычная народность, подавляющее большинство ее представителей живет в автономном районе на западе КНР. По оценкам правозащитных организаций, более 1 млн уйгуров и представителей других мусульманских меньшинств находятся в так называемых лагерях для перевоспитания, где их принуждают отказаться от их религии, культуры и языка.

Смотрите также:

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Новый шелковый путь уже существует

  Новый шелковый путь стал реальностью — если у кого-то еще оставались на этот счет вопросы. Инициатива «Один пояс и один путь», выдвинутая властями КНР в 2013 году, с каждым днем обретает более конкретные очертания.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  8 стран, 18 дней, 12 тысяч километров

  С 2017 года поезда из Китая приходят прямо в Лондон. И их становится все больше. Чтобы добраться из китайского города Иу до британской столицы, этот поезд за 18 дней преодолел 12 тысяч километров. На фото: встреча «Первого китайско-европейского грузового поезда» по возвращению из Великобритании в КНР, апрель 2017 года.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Взрывной рост объема перевозок

  В 2011 году товарный поезд из Китая приходил в немецкий Дуйсбург один раз в месяц. Сегодня каждую неделю прибывает 35 железнодорожных составов. Дуйсбург поэтому называют «самым китайским городом в Германии». Железнодорожные перевозки, судя по всему, не очень рентабельны, так что китайские власти их субсидируют. Данные о размерах субсидий расходятся, а в Пекине их не комментируют.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  «Самый китайский город Германии»

  Поставки из Китая дали толчок развитию крупнейшего речного порта мира в Дуйсбурге. Традиционный бизнес — торговля сталью и углем — переживает кризис. «Сделки с Китаем стали важнейшим сегментом роста для Дуйсбурга», — говорит руководитель порта Эрих Штааке. Спустя 300 лет существования порт стал ключевым перевалочным пунктом в торговле между КНР и Евросоюзом.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Первый поезд из Китая в Вену

  В минувшем году первый поезд по Новому шелковому пути прибыл в Вену. По итогам 2018 года китайские поезда через Казахстан, Россию и Беларусь отправлялись на регулярной основе в 14 европейских стран — от Испании и Великобритании до Эстонии и Финляндии. К следующему году власти КНР надеются довести число прибывающих в Европу составов до 5000.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Китай обеспечивает доступ к европейским портам

  С покупкой крупнейшего в Греции порта, Пирейского, Китай сделал важный шаг на пути укрепления транзитных позиций в Евросоюзе. 51 процент акций порта принадлежит сегодня государственной китайской компании COSCO. Но это только начало: Пекин вовлекает и другие страны ЕС в проект воссоздания Шелкового пути, который должен быть завершен к 2050 году.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Италия: сюрприз для европейских партнеров

  24 марта 2019 года Италия стала первой из стран «большой семерки», заявившей о готовности присоединиться к инициативе КНР. На деле это даст Китаю, например, приоритетный доступ к стратегически важным портам Генуи и Триеста. В ЕС действия Рима не вызвали восторга: поэтому президент Франции в конце марта провел встречу с председателем КНР, пригласив на нее канцлера ФРГ и главу Еврокомиссии.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  ЕС и Китай: переоценка рисков

  «Если некоторые страны верят, что с китайцами можно заключить хитрые сделки, то скоро они удивятся, обнаружив себя в зависимости (от них. — Ред.)», — сказал глава МИД ФРГ Хайко Мас, комментируя решение Италии присоединиться к проекту «Один пояс и один путь». В этом свете власти Германии предлагают заключить меморандум между ЕС и КНР, единый для всех стран-членов Евросоюза.

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Европейцы: дисбаланс в торговле с КНР

  «Каждую неделю из Чунцина в Германию отправляются пять полностью загруженных поездов, но только один такой поезд идет в обратном направлении», — заметил председатель Торговой палаты ЕС по КНР Йорг Вутке. Растущее недоверие Брюсселя выразил глава Еврокомиссии Юнкер, назвав Китай «конкурентом в экономике» и «системным противником».

• Китай для ЕС: Партнер, конкурент, системный соперник

  Китай старается развеять страхи

  Председатель КНР Си Цзиньпин на проходящем с 25 по 27 апреля форуме, посвященном новому транспортному коридору между Китаем и Европой, попытался развеять страхи партнеров. Он пообещал придерживаться строгих экологических норм и законов по борьбе с коррупцией. Форум посетил президент России Владимир Путин (на фото с Си Цзиньпином). Страны ЕС, не считая Италии, были представлены на уровне министров.

  Автор: Михаил Бушуев

Загадочный маршал. Мог бы сегодня Китай быть совсем другим

Пятьдесят лет назад, 13 сентября 1971 года, в загадочной авиакатастрофе в Монголии погиб, вместе с семьей и окружением, герой сопротивления японцам и Гражданской войны, министр обороны КНР маршал Линь Бяо, считавшийся правой рукой и наследником основателя коммунистического Китая Мао Цзэдуна.

Согласно официальной версии, он пытался бежать в СССР после провала подготовленного им военного переворота и покушения на Мао. Посмертно Линь Бяо был объявлен предателем. Но сегодня его имя и деяния вновь активно обсуждаются в Китае – хотя Линь Бяо все еще не реабилитирован. Что сделал бы с КНР маршал Линь, если бы ему удалось победить и возглавить страну? Повел бы он Китай по пути радикальных реформ или, наоборот, ужесточил бы режим еще больше и даже начал бы ядерную войну с США и с СССР одновременно? Да и вообще – а был ли заговор Линь Бяо, который в китайской историографии носит название «Проект 571»?

13 сентября 1971 года в окрестностях города Ундэр-Хан в Монголии разбился неизвестно как там очутившийся самолёт Hawker Siddeley Trident ВВС Китайской Народной Республики с бортовым номером 256. По официальной версии, на борту его находились и погибли 63-летний министр национальной обороны КНР Линь Бяо с женой Е Сюнь и сыном Линь Лиго, руководителем оперативного отдела командования ВВС Народно-освободительной армии Китая (НОАК), а также еще то ли 5, то ли 7 человек.

Для всего внешнего мира Линь Бяо тогда просто «пропал», официальный Пекин долго потом вел себя так, будто бы героического маршала, на всех пленумах, выступлениях и фотографиях десятки лет стоявшего рядом с «великим кормчим» Мао Цзэдуном, никогда и не существовало в природе. Лишь спустя год появилось первое официальное объяснение его внезапного исчезновения. По версии Пекина, Линь Бяо планировал организовать военный переворот («Проект 571»), якобы взорвав поезд, в котором ехал Мао Цзэдун, однако тот изменил направление, а о заговоре стало известно спецслужбам. После этого Линь Бяо решил бежать из КНР (причем неизвестно – куда) на своем личном самолете, однако из-за того, что в баках кончилось авиатопливо, Trident упал над Монголией и врезался в одну из сопок в степи. Все находившиеся на борту погибли.

Маршал Линь Бяо с семьей. 1940-е годы. В центре – маленький Линь Лиго

Линь Бяо, сын мелкого провинциального фабриканта, в 10 лет сбежавший из дома, с юности примкнул к китайским коммунистам, сражавшимся как с Гоминьданом и войсками Чан Кайши, так и с вторгшимися в страну японскими интервентами, и начал делать быструю военную карьеру. Несомненно, он обладал яркими полководческими талантами, которые проявились как во время Японо-китайской войны 1937–1945 годов (начавшейся до Второй мировой и потом ставшей ее частью), так и во время одновременной Гражданской войны, длившейся с 1927 по 1950 годы и завершившейся победой коммунистов и провозглашением новообразованной КНР.

Линь Бяо был несколько раз тяжело ранен, что сказалось на его здоровье и, возможно, психике. Например, он однажды переоделся зачем-то в трофейную японскую военную форму и поехал прокатиться верхом вокруг позиций своей армии в одиночестве. Один из его собственных солдат очень удивился, увидев едущего по полям, судя по силуэту, одинокого японского офицера – и, конечно, выстрелил в него. Линь Бяо упал с коня с тяжелым ранением головы, к тому же сильно повредив при падении спину. С тех пор его здоровье, как свидетельствовали многие врачи и сослуживцы, уже никогда не пришло в норму до конца.

Так или иначе, в 1959 году Линь Бяо, всегда преданно поддерживавший Мао и активно способствовавший распространению культа его личности, стал министром обороны, а также одним из организаторов «Великой пролетарской культурной революции». После IX съезда КПК в 1969 году Линь официально был назначен единственным заместителем председателя ЦК партии и «преемником» Мао Цзэдуна.

Но очень скоро, судя по многочисленным свидетельствам, Линь Бяо рассорился со всеми остальными членами Политбюро ЦК КПК, прежде всего с Чжоу Эньлаем, который стал новым вторым человеком в партии (Линь Бяо якобы выступал за продолжение одновременной конфронтации с США и с Советским Союзом, тогда как Чжоу Эньлай предлагал наладить отношения с Вашингтоном), а также и с группой ортодоксальных высших партийных функционеров, впоследствии прозванных в КНР «Бандой четырех», или же «шанхайскими радикалами», во главе с Цзян Цин, могущественной и мстительной последней супругой Мао Цзэдуна. Годы спустя, оказавшись на скамье подсудимых, Цзян сама назвала себя «преданной собакой Мао, кусавшей всех, на кого указывал ее повелитель».

Лидеры КНР (слева направо) Чжоу Эньлай, Линь Бяо, Мао Цзэдун и Цзян Цин на партийном собрании в Пекине. 1967 год

Поэтому, как опять же гласит официальная версия, когда Линь Бяо понял, что Мао Цзэдун встал на сторону его врагов в партии, он и решился пойти на заговор с целью захвата власти, рассчитывая на свой авторитет и влияние в армии. При этом готовил переворот лишь очень узкий круг его ближайших сподвижников во главе с сыном, лейтенантом ВВС Линь Лиго.

Руководство КПК в декларации заговорщиков (по предложению Чжоу Эньлая в 1972 году «Проект 571» был опубликован в главной партийной газете «Жэньминь жибао») обвинялось в искажении принципов марксизма-ленинизма, «социал-фашизме», «феодальной автократии», контрреволюционности, некомпетентности и убийствах невинных людей. Мао Цзэдун характеризовался как диктатор и «современный император Цинь Шихуанди», потворствующий «троцкистам» (с прозрачными намеками на его старческую недееспособность). Говорилось о бедственном положении различных социальных групп населения КНР, нищете крестьян, замаскированной эксплуатации рабочих и превращении молодежи в «диких хунвейбинов». Изменить положение предполагалось военным мятежом.

