Андрей Круз «Начало»
Все ниже написанное мое сугубо ИМХО.
Дочитал изданную «Эпоха мертвых. Начало». Э-э-э… Что сказать? С одной стороны – не тоска, читабельно, под конец даже интересно — когда автор, наконец, реализовал почти все мародерские наклонности главного героя, и действие, типа… пошло.
Только этот «тыгы-дым» уже бесконечный и насквозь просчитываемый.
Уважаемые доны, а вы заметили, что из книги в книгу у Круза меняется лишь антураж? Все герои (как и их действия) – полные однояйцевые близнецы. Желания, мнения, действия, привычки – совершенно одинаковые. Полная калька с автора.
Итак, что же меня смущает? А смущает меня в этой книге четыре момента:
1. Третичность мира и собственно плагиат. Сдернутые (с корнем) сюжеты про корпорацию «Амбрелла» и «28 дней спустя». Сдернутый вкупе с ромеровскими сюжетами. Собсно, по пунктам выполнена программа Зомбоапокалипсиса с Луркморья. Разбавлена огромным количеством роялей, сценами мародерства и описанием ствольных накладок, прицелов и прочего железа.
2. Куча банальнейших ляпов. Я не против «существования» зомбей в литературе. Я против попытки их объяснения «научными» методами, ибо, как не точи – черти чего выходит. Либо ты – сказочный Колобок, либо – «квазиживое тело шарообразной формы», против существования которого все законы природы. Третьего не дано. Научное объяснение абсолютно ненаучных вещей – апофеоз кретинизма.
3. Главный герой с характером мелочного и кровожадного хомяка-мародера. Из книги в книгу.
4. И последний пункт. Последний потому, что на него восторженные читатели обращают внимание в последнюю очередь: хромой на все три ноги язык, минимум воображения (пока не касается любовно отполированных железок). Гениально сеньор Круз (как я уже говорил) описывает только сцены мародерства и тюнинга.
А теперь по пунктам, развернуто:
1. Уши, ноги и прочие конечности «Обители зла», как и гениальных задумок господина Ромеро торчат из этой книшко повсеместно. Мало того, практически неотличимо, если сменить место действия и многочисленные сцены мародерства.
Это говорит о том, что у сеньора Круза напрочь отсутствует фантазия за пределами тюнинга СКС? Вполне возможно, что Крузу все эти зомби со своим апокалипсисом понадобились только для обрамления домовитости героя. Но, черт возьми! Особливо, когда читаешь про злобных «зеленых», устроивших теракт. Похоже на то…
Масюсенький нюанс, который превращает все попытки сеньора Круза на сём поприще в банальный повод для смеха – творения Андерсона и Ромеро есть эффектные ФИЛЬМЫ, у Андерсона это еще и экранизация банальной, хоть и культовой, СТРЕЛЯЛКИ. Пояснять надо, что и фильмам и игрушкам не надо мотивации существования зомбей? Зомби – мишень, антураж, мебель. Для Бессонна и Ромеро вирус – только галочка, переводящая сказочных зомби в разряд «научно обоснованных», типа ближе к народу. Там никто не встает в позу, просвещая темный народ, не строит из себя вирусолога «со стажем». Там – это просто антураж.
2. Вирусология и прочая ботаника. Извините, что так много, но околоботаническая чушь в книге требует от меня, биолога, отдельного внимания: рад бы пройти, но все остальные почитатели всю эту фигню воспринимают за чистую монету.
От лица главного героя, вирусолога, Сергея Крамцова.
И этот, прости господи, аспирант лепит в прямом эфире такой эпический бред, что… это что-то с чем-то! В процессе чтения меня не раз и не два посещали мысли выбросить книшко, обычно после каждого «научно-философского» изречения этого доброго гоблина с автоматом, со знаниями по биологии на уровне природоведения. Но… Мыши плакали и кололись, но продолжали…
Вторая мысль: в каком переходе этот «вирусолог» диплом купил!?
Текущие возражения: «Позволю себе Вам напомнить: мы имеем дело с художественным произведением, т.е автор имеет полное право писать то, что ему вздумается!!!»
А то… Автор, конечно, вправе! Делиться любыми забористыми глюками на основе собственной безграмотности. Но, черт возьми, это же люди читают! По уровню образования, само собой, о реальных законах природы узнающие из таких книжек.
Косяк в том, что для меня перегибы с «научным обоснованием» существования зомбей такая же фишка, как для вас – АК-74, стреляющий без патронов, или «