Заговорщики якобы планировали убить Мао Цзэдуна 11 сентября 1971 года, когда тот должен был возвращаться на своем личном поезде из Шанхая в Пекин. Однако Мао неожиданно изменил маршрут. О подготовке военного переворота стало известно Центральному бюро безопасности КПК. 12 сентября Мао Цзэдун вернулся в Пекин. Расследование заговора возглавил Чжоу Эньлай. Осознав провал, неудачливые путчисты попытались сбежать на самолете…

Версий случившегося, в том числе самых конспирологических, за последние 50 лет появилось очень много. Ряд исследователей полагают, что «Проект 571» был попыткой повести КНР по пути реформ, несмотря на всю тоталитарно-радикальную и ортодоксально-марксистскую риторику заговорщиков. Якобы они хотели вывести Китай из противостояния с СССР и США и из тупика «Культурной революции». Есть и мнение, что за заговорщиками стояла Москва, надеявшаяся вновь сделать Китай своим «младшим братом». А отдельные историки считают, что никакого заговора вообще не существовало – тяжело больного маршала Линь Бяо просто подставили в войне разных партийных кланов.

После масштабной чистки в НОАК и арестов мнимых и действительных сторонников Линь Бяо сам судебный процесс по его делу при жизни Мао Цзэдуна так и не был проведен, хотя в КНР вскоре после событий сентября 1971 года была начата пропагандистская кампания под названием «Критикуй Линь Бяо и Конфуция». Большой суд начался лишь в 1980 году, причем вместе с теми, кто участвовал в «Заговоре Линь Бяо», на скамье подсудимых к тому времени оказалась и «шанхайская банда», то есть его главные враги при жизни. Весь процесс был назван «Судом над контрреволюционными группировками Линь Бяо и Цзян Цин».

О личности и истории Линь Бяо, о старой и новой борьбе кланов в КПК и о том, мог бы Китай, в случае победы маршала и его сторонников, начать развиваться по какому-то совершенно иному пути, в беседе в Радио Свобода рассуждает российский китаист Алексей Маслов, директор Института Дальнего Востока Российской академии наук:

– Вокруг Линь Бяо накручено столько слухов, рассказов, версий и даже политических анекдотов, что даже сегодня историку очень сложно отделить там мифы от реальности. Связано это еще и с тем, что китайская действительность и китайская политическая машина сами продуцируют очень много таких слухов. Да, честно говоря, и некоторые иностранные авторы, которые публикуют научные или псевдонаучные книги о его судьбе и деле, также привносят в это дело свой вклад.

Линь Бяо был за продолжение войны с Советским Союзом или против?

Например, такой вопрос: Линь Бяо был за продолжение войны с Советским Союзом или против? Ведь он был одним из главных творцов советско-китайского вооруженного конфликта из-за острова Даманский в 1969 году. Линь Бяо был профессиональным военным, и, судя по всему, очень хорошим, обладавшим и огромным личным мужеством. Он окончил Академию Вампу в 1927 году, профессиональную школу военных революционных кадров, которую создавали в Китае при помощи СССР и, в частности, советских советников во главе с маршалом Василием Блюхером. Но есть в Китае историки, которые говорят, что, например, во время столкновений с гоминьдановскими войсками Линь Бяо (так же как и многие другие командиры) якобы не воевал, а заранее договаривался, «кто сегодня победит, а кто проиграет», чтобы избежать лишних больших жертв.

В 1959 году произошло, пожалуй, самое главное событие для всей его дальнейшей судьбы (как и для всей КПК) – так называемое Лушаньское совещание, на котором с очень жесткой критикой Мао Цзэдуна выступил тогдашний министр обороны КНР Пэн Дэхуай. Это был практически ультиматум Мао Цзэдуну и всем его экспериментам. Это ведь случилось еще до «Культурной революции», но уже после начала «Большого скачка», когда прежде всего все сельское хозяйство страны уже страшно пострадало от самых необычных «экспериментов» КПК по наращиванию урожая. Многие были уверены, что Мао придется уйти – но внезапно «великий кормчий» в своем стиле переиграл Пэн Дэхуая.

Мао Цзэдун вышел на совещание в старой полевой форме, в которой, судя по всему, он ходил еще во время антияпонской войны, и заговорил в довольно грубой манере (а он умел говорить с «крестьянской простотой»). Мао обвинил почти всех, начиная с маршала Пэн Дэхуая, в заговоре, и пообещал, что в случае несогласия с ним он опять «уйдет в горы» и создаст «новую Красную Армию». То есть он угрожал партии новой гражданской войной! И закончилось все, конечно, не в пользу Пэн Дехуая.

Именно Линь Бяо является автором идей «Маленьких красных книжек»

Как следствие, министром обороны становится Линь Бяо. И он сперва играл в партийных интригах очень грамотно. Именно Линь внес гигантский вклад в распространение культа личности Мао Цзэдуна. Именно Линь Бяо является автором идей «Маленьких красных книжек», того, что принято у нас называть «Цитатником Мао Цзэдуна». И именно он постоянно говорил, что у настоящего солдата должны быть две вещи с собой – винтовка и этот цитатник. Более того, считается, что вообще размер этой книжечки выбран был так, чтобы она умещалась в карман полевой формы любого военного. И он же, Линь Бяо, написал предисловие к этому цитатнику. Уже потом все это предисловие просто вымарывалось и вырывалось из этих книжек. Сегодня, кстати, считается библиографической редкостью – найти цитатник Мао с предисловием Линь Бяо.

И уже на IX Пленуме ЦК КПК в августе 1966 года он становится членом Постоянного Комитета Политбюро – высшего «ареопага» власти, и всеми воспринимается как преемник Мао Цзэдуна. Но начинаются интриги, против него сумели сыграть как минимум две главные группировки – и обеим он проиграл. Во-первых, Чжоу Эньлаю, многолетнему и долгое время единственному премьер-министру Китая, который предлагал налаживать отношения с США, но продолжать воевать с Советским Союзом. Линь Бяо, как считается, предлагал воевать и с Советским Союзом, и с США. И Линь Бяо портит отношения с так называемыми «шанхайскими радикалами», во главе с женой Мао Цзэдуна Цзян Цин и с очень влиятельным идеологическим лидером этих радикалов Чжан Чуньцяо (который был журналистом по профессии и возглавлял, помимо прочего, Шанхайский горком КПК).

Китайский партийный плакат 1966 года, призывающий расправляться с «врагами народа» и «ревизионистами»

Те, кого потом назвали «Бандой четырех», боясь прихода к власти Линь Бяо (Мао Цзэдун был уже немолод), начали против него спланированную кампанию – и в конце концов, с Линь Бяо что-то произошло. Он вдруг резко замкнулся в себе и впал в депрессию. К нему даже приходил, как считается, Чжоу Эньлай поговорить, наладить отношения. Чжоу Эньлай сказал якобы: «Ну, мол, ты как-то, может быть, поговоришь с товарищем Мао Цзэдуном и все вернется в норму?» А Линь Бяо ответил странной философской фразой: «Иногда приходится пожинать урожай, который сам не высеивал». В общем, он отказался делать что-либо. И многие считают, в том числе и серьезные исследователи, что Линь Бяо в этот момент совсем сломался. Во многом сказались ранения? Может быть, он особо уже ситуацией и не управлял, и главную роль в дальнейших событиях играли его сын и жена? Скорее всего, думаю, 13 сентября 1971 года летели они все-таки в Советский Союз.

– Так был ли заговор, этот «Проект 571»? Потому что это же совершенный триллер – и бегство Линь Бяо с семьей и окружением, и гибель в загадочной авиакатастрофе, и якобы его попытка взорвать поезд, в котором Мао Цзэдун должен был ехать, и так далее?

– «Проект 571», я думаю, был. Вопрос в другом: а был ли он именно таким, каким его описывают? Я напомню, что число «571» звучит по-китайски точно так же, как словосочетание «вооруженное восстание». Есть несколько версий. Самая надежная, на мой взгляд, – что сам по себе проект составлял не Линь Бяо, а создавал его и, собственно, физически записывал на бумагу его сын Линь Лиго. Это также довольно необычная фигура. 26-летний парень, лейтенант, который при этом уже тогда возглавлял оперативный штаб ВВС Китая. Так вот Линь Лиго вместе со своими ближайшими соратниками в Шанхае встречается и кладет на бумагу некий проект, который был потом опубликован во время расследования этого дела и который и стал называться «Проектом 571». В марте 1971 года он был готов и пошел по рукам сторонников свержения Мао Цзэдуна.

Число «571» звучит по-китайски точно так же, как словосочетание «вооруженное восстание»

Главный вопрос – Линь Бяо сам-то об этом знал, управлял ли он событиями? Либо знал, но обреченно пустил все дело в известной степени на самотек, потому что никакой возможности успеха этого проекта вообще быть не могло? Действительно, заговорщики пытались взорвать поезд, который должен был везти Мао Цзэдуна. А еще была идея устранить Мао в самом Шанхае, но от нее сами несостоявшиеся путчисты быстро отказались. В принципе, это главное, все было придумано и сделано настолько нелепо, топорно и непрофессионально, что сложно поверить, что министр обороны, который как бы имеет гигантский боевой опыт, пошел бы на такую любительщину. Возможно, кто-то подталкивал и провоцировал этих ребят, в первую очередь молодого Линь Лиго, на опереточный бунт, а сам Линь Бяо ничего до конца и не знал?

Такая версия, на мой взгляд, вполне имеет право на существование. Линь Бяо к этому моменту был очень болен, просто впадал время от времени в прострацию. Его накачивали самыми разными средствами, в частности, делали огромные инъекции витаминов в ноги, как я читал. Он ярко выступал на митингах, а потом несколько дней лежал пластом. Ему давали какие-то еще стимулирующие средства. И у него была масса фобий. Например, он боялся пользоваться водой и даже просто пить воду! И его жена Е Сюнь его поила так: обмакивала какие-то пирожки из теста в воду и просто выдавливала жижу ему в рот! А еще он боялся ходить в туалет, поскольку боялся звука падающей воды. Министра обороны КНР выводили во двор и накрывали шинелью, чтобы он сделал все свои дела – чтобы маршал не слышал пугающего звука воды.

Линь Бяо на склоне лет боялся пользоваться водой и даже просто пить воду!

Уже сложно установить, слухи это, или правда, но его лечащие врачи говорили, что он пристрастился к наркотикам, и вообще в последние годы мало что понимал. Заговор, так или иначе, раскрыли практически моментально, во время поездки Мао Цзэдуна в южные провинции Китая. В августе-сентябре 1971 года там намечалась очередная партийная конференция, во время которой как раз и предполагалось определить дальнейшую судьбу Линь Бяо, который со всеми уже поругался. Судя по всему, его собирались, что называется, снимать, грозила ему как минимум отставка со всех постов – но, скорее всего, его могли и просто арестовать.

И тогда рано утром 13 сентября 1971 года, когда Линь Бяо еще спал, его разбудили, и он был под воздействием лекарств. Его жена Е Сюнь, сын Линь Лиго и целый ряд других людей сажают его в самолет, тот взлетает и, как мы уже сказали, разбивается на территории Монголии, потому что якобы не был заправлен для дальнего перелета. Этого военный летчик Линь Лиго не предусмотрел? Самое главное, что, судя по всему, Линь Бяо понятия не имел о происходящем. Думаю, о своей жизни больше беспокоились Е Сюнь и молодой авантюрист Линь Лиго.

Молодой герой Гражданской войны Линь Бяо. 1930 годы

– То есть Линь Бяо был уже очень больной пожилой человек, который вряд ли что-либо мог бы изменить и что-то колоссальное планировать? Если мы говорим о том, чего Линь Бяо вроде как желал – закончить «Культурную революцию», вывести Китай из экономического пике и так далее, – все это было, оказывается, фантастикой?

– Я думаю, что у Линь Бяо не было вообще никаких вариантов что-то сделать. Первая причина – здоровье. Во-вторых, Линь Бяо точно не стал бы «Берией после Сталина», не выпускал бы из тюрем заключенных и не пытался бы устроить какую-то пускай микро, но все же реформу маоизма, потому что он просто не был политиком. Да, он, конечно, входил в Политбюро ЦК КПК, но он был «абсолютным военным». Он не умел и вообще не представлял себе, на мой взгляд, как управлять хозяйством огромной страны. Это было не для него.

Линь Бяо очень странно относился к Советскому Союзу

В-третьих, что очень важно, Линь Бяо очень как-то странно относился к Советскому Союзу. С одной стороны, Советский Союз откуда-то получал регулярно секретные сведения о китайских вооруженных силах, причем довольно точные. И была масса слухов, что едва ли не сам Линь Бяо стимулировал передачу таких сведений – чтобы не допустить масштабной войны с СССР, за которую ему пришлось бы отвечать как министру обороны. С другой стороны, мы знаем, что именно он стоял у истоков конфликта вокруг острова Даманский. Именно после этого вооруженного столкновения он и был назначен преемником Мао Цзэдуна. Я напомню, что Линь Бяо в молодости лечился в Советском Союзе. И у него была какая-то, скажем так, мистическая связь с СССР, на который он поглядывал как на образец, что ли. Поэтому говорить о том, что Линь Бяо, если бы пришел к власти, изменил бы радикально Китай и сделал бы то же самое, что потом Дэн Сяопин, – нет, это практически невозможно.

– После его загадочной смерти в руководстве КПК, в общественной жизни Китая начались какие-то очень странные, также загадочные дела. Во-первых, Линь Бяо и его соратников после смерти Мао Цзэдуна как-то связали в один узел с упомянутой нами знаменитой «бандой четырех», или «шанхайской бандой», во главе которой стояли Цзян Цин, жена Мао, и еще три высших партийных деятеля. При этом они же при жизни являлись самыми главными врагами внутри КПК, когда все они были на вершине. Это потом уже победила «третья сила» – Чжоу Эньлай, Дэн Сяопин и Хуа Гофэн. А еще была очень интересная вещь – кампания под названием «Критика Линь Бяо и Конфуция». Зачем, опять-таки, нужно было все связывать в какую-то совершенно невообразимую комбинацию? Ведь и «Культурная революция» уже закончилась? Почему заодно еще и на Конфуция в Пекине в тот момент опять набросились?

– Во-первых, официально «Культурная революция» закончилась лишь в 1976 году, со смертью Мао Цзэдуна. И мы обычно различаем первый, жесткий, кардинальный период «Культурной революции», с 1966 по 1969 годы, и по, собственно говоря, IX съезд КПК. То есть тот момент, когда на улицах властвовали хунвейбины (и была лишь одна сила, которую не трогали, – это как раз НОАК, которая потом и убрала хунвейбинов с улиц), и второй период, относительно, конечно, «мягкий», до 1976 года. А в рамках «Культурной революции» была масса «подкампаний». И одна из них – это «Критика Линь Бяо и Конфуция», в 1973–1974 годах. Да, она многих удивила за рубежом. Все думали – при чем здесь и Линь Бяо, и Конфуций?

Дело в том, что победившим во внутрипартийной борьбе руководителям КПК было очень важно связать, как представлялось на тот момент, «отсталого Конфуция», который исповедовал «рабовладельческую философию», с Линь Бяо, который тоже якобы исповедовал конфуцианскую философию. Линь Бяо обвиняли даже и в том, что он вроде бы как хотел вернуть рабовладельческий строй. Причем указывалось даже, какой эпохи – Западного Чжоу, то есть это VIII век до нашей эры, когда еще и Конфуция не было. Конечно, все это воспринималось как полный бред. Сегодня, кстати, в КНР все ровно наоборот, моральные принципы конфуцианства очень высоко ценятся.

Марш хунвейбинов в Пекине, с «Цитатниками Мао» в руках. 1966 год

Все было сделано поэтапно. Сначала выступили многие философы и историки, а потом уже и «народные массы поддержали». Очень известный философ Ян Юнго внезапно написал большую статью прямо в «Жэньминь Жибао», где связал и раскритиковал вместе Линь Бяо и Конфуция. Если отбросить весь околофилософский бред, то причина такова: нужно было построить новую пропагандистскую идеологическую кампанию, все-таки это был уже излет «Культурной революции». Во-вторых, вообще-то Линь Бяо, хотя и не был особо популярен в народе, все же оставался знаменитой личностью – герой, всегда был рядом с Мао Цзэдуном… На многих значках, на многих плакатах изображался Мао, и чуть-чуть за ним – Линь Бяо.

Цзян Цин, последнюю жену Мао Цзэдуна, откровенно не любили. Женщина хитрая, злопамятная, агресссивная, крикливая, хоть и хороший оратор, но все равно никакой не «герой войны». Еще и бывшая киноактриса, причм при «старом режиме»! А тут настоящий герой, боевой маршал, который вдруг пропадает. И требовалось раз и навсегда поставить крест на них на всех, чтобы ни у кого не сохранилось добрых воспоминаний. И вот критиковали, с одной стороны, дословно цитирую, «паразита Конфуция», а заодно и Линь Бяо, который «пытался проповедовать конфуцианские принципы милосердия и гуманности». Все это именно «клеймили», как в прямом смысле слова вещи «контрреволюционные и фашистские». В общем, Линь Бяо втоптали в землю полностью.

Было очень важно раз и навсегда поставить крест на эпохе Мао Цзэдуна

Было очень важно раз и навсегда поставить крест на эпохе Мао Цзэдуна и избавиться от всего «тяжелого наследия» «Культурной революции». В итоге на скамье подсудимых оказалось много людей, не только «шанхайская четверка», которая собиралась вокруг Цзян Цин. Судили вместе с ними и бывшего секретаря Мао Цзэдуна, идеолога Чэнь Бода – а этот партийный деятель принадлежал к фракции Линь Бяо, а ни в коем случае не к фракции Цзян Цин. Решено было, как говорится, «чтобы два раза не вставать», судить их всех сразу, поскольку требовалось уже начинать новую «китайскую перестройку». И, я думаю, все это было организовано именно так, как мы знаем, далеко не без влияния Дэн Сяопина.

– Маршал Линь Бяо никогда так и не был официально реабилитирован. Но спустя 50 лет в современном Китае о его личности и о событиях, которые предшествовали его падению, можно говорить открыто. Его имя стало опять встречаться в СМИ, в книгах и так далее. А я думал, что он по-прежнему официальный «предатель и враг», как при Сталине, соответственно, маршалы Тухачевский с Блюхером.

– А Линь Бяо по-прежнему тоже «предатель и враг». Но сегодня КНР начала, на мой взгляд, более рационально подходить к своей истории. Родилось новое поколение, да и старое поколение уже читает новые книги. Уже просто так сказать, что «всё, об этом человеке мы не говорим и забудем полностью эту фигуру» – так уже сделать невозможно. Нужно «конструктивно обсуждать», говорить и показывать, что история Китая имела самые разные формы развития. Ведь в Китае даже самые жестокие, самые, казалось бы, монструозные лидеры прошлого обретают свое место в истории. О них не забывают.

В Китае даже самые жестокие, самые, казалось бы, монструозные лидеры прошлого обретают свое место в истории

Классический пример – упомянутый уже император Цинь Шихуанди, который, как считается, построил Великую Китайскую стену (в реальности не построил, а лишь достроил). Который, помимо массы каких-то великих дел, еще заодно уничтожил практически всех своих родственников и в целом умертвил сотни тысяч людей. Но при этом он вписан в историю Китая как «Великий император». Та же самая история сейчас происходит и с героями 1920–1980-х годов. Они были вычеркнуты из истории, но теперь возвращаются именно как «у нас было и такое».

Пожалуй, есть только одно исключение – это Ван Мин, один из бывших лидеров КПК, который претендовал на высший пост и который серьезно поругался с Мао Цзэдуном. Ван Мин попал в опалу, был вывезен в Советский Союз, а потом там скончался. Вот это единственная фигура, которая просто замалчивается и вычеркнута вообще из всех учебников. И только специалисты могут говорить о том, какое «предательство» он совершил. Линь Бяо же рассматривается как человек, совершивший на склоне лет большие ошибки, проявивший слабость, но при этом действительный герой Гражданской войны.

Плакат «Критикуй Линь Бяо, критикуй Конфуция!» Пекин, 1973 год

– Очень интересно, с какой опаской на все эти драматические события в 1971 году, происходившее в этот момент в КНР, смотрел Советский Союз. Я читал, что о результатах расследования авиакатастрофы в Монголии, в которой погибли Линь Бяо и его окружение, были почему-то проинформированы лишь Брежнев и тогдашний глава КГБ Андропов.

– Да и вообще долгое время не было понятно, кто именно разбился на территории Монголии. Какой-то самолет Trident врезался в какую-то сопку. Скорее всего, произошел взрыв, и практически все тела были полностью обгоревшими. Свидетели говорят, что там остались неопознаваемые фрагменты. Поэтому, как считается, сначала в Москве просто обратили внимание на то, что Линь Бяо как бы вдруг внезапно исчез с политической арены. Пропал бесследно из публикаций, его книги были буквально вывезены отовсюду и уничтожены. Поэтому лишь появилось подозрение, что погибший – это и есть Линь Бяо. В конце концов его личность установили по зубным протезам, которые Линь Бяо когда-то делал в Советском Союзе (якобы сохранилась чудом его зубная карта).

В конце концов, его личность установили по зубным протезам, которые Линь Бяо когда-то делал в Советском Союзе

Самолет был сильно поврежден, поэтому, опять-таки, долгое время даже не могли установить, что это личный самолет министра обороны КНР. Он, как считается, подлетел к монгольской сопке со скоростью 550 километров в час, долго скользил над ней, а потом врезался. Все там было очень сложно. Поэтому первоначально, действительно, когда возникли подозрения, что речь идет именно о Линь Бяо, доложили только высшему руководству СССР. В 1971 году генерал КГБ Загвоздин и военный медик, старший военный медицинский эксперт Томилин приезжали в Монголию, проводили исследование трупов. Они были в этот момент уже захоронены, так они вскрыли гробы. И провели обследование, в том числе и зубов. Нашли следы туберкулеза, поскольку Линь Бяо страдал от этого заболевания. В конце концов, стало понятно, что, во-первых, это не какой-то двойник Линь Бяо, а он сам, а также что с ним погибла и вся его семья.

Даже и документы никакие не нужны, когда к вам бегут сам министр обороны и его сын, один из руководителей ВВС Китая

Сразу, да, возник большой и опасный политический конфликт. Во-первых, куда вообще летел в итоге Линь Бяо, вряд ли ведь в Монголию? Конечно, он перелетал в Советский Союз. Вопрос – а почему министр обороны КНР тайно летит в Советский Союз, да еще, как многие потом говорили, с секретными документами? Хотя, в общем-то, даже и документы уже никакие не нужны, когда к вам бегут сам министр обороны и его сын, один из руководителей ВВС Китая. Так что, он был настолько близок с Советским Союзом, что знал, что его примут? Это первый вопрос, который сразу возник. Я полагаю, в Кремле очень не хотели, чтобы им там его кто-то задавал.

Была, правда, и другая версия. Я напомню, что Монголия географически как бы вдается в территорию Китая. И возможно, именно через Монголию просто перелетал этот самолет, чтобы приземлиться в дальних районах северо-запада Китая, где якобы Линь Бяо хотел укрыться. Но это маловероятно. До сих пор многие документы засекречены по этому делу. Именно потом очень много появилось сведений и слухов о том, что Линь Бяо незадолго до гибели тайно передавал Советскому Союзу документы и материалы, касающиеся китайской армии. Но прямых подтверждений, конечно, мы этому не видели.

– Внутрипартийные интриги, борьба за лидерство, деление на кланы, тайные и явные заговоры – это неотъемлемая часть истории КПК до наших дней? В современном Китае что-то такое возможно сейчас, например, что вдруг какого-то члена Политбюро публично объявят врагом народа и предателем? Или современный Пекин, образно говоря, это вам не Пхеньян?

– Современный Пекин заметно отошел от старых традиций «публичных порок». Сейчас любая такая история – это выстрел себе в ногу. Ведь когда началась «Культурная революция», Мао сам изначально объявил, что есть «разложившиеся члены партии, которые предают дело революции». Это же его лозунг «Откроем огонь по штабам», то есть по партийным комитетам, где засели «главные враги». Неслучайно именно тогда в обиход вошли выражения, которые звучат по-китайски как «пхипхин» и «цзио-пхипхин», то есть «критика» и «самокритика» – это то, чем должны были регулярно заниматься все члены КПК. И страна тогда сразу узнала о тысячах «предателей». Линь Бяо, конечно, стал самой яркой из таких фигур. Но было и дело Пэн Чженя, и другие подобные, очень много.

И сейчас внутри компартии Китая, на уровне высшей власти, конечно же, есть и противоречия, и враждующие группировки

И сейчас внутри компартии Китая, на уровне высшей власти, конечно же, есть и противоречия, и конечно же, есть враждующие группировки. Но там все не так просто, как многие представляют – что есть якобы одна группировка неких детей, выходцев из высших партийных семей, так называемая «группировка принцев», и враждебная им группировка молодых технократов под названием «комсомольцы». Вот, мол, между ними и продолжается некое противостояние. Нет, это абсолютное упрощение ситуации, конечно, все не так. Есть и разные региональные группировки, есть и группировки, никак не связанные с происхождением тех или иных партийных лидеров, члены которых объединяются по другим принципам. Но, как ни странно, на мой взгляд, серьезная угроза, которая сейчас нависла над Китаем, то есть критика КНР со стороны США и попытка Вашингтона не дать Пекину реализовать все свои планы, скорее сплачивает ряды КПК, нежели может подвигнуть кого-то там на новый заговор.

Про возможность «дворцового переворота» в Китае говорят постоянно, и даже называют потенциальных «сменщиков» Си Цзиньпина – но в итоге все оказывается очень вилами по воде писано. Потому что сегодня Китай научился скрывать информацию значительно лучше, чем делал это десятилетия назад. Есть там противоречия. И еще какая внутрипартийная дискуссия ведется! И отголоски ее мы можем слышать. Но может ли это привести к смене власти? К тому, что кто-то захватит самолет или поезд Си, или выведет танки на площади, или захватит компьютерные сети и, допустим, сбросит всю секретную информацию за рубеж?

Си Цзиньпин. Сентябрь 2021 года

Я думаю, что на уровне ЦК КПК это невозможно, и вот по какой простой причине. Если раньше Советский Союз или США были мощной сверхальтернативой Китаю («Не понравилось свое руководство – беги к товарищу Брежневу или к мистеру Никсону!»), то сегодня КНР за счет своего нового величия, за счет своих амбиций сама стала одним из мировых лидеров. Бежать некуда! Поэтому, в случае опалы или какой-то неудачи во внутрипартийной борьбе, крупные перебежчики за границу уровня Линь Бяо – практически исключены.

– Раз мы говорим, что все равно сохраняются кланы в высшей партийной верхушке, будь то новый «шанхайский клан», или какой-то там еще клан, неважно – кто все-таки сейчас стоит рядом с председателем КНР товарищем Си Цзиньпинем? Практика назначения «преемников» и «наследников» сохраняется или нет? Как-то во внешнем мире, для массового зрителя, китайские политики, кроме лидера главы государства, в отличие от России, США, Европы, мало кому известны.

Говорить о преемнике в современном Китае невозможно и бессмысленно

– Говорить о преемнике в современном Китае невозможно и бессмысленно потому, что все сроки пребывания Си Цзиньпина на высших постах теперь могут продлеваться практически до бесконечности. Если раньше все четко знали, что любой руководитель Китая, неважно, Председатель КНР или Генсек ЦК КПК, сидит два срока (два по пять, итого десять лет), то сейчас все три высшие позиции, которые занимает Си Цзиньпин, он занимает практически навечно. Он же теперь уже одновременно Генсек ЦК КПК, Председатель КНР и Руководитель Центрального военного совета. Формально второй человек в стране – это Ли Кэцян, премьер-министр КНР. Но никто, по-моему, не говорит, что, возможно, он хоть когда-то сменит Си Цзиньпина.

Другие члены Политбюро ЦК КПК – люди, которые отвечают за свои сектора, за внешнюю политику или индустрию, но никто также не называет их преемниками. Было, что преемниками, например, еще два-три года назад, назывались в иностранных СМИ первые секретари Гуандунского обкома партии, с юга Китая, а потом партийные функционеры из Шанхая. Но как только такой «преемник» обнаруживается и фамилия его начинает муссироваться в прессе, он тут же быстро пропадает из виду. Поэтому уверен, что даже более-менее реальных имен преемников Си Цзиньпина, если они и есть, мы не узнаем.

Сайт заблокирован?

Обойдите блокировку! читать >

Китайский праздник весны на Hunan TV: рассказ о Китае и исполнение китайской мечты — Пресс-релизы

ЧАНША /Китай/, 10 февраля. /PRNewswire/. 12 февраля (в день китайского Нового года по лунному календарю) в 19:30 на канале Hunan TV будет транслироваться программа «A Worldwide Celebration: Chinese New Year 2021», организованная Системой телерадиовещания провинции Хунань при финансовой поддержке Управления по делам заморского Китая Государственного совета КНР. Это шоу, продюсером которого выступил Ян Цзыян (Yang Ziyang) со своей командой, работающей на телеканале Hunan TV, посвящено теме «worldwide reunion, Chinese new year» («Встреча друзей со всего мира в китайский Новый год»). С его помощью организаторы хотят разослать новогодние поздравления всем китайцам, находящимся за рубежом, но имеющим одну Родину, независимо от того, куда их забросила судьба и как далеко друг от друга они оказались.

В этот праздничный вечер будет звучать много слов о Китае, несущих в себе позитивную энергию, с акцентом на животрепещущие проблемы и жизненные интересы Китая. Помимо тематических, концертных и сценических представлений, для данного мероприятия также обустроены две дополнительные площадки: в городе Шаньтоу провинции Гуандун и в городе Лунъянь провинции Фуцзянь — оба они являются родными городами для китайцев, проживающих за рубежом. Используя эти два канала, проживающие за рубежом китайцы могут насладиться знакомым акцентом и местной культурой и разделить радость по случаю китайского Нового года. Ведущий этого шоу Хэ Цзюн (He Jiong) рассказывает трогательную историю о проживающем за рубежом китайце Лю Даньхуне (Liu Danhong), который помог сотням китайцев, оказавшихся в ловушке на круизном лайнере, вернуться домой во время эпидемии. Студенты, обучающиеся за рубежом, также выразили свои новогодние пожелания по онлайн-видеосвязи как представители заморского Китая.

Кроме того, в шоу рассказывается история, олицетворяющая китайскую силу и китайскую душу. Приглашенные на сцену гости рассказывают о лунной экспедиции Чанъэ-5 и демонстрируют величайшие успехи Китая в освоении космоса. Лун Сяньлань (Long Xianlan) и члены его семьи из деревни Шибадун, где начиналась целенаправленная борьба с нищетой, делятся своими впечатлениями о грандиозных переменах и плодах успеха в искоренении нищеты.

Чтобы узнать и увидеть еще больше, оставайтесь на канале Hunan TV и смотрите программу «A Worldwide Celebration: Chinese New Year 2021» в 19:30 в день китайского Нового года по лунному календарю (12 февраля).

КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ: г-н Ю (Yu), тел.: +86-10-63074558

Власти Китая внесут в школьную программу рассказ о победе над коронавирусом

Китайские власти решили внести в школьную программу рассказ о победе над коронавирусом, передает The Guardian со ссылкой на Министерство образования страны. События новейшей истории будут осваивать уже в начальной школе и средней школе.

Темы, связанные с коронавирусом, добавят в программы по биологии, гигиене и физкультуре, истории и даже литературе. Новое содержание учебных курсов должно помочь «учащимся понять тот основной факт, что партия и государство всегда ставят жизнь и безопасность людей на первое место».

Школьникам планируют рассказать о ключевых фигурах и принятых ими мерах по контролю и предотвращению эпидемии.

Материалы о «боевом духе» китайской нации уже включены в некоторые программы. Правительство КНР представляет свои усилия в сдерживании COVID-19 как чрезвычайно успешные, несмотря на изначальные попытки скрыть вспышку и заставить медработников замолчать, отмечает британское издание.

Китайские власти зафиксировали вспышку вызванной коронавирусом COVID-19 пневмонии в конце декабря 2019 года. Считается, что она началась в городе Ухань, где живут 12 млн человек, — источником инфекции стал местный рынок морепродуктов, где также продавали живых животных. О том, что коронавирус нового типа начал передаваться между людьми, стало известно 20 января 2020 года.

19 марта власти КНР заявили, что не зарегистрировали ни одного случая заражения в Ухане. 29 марта Китай заявил о полном прекращении эпидемии на территории страны. К тому моменту там переболели 82 тыс. человек, из них 3,3 тыс. умерли. В июне произошла новая вспышка заболеваемости. На этот раз источник коронавируса нашли на крупном рыбном рынке Пекина «Синьфанди».

По последним данным, в Китае коронавирусной инфекцией переболели 91 452 человека, умерли 4739 человек. За сутки там зарегистрировали 49 новых случаев заболевания, 44 из них считаются завозными. 

О Великом шелковом пути | Программа Шёлковый путь

О Шелковых путях

С давних времен люди путешествовали, обмениваясь с соседними поселениями товарами, навыками и идеями. На протяжении всей истории, необъятная Евразия была перекрестком путей сообщения с торговыми маршрутами, которые постепенно способствовали формированию известного сегодня Шелкового пути. Здесь торговали шелком, а также другими товарами с народами из разных уголков света. Вместе с тем были созданы морские маршруты, которые связали Восток и Запад водным путем, и были использованы в основном для торговли специями, что дало основу « Пути пряностей ».

Многочисленные сети дорог служили не только для перемещения товаров и предметов роскоши, но также передаче знаний, идей, культур и верований, которые значительно повлияли на историю и развитие цивилизаций евразийских народов. Путешественники рисковали, привлеченные не только торговой деятельностью, но и участием в интеллектуальном и культурном обменах в городах, на территории которых проходил Шелковый путь. Взаимно обогащались культуры народов в области искусства, литературы и науки, а также происходил обмен знаниями о ремеслах и технологиях — все это повлияло на формирование языков и религий.

Эти маршруты существуют с древних времен, но, несмотря на это, название «Шелковый путь» относительно недавнее понятие. Оно было предложено геологом Бароном Фердинандом фон Рихтгофеном в середине XIX века, который назвал систему связей и торговли Die Seidenstrasse, что означает с немецкого Шелковый путь. Этот термин употребляется также во множественном числе, что добавляет ему еще большей загадочности.

Странники на Великом шелковом пути

Первыми бесстрашными странниками были китайские искатели приключений, которые рисковали жизнью, проходя по маршрутам Шелкового пути. Генерал Чжан Цянь стал известным странником, который, как считается, во II веке до нашей эры открыл первый маршрут из Китая. В 139 году до нашей эры,  император Хан У-Ди отправил Чжан Цяня на запад для создания альянса против врожденных врагов Китайской империи, народа Хунну, которые впоследствии захватили генерала в плен.

Спустя тринадцать лет, ему удалось бежать из плена и вернуться в Китай. В 119 году до нашей эры, обрадовавшись такому удачному истечению обстоятельств, император доверил Чжан Цяню новую миссию: навестить другие соседние племена. Успешно выполненное задание повлияло на открытие пути послам и путешественникам.

Религия была ещё одним вдохновением для путешествий по этим путям. Китайские буддийские монахи совершали паломничество в Индию для возвращения священных текстов, дневники этих монахов являются богатейшими источниками информации. Дневник буддийского монаха Фасянь (описал свое путешествие с 399 по 414 год нашей эры) является существенным вкладом в истории Центральной Азии в V веке. Дневник Сюаньцзана (25-летний журнал с 629 до 654 г. н.э.), «Паломничество на Запад», имеет не только огромное историческое значение, но и вдохновляет как комический роман XVI века, а также считается великим романом китайской классики.

Люди путешествовали по этим маршрутам в двух направлениях. В средние века, монахи и торговцы из Европы путешествовали на Восток по многим причинам. Достойными среди них внимания были Джованни Плано Карпини, посланный Папой Иннокентием IV в путешествие с 1245 по 1247, фламандский монах-францисканец посланный Людовиком IX Святым 1253 по 1255, а также Марко Поло, чьи путешествия длились более двадцати лет, с 1271 по 1292.

В XIX веке появились странники новой категории: западные археологи и географы, а также полные энтузиазма исследователи. Эти путешественники приезжали из Франции, Англии, Германии, Японии, пересекали пустыню Такла-Макан на западе Китая, не территории которой сегодня находится Синьцзян-Уйгурский автономный район, затем исследователи изучали древние памятники на Шелковом пути, делая множество археологических и научных открытий.

На протяжении всей истории Шелковые пути, маршруты диалога, торговли, взаимодействия и обменов, объединяли людей и их культуры. Впервые созданные как сеть коммуникации и обменов, значительно повлияли на историю Евразии: культуру и религию народов, языки, науку, сохранив интеллектуальное и художественное наследие.

 

Related links:

 

О компании — Китайская история

Проект «История Китая » создан австралийским центром по Китаю в мире (CIW) при Колледже Азии и Тихого океана Австралийского национального университета (ANU). Центр является инициативой правительства Австралии в сотрудничестве с ANU, университетом с самой значительной концентрацией специализированных знаний в области китаеведения в мире.

Основной целью CIW является поддержка академических исследований в ANU, касающихся всех областей китайскоязычного мира (Народная Республика, Гонконг, Макао, Тайвань и другие страны).Наша миссия также состоит в том, чтобы делиться исследованиями, связанными с Китаем, со всего мира, с широкой общественностью в актуальной, доступной и увлекательной форме. Это цель проекта «Китайская история», состоящего из двух частей:

.

The China Story Yearbook — подписное издание CIW. С момента своего создания в 2012 году Ежегодник «Ежегодник » представляет тематический обзор событий, которые сформировали Китай в течение года. Ссылка на China Story 中国 的 故事 отражает принцип, изложенный директором-основателем CIW, заслуженным профессором Джереми Барме, что история Китая — это не только версия, рассказанная Коммунистической партией Китая, но также включает различные точки зрения множества других, как внутри, так и за пределами Китайской Народной Республики, которые стремятся понять сложности Китая через его язык, историю, культуру, политику, экономику, общество и, что наиболее важно, его людей.

The China Story B log был запущен в апреле 2020 года и посвящен распространению новейших аналитических материалов, комментариев и историй по Китаю, включая еженедельный информационный бюллетень China Neican 内参, разработанный Юн Цзян и Адамом Ни.

В состав редакционной группы входят директор CIW Джейн Голли (главный редактор), Юн Цзян и Адам Ни (управляющие редакторы), а также Мэтью Голуэй, Ари Генрих и Линда Джайвин (редакторы).

Оригинальный веб-сайт China Story (2012–2020 гг. ) Заархивирован.

Neican: AUKUS, CPTPP, дела о сексуальных домогательствах, вмешательство в выборы, военная дипломатия

Нейкан: AUKUS, CPTPP, дела о сексуальном насилии, вмешательство в выборы, военная дипломатия

Последние несколько недель мы сосредоточились на социальных проблемах внутри Китая. На этой неделе мы переключаемся на международные события за пределами Китая.

1. AUKUS

Много шума из ничего?

Из-за наспех организованных сверхсекретных встреч по «крупному международному развитию» и спекуляций, варьирующихся от инопланетян до неизбежной войны, я чувствовал себя разочарованным AUKUS.Но, возможно, нам не стоило так волноваться — в то время как предстоящее объявление стало основным заголовком в Австралии, оно едва попало на первую полосу в США.

В целом, AUKUS вряд ли существенно изменит региональный стратегический ландшафт. Австралия уже тесно связана с США. Постепенные решения правительства в последние годы показали, что Австралия уже выбрала сторону в любом конфликте между США и Китаем. Это просто подтверждает это.

И Китай тоже понимает, что выбрала Австралия.Так что это неудивительно.

Конечно, дьявол кроется в деталях. Но пока у нас не так много подробностей, и все внимание сосредоточено на сделке с подводной лодкой. Что касается Австралии, она разорвала соглашение с Францией по дизельным подводным лодкам в пользу соглашения с США по атомным подводным лодкам, что предыдущее правительство при Тернбулле явно исключило.

По словам Хью Уайта:

Если австралийские подводные лодки предназначались в первую очередь для защиты Австралии и наших ближайших соседей, тогда мы никак не могли бы рассматривать ядерную двигательную установку.Но много лет назад военно-морской флот решил, что основная роль наших новых лодок должна заключаться в работе у берегов Китая в сотрудничестве с военно-морскими силами США, и правительство с готовностью согласилось.

Итак, несколько лет назад было принято решение, что оборона Австралии — это , а не просто защита «родины», но включает действия в прибрежных водах Китая. Это не преувеличение, поскольку Австралия участвовала в войнах на Ближнем Востоке — вдали от родины.

Кто-то уравновесит и обвинит

После объявления AUKUS многие аналитики начали искать «ближайшую причину». Некоторые говорят, что Китай должен винить только себя из-за принуждения Австралии. Однако, даже если Китай не перестанет покупать определенные товары в Австралии, аналитики национальной безопасности в Австралии, оказывающие поддержку сейчас, вряд ли изменят свою позицию.

Распространенным аргументом в пользу AUKUS является то, что он отвечает на растущую мощь Китая и восстанавливает баланс сил в регионе.

Нет сомнений в том, что Китай увеличивает свои расходы на оборону и проходит военную модернизацию. Однако в процентном отношении к ВВП его военные расходы оставались стабильными на уровне 1,7% в течение последних десяти лет, по данным SIPRI. Военные расходы часто выражаются в процентах от ВВП (например, Австралия обязалась потратить 2 процента ВВП на оборону), потому что мы ожидаем, что по мере того, как страна становится богаче, она тратит больше на оборону.

Поскольку власть относительна, всякий раз, когда вторая по силе страна становится более могущественной, она обязательно угрожает существующей высшей власти.В этом смысле именно Китай является «нарушителем» баланса сил в регионе. Но это необходимая характеристика растущей власти.

Итак, когда люди говорят, что хотят «баланса сил» или «ответа Китаю», на самом деле они имеют в виду восстановление старой структуры власти, в которой США являются доминирующей державой, то есть ни одна страна в мире не должна восстать и бросить вызов США.

В конце концов, США считают необходимым «ответить Китаю», хотя в настоящее время они тратят на оборону в три раза больше, чем Китай.

Чтобы быть более «сбалансированным», США фактически должны тратить меньше. Но понимание «сбалансированного» у оборонных аналитиков, похоже, отличается от общепринятого определения.

Как заметил Ван Джексон о «балансе сил»:

Каждая стратегия национальной безопасности США, начиная с Рейгана, ссылалась на баланс сил, и всегда в манере, которая поддерживает игру в геополитику баланса сил, но неизменно стремится к достижению благоприятного дисбаланса сил.

Воины-волки с французскими характеристиками

Франция по понятным причинам расстроена всем этим.Всего три недели назад (!!) состоялись первые министерские консультации Австралии и Франции в формате 2 + 2, на которых министры обеих стран подчеркнули важность программы по подводным лодкам будущего. Австралия активно поощряла Францию ​​делать больше в Индо-Тихоокеанском регионе. Но очевидно, что Австралия и Великобритания / США все это время вели переговоры за спиной Франции!

Франция развернула свою собственную версию «дипломатии воина-волка». Он отозвал своих послов из Австралии и США (Китай до сих пор не отозвал своего посла в Австралии).

Министр иностранных дел Франции назвал это «ударом в спину» и предательством доверия со стороны Австралии. Для Великобритании он оставил красочную фразу «пятое колесо на карете». Французский министр по европейским делам назвал это «формой признанной вассализации». Некоторые французские политики даже назвали это «публичным унижением».

Нет ярости ада, как презираемая страна. Без сомнения, как и в случае с китайскими воинами-волками, многие из этих комментариев имеют в виду внутреннюю аудиторию.

Но австралийские комментаторы и правительство Австралии твердо стоят перед лицом французского «принуждения» суверенного решения Австралии — многие говорят Франции смириться с этим — иронично, если вы помните реакцию премьер-министра Австралии на один-единственный твит.

В любом случае, как я отмечал на прошлой неделе, бизнес есть бизнес, когда речь идет об экономических и коммерческих интересах, включая оборонные контракты. Не думайте, что что-то может стоять между страной и кучей денег, даже союз.

Радуемся спицами

И именно это делает термин «вечное партнерство» (со стороны премьер-министра Австралии) недостойным. Как партнерство может быть «вечным», когда меняется геополитический ландшафт и меняются даже интересы? В какой-то момент Китай был союзником, а Япония — врагом.

AUKUS подчеркнул, что Австралия удваивает англосферное сотрудничество. Он еще сильнее привязан к США за счет построения более широких и глубоких отношений со странами региона. Больше многосторонности и меньше многосторонности.

Австралия снова ищет безопасности в Азии, а не в Азии.

Для этого он даже жертвует своей «суверенной способностью» — хотя я бы сказал, что это никогда не было реалистичной целью с самого начала.

AUKUS не предназначен для решения текущих задач, стоящих перед Австралией. Самая большая проблема Австралии в отношениях с Китаем сейчас связана с торговлей и экономикой, а не с безопасностью. В обозримом будущем Китай будет продолжать свою деятельность в «серой зоне» против стран, а не вести войну. AUKUS вряд ли удержит Китай от продолжения экономического принуждения.

Прежде всего, меня больше всего беспокоит отсутствие прозрачности и отсутствие публичного обсуждения перед заключением сделки. Несмотря на то, что это могло иметь потенциально широкие последствия, от ядерной политики до отраслевой политики, австралийской общественности это было представлено как свершившийся факт.

2. ЦППТ

На той же неделе, что странно, Китай подал заявку на присоединение к CPTPP (Всеобъемлющее и прогрессивное транстихоокеанское партнерство). Китай сигнализировал о своем намерении присоединиться к нему в этом году, в том числе совсем недавно, когда в австралийский парламент подал запрос о расширении членства в СПТТП.

Предшественником СПТТП было Транстихоокеанское партнерство, инициатором которого выступили США. Первоначально это планировалось как способ ослабить экономическую мощь Китая в регионе.Тогдашний министр обороны США даже назвал торговое соглашение не менее важным, чем еще один авианосец. Однако после избрания Трампа США вышли из соглашения, и оставшимся странам пришлось вести переговоры о новом соглашении, CPTPP.

В то время как Байден вновь обратил внимание на союзы, партнеров и многосторонность, США не заявили о своей готовности присоединиться к CPTPP. При Байдене протекционистские настроения в США не изменились. Но по иронии судьбы Китай подал заявку на присоединение.

Мы должны справедливо скептически относиться к заявке Китая. В отличие от регионального всеобъемлющего экономического партнерства, СПТПП — это «качественное» и амбициозное торговое соглашение. Речь идет не только о тарифах, но и о пограничных заграждениях. Тем не менее, Китай ужесточает государственный контроль над некоторыми аспектами экономики, а не проводит либерализацию, что затруднит присоединение к CPTPP.

Несмотря на это, если Китай сможет продемонстрировать, что он может достичь целей торгового соглашения, страны должны поддержать его применение.Но страны также должны спросить Китай об использовании им торговли в геополитических целях в рамках процесса присоединения.

3. Дела о сексуальном посягательстве

Пекинский суд отклонил историческое дело о сексуальном насилии, которое было возбуждено Сяньцзи 弦子 (настоящее имя Чжоу Сяосюань) против известного ведущего камер видеонаблюдения Чжу Цзюнь 朱军, сославшись на недостаточные доказательства.

По словам Сяньцзы, ее юридическая команда столкнулась со многими «необоснованными трудностями», включая отказ в запросах о сборе доказательств.Решение суда, безусловно, разочаровало сторонников Сяньцзы и активистов MeToo.

Власти явно обеспокоены социальными последствиями решения. По данным China Digital Time, интернет-компаниям были даны инструкции по цензуре отчетов по иску.

Жертвы сексуального насилия сталкиваются с большими препятствиями, ищущими правосудия в судебной системе. Ранее в этом месяце было прекращено дело против менеджера Alibaba. Суд установил, что мужчина совершил «непристойное поведение с применением насилия», но это не составляло преступления.

Многие люди в Китае уделяют пристальное внимание вопросам гендерного неравенства и сексуальных домогательств. Феминистское движение набирает популярность и широкую поддержку. Однако жертвам сексуального насилия все еще трудно найти справедливость через правовую систему. Кроме того, народная поддержка MeToo и возможность мобилизации также воспринимаются как угроза патриархальному режиму КПК.

4. Вмешательство в выборы

Кристиан Портер был Генеральным прокурором Австралии и отвечал за национальную безопасность Австралии.В марте этого года его перевели на другую должность в кабинете министров (старшего министра), поскольку он подал личный судебный иск против Австралийской радиовещательной корпорации. На этой неделе выяснилось, что он принимал анонимные пожертвования через слепой траст для оплаты своих юридических счетов. Под давлением он ушел из кабинета министров, но остался в парламенте.

Так при чем здесь Китай?

Вспомните, в 2014 и 2015 годах сенатор Сэм Дастьяри, который не был министром, получал платежи от китайских компаний для оплаты своих юридических и дорожных счетов.Несмотря на то, что он объявил эти выплаты надлежащим образом, это все же привело к обвинениям во внешнем вмешательстве и привело к его позорному уходу из парламента. Этот эпизод привел к тому, что австралийское правительство приняло закон об иностранном вмешательстве. Однако, что интересно, выплаты, полученные Дастьяри, в любом случае не будут незаконными в соответствии с новым законодательством.

По словам Дэвида Спирса:

Спустя всего несколько дней после того, как Дастьяри объявил о своей отставке из парламента, новоиспеченный генеральный прокурор Кристиан Портер объявил о запрете на пожертвования иностранным политическим деятелям.Он сказал, что это «повысит доверие Австралии к политической системе и предотвратит… новые способы мягкой силы и влияния с помощью денег».

Сейчас Кристиан Портер принимает платежи из неизвестных источников, но ему будет легко узнать, захочет ли он. Однако правительство, похоже, совершенно не обеспокоено рисками иностранного вмешательства — оно не заставляет его уйти из парламента или даже раскрывать доноров. Раньше то же самое правительство очень громко заявляло о рисках иностранного вмешательства, особенно в университетах.

Таким образом, кажется, что правительство озабочено иностранным вмешательством только тогда, когда это удобно (например, когда оно нацелено на оппозицию или когда оно нацелено на сектор, который ему не нравится).

Тем не менее, большинство обозревателей по вопросам национальной безопасности также игнорируют этот серьезный риск для демократии и национальной безопасности Австралии, в отличие от возмущения, которое ранее было направлено против Дастьяри.

Это заставляет меня задаться вопросом, действительно ли правительство и большая часть сообщества национальной безопасности серьезно относятся к «защите демократии» и «вмешательству в выборы».Или проблема только тогда, когда мы сможем подключить его к Китаю?

5. Военная дипломатия

Согласно готовящейся к выходу книге репортеров Боба Вудворда и Роберта Коста, председатель Объединенного комитета начальников штабов США Марк Милли заверил своих китайских коллег в намерениях правительства США.

Сенатор США Марко Рубио назвал действия Милли «предательской утечкой секретной информации». Но бывший председатель Объединенного комитета начальников штабов Майкл Маллен защитил действия Милли, заявив, что они не были ненормальными, «общение с коллегами по всему миру — обычное дело».

Именно тогда, когда напряженность является наивысшей, а отношения наиболее трудными, мы можем по-настоящему оценить ценность дипломатии. Теперь мы можем с комфортом проверить, были ли действия Милли правильными или нет, потому что война не неизбежна. Оглядываясь назад на призывы к ядерному сближению между СССР и США, я благодарен за усилия отдельных людей по предотвращению ядерной войны.

Такие дипломатические заверения фактически демонстрируют гибкость дипломатии США. Напротив, как указал Питер Мартин в своей книге « Гражданская армия Китая: создание дипломатии воинов-волков» , китайские дипломаты не обладают такой гибкостью.Они часто доставляют одно и то же сообщение независимо от целевой аудитории. Результат такой дипломатии, безусловно, менее идеален.

Однако, если опасения Милли верны, наиболее тревожным аспектом всего этого является, возможно, возможность распространения нестабильного президентства и восприятие противником США того, что президент США может вести войну, чтобы остаться у власти.

Смотрите «Историю Китая» с Майклом Вудом, сезон 1

Если вы мало знаете об истории Китая, но очарованы ею, вам может понравиться просмотр этих видеороликов, но вы должны знать, что есть некоторые исторические неточности и другие важные проблемы.Во-первых, я хотел бы сказать, что эти эпизоды развиваются чрезвычайно медленно. Вместо того, чтобы сосредоточиться на истории Китая, шоу заполнено случайными роликами, в которых люди в Китае делают разные вещи, в том числе некоторые ролики, которые, похоже, взяты из какого-то старого фильма? Я не совсем уверен, почему они были включены. Ситуация усугубляется рассказом Майкла Вуда, ярким и часто скорее раздражающим, чем познавательным.

Что касается обсуждаемой истории, здесь есть доля правды.На протяжении большей части истории Китая события часто интерпретируются по-разному. Многие книги и рассказы, в том числе эти видео, предпочитают более драматично смотреть на события, которые ясно изображают людей как хороших или плохих, и упрощают такие события, как строительство великой стены, чтобы сэкономить время.

Следует отметить, что видео ошибочны по этим вопросам:

1. Цинь Ши Хуанди НЕ записывался в учебники истории Китая. Во-первых, он собрал в своей столице огромную библиотеку с копиями практически всех книг в Китае, включая те, которые, как известно, были в списке сожженных.Во-вторых, книги, которые он приказал уничтожить, были книгами, которые, по его мнению, оказывали негативное влияние. Он разрешил хранить книги по практическим и полезным вопросам.
2. Цинь Ши Хуанди НЕ строил Великую Китайскую стену. Известно, что части Великой стены были построены еще до Цинь Ши Хуанди и были построены многими государствами, предшествовавшими его завоеванию Китая. Исторические данные свидетельствуют о том, что он соединил эти секции стены вместе, но это все еще было далеко от той великой стены, которую мы знаем сегодня. Большая часть современной Великой стены была построена во времена династии Мин.
3. Лю Бан НЕ возглавлял восстание, свергнувшее династию Цинь. Он играл в этом активную роль, но Сян Юй был значительно более активной силой в свержении Цинь.

Я не смотрел первую серию и не собираюсь, но только по этой первой серии я могу сказать, что эти лекции просто не для меня.

Рассказывая историю Китая: Кампания Коммунистической партии Китая по формированию глобального нарратива

Страны с хорошо обеспеченными ресурсами продемонстрировали изощренные способности осуществлять операции влияния одновременно в традиционных экосистемах и экосистемах социальных сетей.Россия, Китай, Иран и ряд других национальных государств контролируют средства массовой информации со значительной аудиторией, часто выходящей далеко за пределы их границ. Они также были причастны к удалению компаниями социальных сетей учетных записей и страниц, которые являются манипулятивными либо в силу задействованных фальшивых учетных записей и подозрительных доменов, либо посредством скоординированной тактики распространения, чтобы привлечь внимание к определенному контенту или создать впечатление, что конкретный повествование чрезвычайно популярно. Это поднимает важный вопрос: как государственные субъекты, обладающие полным спектром пропагандистских возможностей, могут использовать их в современных информационных операциях?

Хотя некоторые технологии, используемые в современных информационных кампаниях, являются новыми, стратегическое мышление и амбиции, стоящие за ними, хорошо известны.Это особенно верно в отношении Китая, где Коммунистическая партия Китая (КПК) давно уделяет приоритетное внимание дезинформации для продвижения своей внутренней монополии на власть, претензий на мировое лидерство и ирредентистских устремлений. Он построил разветвленную инфраструктуру для манипулирования информацией и распространения своих предпочтительных нарративов как дома, так и за рубежом с помощью таких инструментов, как печатные и вещательные СМИ, обмен людьми и сети ухоженных суррогатов. Современные развивающиеся технологии расширяют эти давние возможности, повышая скорость и виральность, а также открывая доступ к новой аудитории и способам распространения информации.

Этот спектр возможностей и расширение активности влияния за пределы его границ начали вызывать сравнения с Россией. Например, оба используют гибридные стратегии, которые задействуют учетные записи в социальных сетях совместно с государственными СМИ, и оба модернизировали аналоговую концепцию «агентов влияния», создавая фальшивые образы на платформах социальных сетей.

Тем не менее, существенные различия остаются. Во-первых, Китай в целом встал на путь, создавая миру уверенный и вдохновляющий образ страны и ее лидера Си Цзиньпина.Напротив, Россия нацелена на более низкую, дестабилизирующую роль противников, тайно разжигая хаос внутри их границ. Во-вторых, Китай поддерживает уникальную параллельную информационную среду, в которой партия-государство общается с международной аудиторией в популярных глобальных социальных сетях (таких как Facebook, YouTube и Twitter), в то время как его жители участвуют почти исключительно в китайских сообществах, одобренных государством ( такие как Weibo и WeChat). Китай тайно использует все эти социальные платформы, используя платных комментаторов и фальшивые учетные записи для распространения дезинформации и предпочтительных сообщений без указания источника.

В-третьих, онлайн-деятельность Китая часто поддерживает офлайн-операции влияния, которые широко используют личные сети агентов влияния, открыто приписывают государственные СМИ на английском и других языках, отличных от китайского, и «серую пропаганду» с менее очевидной связью с материк. Этот надежный и хорошо обеспеченный ресурсами набор инструментов должен вооружить Китай для проведения комплексных операций влияния в масштабах, с которыми Россия не может сравниться. И все же мы обнаруживаем, что некоторые возможности Китая используются удивительно неточным и неэффективным образом.

В свете предыдущих различий, необходимо более глубоко проанализировать операции Китая на его собственных условиях. Понимание влияния технологических инноваций на операции влияния Китая и то, как его возможности используются, является основной задачей нашей работы. В этом документе дается оценка ситуации в СМИ и социальных сетях Китая и делается попытка ответить на более широкий вопрос о деятельности Китая: каковы масштабы и характер явных и скрытых возможностей Китая и как эти возможности дополняют друг друга? Чтобы ответить на этот вопрос, мы оценим возможности с помощью трех тематических исследований: в первом будут оцениваться операции по влиянию Китая, связанные с протестами в Гонконге в 2019–2020 годах — это первый случай, когда компании социальных сетей отключили и публично приписали учетные записи Китаю.Во втором тематическом исследовании будет проанализирована деятельность Китая во время выборов на Тайване в январе 2020 года. Третье тематическое исследование будет посвящено публичной дипломатии вокруг пандемии COVID-19 и усилиям Китая по контролю над повествованием как скрытыми, так и открытыми способами. В каждом из этих случаев мы будем рассматривать действия, охватывающие как СМИ, так и социальные сети. Наконец, мы применим сравнительную схему, чтобы противопоставить деятельность Китая и России, чтобы лучше понять, как эти игроки действуют сейчас, и рассмотреть, как Китай может продолжать развиваться.

Щелкните здесь, чтобы прочитать отчет.

стратегий для китайской истории — Китайский медиа-проект

Китайские стратеги-мыслители в наши дни тратят много времени и чернил на вопрос о том, как страна может создать положительный имидж в мире. Основная идея заключается в том, что если Китай сможет укрепить свою «дискурсивную силу» (话语 权), «хорошо рассказывая историю Китая» — популярная фраза Си Цзиньпина на арене публичной дипломатии и мягкой силы, — то его стратегические приоритеты на глобальном уровне могут плавно продвигаться вперед.

Однако, если во всей этой стратегии есть один основной недостаток, то это может быть фундаментальная трудность, с которой китайские плановики сталкиваются при честной борьбе с собственным поведением страны и представлением в качестве возможного источника проблем глобального восприятия.

Недавно Шанхайский институт международных исследований в сотрудничестве с отделом по связям ЦК КПК и другими официальными организациями провел семинар на тему «Идеи Си Цзиньпина о дипломатии» (习近平 外交 思想) и «теоретические новшества в зарубежной деятельности партии». (对外 工作).Ряд презентаций на семинаре был опубликован через официальный публичный аккаунт SIIS в WeChat как связанная серия, и они были размещены в цифровой газете The Paper , управляемой Shanghai United Media Group (SUMG), которая контролируется Шанхайским комитетом КПК.

Шанхайский институт международных исследований (SIIS) — один из наиболее важных аналитических центров Китая по вопросам внешней политики, связанных с правительством. Как объяснил Дэвид Шамбо, SIIS, как и многие правительственные учреждения, занимающиеся международными делами, выполняет «двойную функцию», одновременно проецируя тезисы китайского разговора (как часть общего толчка «мягкой силы») и «[собирая] мнения и разведданные от зарубежные специалисты и официальные лица.”

Читая недавнюю серию SIIS, опубликованную на The Paper , наверняка создается впечатление, что говорят китайские аналитические центры. Но слушают ли они?

Практически все статьи в серии повторяют официальные тезисы КПК, подчеркивая превосходство «Мысли Си Цзиньпина о дипломатии» (习近平 外交 思想) и составляющих ее концепций, включая «сообщество общей судьбы» (人类 命运 体) . Они подтверждают, а не ставят под сомнение заявленные достижения, такие как инициатива «Один пояс, один путь», общие преимущества которой, по их словам, «становятся все более и более очевидными.”

На самом деле, официальные аналитические центры, похоже, гораздо больше озабочены повышением лояльности — разговорами о «поддержании авторитета ЦК КПК в качестве командира» (维护 党中央 权威 为 统领) и т. Д. — чем разумным мышлением. и внешне об иностранных аудиториях и их заботах. Иногда можно простить мысль, что настоящая аудитория, несмотря на всю болтовню о том, чтобы «рассказать миру историю Китая», — это одинокий человек, возглавляющий партийные ряды.

В той мере, в какой недостатки Китая во внешних коммуникациях вообще признаются, они объясняются преобладающими предрассудками в отношении Китая и КПК, а также «подавлением» голоса Китая «западными странами» или «антикитайскими силами».Не рассматривается вопрос о том, может ли быть проблематичным то, что «история Китая» и «история КПК» стали настолько переплетены, что их невозможно распутать, и что рассказы о величии и непогрешимости партии могут сделать больше для поощрения скептицизм, чем вызывать уважение.

Из докладов серии SIIS на The Paper , один особенно выделяется своей попыткой рассмотреть текущее состояние внешних коммуникационных усилий Китая и их ограничения, хотя некоторые из этих знакомых шаблонов также заметны.В своем выступлении Чжан Цзянь (张建), генеральный секретарь Центра изучения мировых политических партий и политики SIIS, стонет по поводу негативных «нарративных форм, используемых в отношении Китая со стороны США и Запада», как если бы он читал китайскую собственный жесткий и централизованный подход к формированию нарратива в сложных демократических политических культурах и обществах. Он решает, что «жесткое подавление» (严重 打压) зарубежных коммуникационных платформ Китая, таких как Институт Конфуция, снова является заговорщической.

Но интересно видеть, как Чжан признал в какой-то момент, что даже «представления развивающихся стран о Китае также усложняются». И он, в отличие от многих своих коллег, пытается предложить стратегические моменты, хотя они и не совсем оригинальны. Он выделяет шесть пунктов, на которые Китаю следует обратить внимание, стремясь «быть принятым международным сообществом». К ним относятся, например, использование «дифференцированных подходов к повествованию» для разных стран и регионов; попытка «локализовать» (在 地 化) истории, сделав их более привлекательными и актуальными для аудитории; и дополнение «великого повествования» (宏大 叙事) более конкретными примерами в форме тематических исследований китайских подходов в различных областях политики и их успеха.

Этот последний пункт подводит нас к другому фундаментальному противоречию, лежащему в основе внешней пропагандистской работы Китая — настойчивому предложению китайских уроков и опыта в качестве формы мягкой силы, даже когда руководство Китая подчеркивает, что эти истории должны служить пропагандистской роли, заставляя дело для способного руководства КПК. Когда отправной точкой является политическая и идеологическая, а нарративы должны соответствовать политическим целям, это может или должно вызвать серьезные вопросы доверия для иностранной аудитории.

Далее следует перевод замечаний Чжан Цзянь из серии SIIS.

__________

Наряду с ростом силы Китая и его выходом на мировую арену восприятие Китая в международном сообществе стало более сложным. Судя по международной ситуации в последние годы, и особенно по взаимодействиям между Китаем и США и Западом, повествовательные формы (叙事 方式), используемые США и Западом в отношении Китая, имели тенденцию к негативному, независимо от того, говорим ли мы о властных структур или общественного мнения — до такой степени, что это затронуло даже восприятие и понимание Китая в некоторых развивающихся странах.На этом фоне, чтобы рассказать историю Китая (Коммунистической партии Китая) в Новую Эру, мы должны сначала четко осознать макросреду, с которой мы сейчас сталкиваемся, а затем перейти к вопросу о том, как действовать дальше.

С точки зрения текущей макросреды, первая [проблема] заключается в том, что взаимодействие между Китаем и Западом стало более сложным. Вопрос о том, как распознать, понять и принять социалистический Китай, который превратился в крупную державу в мире с совершенно иной системой, является общей «точкой трудности» для Запада, когда он сталкивается с Китаем.Восприятие Китая на Западе относительно негативное: восприятие в 14 развитых странах достигло своей самой низкой точки. Хотя Запад находится в меньшинстве по количеству стран [в мире], их влияние остается самым большим. В то же время наше собственное восприятие Запада достигло своей низшей точки.

Вторая [проблема] заключается в том, что США и Запад оказывают давление на Китай в идеологической сфере, а наши зарубежные коммуникационные платформы жестко подавляются (严重 打压).Если мы можем сказать, что ранее договоренности и развертывание за границей, особенно в западных странах, способствовали тому, чтобы говорить и рассказывать историю Китая, то в последние годы институты Конфуция, предприятия с китайскими инвестициями, китайские ассоциации, китайские СМИ и другие были подавлены, а наши заграничное сообщение было существенно затруднено.

Третий [фактор] заключается в том, что в развивающихся странах наблюдается рост противоречивой психологии в восприятии Китая. Под влиянием различных форм западного подстрекательства (煽惑), внутренних политических противоречий и борьбы, а также пробелов в уровнях развития и возможностях управления, представления развивающихся стран о Китае также усложняются.

В то время как международная среда, с которой сталкивается Китай, становится все более сложной, поскольку Китай предоставляет все больше и больше общественных благ международному сообществу и поскольку Китай играет все более позитивную роль в международных делах, все больше и больше людей в международном сообществе смотрят на Китай рационально и объективно, и все больше и больше людей хвалят Китай. Как сказал Генеральный секретарь Си Цзиньпин: «Время и импульс на нашей стороне, и именно здесь берут начало наша решимость и стойкость, а также наша решимость и уверенность.«Чтобы быть принятым международным сообществом, социалистический Китай должен приложить еще больше усилий.

Перед лицом этой сложной макросреды, рассказывая историю Китая за границей, мы должны сначала принять дифференцированный подход к повествованию и рассказывать целевые истории с точки зрения ситуации и потребностей другого человека . Малые и средние страны, а также развивающиеся страны и регионы должны быть ключевыми областями для распространения истории Китая в условиях ужесточения конфликта и борьбы между Китаем и Западом.

Во-вторых, [важно] сочетать великие повествования и тонкие эмоции , уделяя особое внимание эмоциональной восприимчивости простых людей и широкой публики.

В-третьих, рассказать историю Китая — это обязанность каждого из нас. В дополнение к отделам пропаганды, основная часть внешней пропаганды может быть расширена за счет включения конкретных лиц, включая ученых, массовые подразделения и отдельных лиц, а также различные платформы.Все они могут проповедовать (宣讲) историю Китая и историю Коммунистической партии Китая. В частности, мы, ученые в области гуманитарных и социальных наук, должны в полной мере использовать наши сильные стороны и преимущества в международных обменах и должны рассказывать международному сообществу более разнообразную историю Китая и историю КПК.

В-четвертых, китайская история должна быть локализована (在 地 化) . История Китая не является чем-то особенным. Чтобы международное сообщество знало, признало и понимало, история Китая должна быть в большей степени интегрирована с историями местных стран, чтобы история Китая стала интегрированной в общество и жизнь местной страны.

В-пятых, [необходимо] конкретизировать методы управления [Китая] , увязывая широкое повествование (宏大 叙事) с конкретным опытом Китая в области управления. Например, редактирование коллекции кейсов может быть организовано таким образом, чтобы отбирать кейсы управления на разных уровнях, в частности, на разных уровнях общества — например, касаться экологического руководства, окружающей среды, конкретизации управления, сочетания общего повествования с конкретная практика управления в Китае, например, может организовать подготовку коллекции дел, отбирая примеры управления на всех уровнях, особенно на всех уровнях общества, таких как экологическое руководство, окружающая среда, строительство на низовом уровне и даже с комитетами соседства и так далее. Это больше подходит для целевых стран и более актуально для различных социальных проблем, с которыми они сталкиваются. Это также облегчает усвоение [этих уроков] на собственном опыте.

Наконец, [нам нужно использовать] профессиональный и научный язык, чтобы рассказать историю Китая . Ученые, профессиональные группы и общественные организации могут рассказывать [историю] на разных уровнях, а также могут предоставлять общественные продукты о развитии Китая международному сообществу в форме научно-популярных материалов, повышая понимание и осведомленность [о Китае].

История Китая | Книга Майкла Вуда | Официальная страница издателя

‘Образованная, мудрая, чудесно написанная однотомная история цивилизации, о которой я знал, что должен знать больше о «Томе Холланде
» Мастерски и увлекательно … в хорошем темпе, в высшей степени удобочитаемым и своевременным. Обязательно к прочтению для тех, кто хочет и должен знать о Китае вчера, сегодня и завтра »Питер Франкопан

История Китая необычайно богата и драматична. Теперь Майкл Вуд, один из выдающихся историков Великобритании, объединяет все это в большом новом одномомнике истории Китая, который необходимо прочитать всем, кто хочет понять его растущую роль в современном мире.

Китай — старейшая живая цивилизация на Земле, но его история на удивление мало известна в остальном мире. Яркое повествование Майкла Вуда, в котором грандиозный масштаб сочетается с местными и личными историями, сплетенными вместе с собственными путевыми журналами автора, представляет собой увлекательное повествование о 4000-летней традиции Китая, в которой рассказывается о жизни, размещенной на Великой стене или внутри Запретный город .История обогащена последними археологическими и документальными открытиями; переписка и судебные дела, восходящие к династиям Цинь и Хань ; семейные письма солдат в реальной жизни Терракотовая армия ; рассказы торговцев Шелкового пути и буддийских путешественников , а также воспоминания и дневники императоров, поэтов и крестьян.

В современную эпоху книга полна новых идей, включая возбуждающие манифесты революционеров-феминисток Цю Цзинь и Хэ Чжэнь , необычные свидетельства очевидцев вторжения японцев , Великого голода и культурная революция под председательством председателя Мао , а также увлекательные недавно опубликованные источники о великих поворотных моментах в современной истории Китая, включая кризис на площади Тяньаньмэнь в 1989 году и новый указ президента Си Цзиньпина .

Убедительный портрет отдельной цивилизации на протяжении огромного периода времени, книга полна интимных деталей и ярких голосов, переносящих нас из пустынных монгольских степей в ультрасовременный мир Пекин, Шанхай и Гонконг. . Он также спрашивает, какие силы держали Китай вместе так долго? Почему после 18 века Китай уступил место западу? Что стоит за необычайным подъемом Китая сегодня? История Китая рассказывает захватывающую историю интенсивной драмы, невероятного творчества и глубокой человечности; портрет страны, которая будет иметь огромное значение для мира в двадцать первом веке.

Что нужно, чтобы эффективно рассказать историю Китая | Статья

.

Одна важная задача, которую Коммунистическая партия Китая полностью понимает и которая прямо заявляла неоднократно, — это «эффективно рассказать историю Китая». Я регулярно читаю China Daily и нахожу, что многие из опубликованных в ней историй очень хорошо написаны и изображают Китай, который полон жизни, счастья и полон хороших людей, которые хотят помогать друг другу или иным образом вносить свой вклад в жизнь страны.Все истории рассказаны очень хорошо. Но, увы, как бы хорошо ни рассказывались истории, люди часто отвергают их, считая, что они публикуются в СМИ, которые являются «рупорами КПК». Люди считают, что потому, что они подверглись цензуре, эти истории односторонние и не заслуживают внимания. Чтобы эффективно рассказать историю Китая, мы должны изменить это впечатление.

В то время как Китай изо всех сил пытается хорошо рассказать свои истории, западные СМИ очень эффективно демонизируют Китай. Почему? Это не потому, что их комментарии хорошо аргументированы, основаны на фактах или не содержат сфабрикованных историй. Они гораздо более влиятельны только потому, что работают в среде «свободной прессы». «Свободная пресса» допускает критику правительства и различные взгляды, даже взгляды, полностью противоположные официальной линии. В наши дни некоторые второстепенные СМИ по-прежнему передают благоприятные для Китая новости, но они не имеют большого влияния.

Хорошо известно, что многие основные СМИ США контролируются несколькими очень влиятельными семьями.Например, Сульцбергеры контролируют The New York Times; Джефф Безос, Вашингтон Пост; Мердоки, The Wall Street Journal; и так далее. Поскольку в наши дни все еще существует множество источников новостей, термин «единый голос» редко применяется к западной прессе.

Это не означает, что западные СМИ пользуются большим доверием общественности. Центр Pew Research Center отслеживает доверие к средствам массовой информации и обнаружил, что менее половины американцев доверяют новостям, а 72 процента взрослого населения США говорят, что новостные организации недостаточно стараются раскрыть свои источники финансирования. В одном из отчетов говорится, что шесть медиа-гигантов контролируют колоссальные 90 процентов того, что американцы читают, смотрят или слушают.

Именно это проявление независимости западной прессы и появление несамостоятельности китайской прессы сделало первую более влиятельной, чем китайскую.

Другая проблема заключается в том, что иногда имидж КТК портится из-за неудачных событий.

Йунг Чи-конг, старший администратор системы образования в Гонконге, недавно раскритиковал Управление образования за постоянное отсутствие надзора за Гонконгским профсоюзом профессиональных учителей.По его мнению, это невыполнение служебных обязанностей нанесло ущерб в пяти серьезных областях. Во-первых, большое количество студентов были введены в заблуждение и теперь сталкиваются с мрачной реальностью ответственности за преступления, совершенные во время массовых протестов. Во-вторых, те учителя, которые сыграли роль в введении своих учеников в заблуждение, будут испытывать чувство вины. В-третьих, HKPTU приближается к своему упадку. В-четвертых, Бюро образования создало у людей впечатление, что они все время скрещивали руки и ничего не делали, но сразу же приступили к действиям, как только официальные материковые СМИ высказали резкую критику HKPTU.Наконец, центральное правительство было вынуждено сделать что-то, что «казалось, противоречит требованию Основного закона о невмешательстве в дела Гонконга».

К сожалению, каждый раз, когда центральное правительство ставит в неловкое положение тем или иным образом, это отрицательно сказывается на его репутации. Из-за этого Китаю будет сложнее рассказывать свои истории международной аудитории.

Что еще более важно, нам необходимо пересмотреть Статью 21 Всеобщей декларации прав человека, которая действительно является камнем преткновения для Китая, чтобы он мог прямо рассказывать свои истории.

Проблема в том, что в статье говорится: «Воля народа должна быть основой власти правительства; это будет выражаться в периодических и подлинных выборах, которые будут проводиться на основе всеобщего и равного избирательного права и будут проводиться тайным голосованием или эквивалентными процедурами свободного голосования ». Просто потому, что правительство Китая не избирается на «периодических и подлинных выборах», в статье говорится, что Китай по определению не является демократическим. Но люди не должны путать средства и цели.Равные политические права — это ценность, которую мы все разделяем. Но каковы наилучшие способы достижения равных политических прав — это то, что необходимо изучить с научной точки зрения.

Китайская модель управления — это государственная инфраструктура, хорошо служащая Китаю. Чтобы эффективно рассказать историю Китая, мы должны дать миру понять, что партия — это не группа людей, которым нужно защищать корыстные интересы, а стремление служить китайскому народу. Быстрое развитие Китая с момента его открытия в 1979 году показало, что система Китая хорошо служит своему народу.

Автор — директор Шанхайско-Гонконгского научно-исследовательского института экономической политики Пан Сутонга Университета Лингнань.

Взгляды не обязательно отражают точку зрения China Daily.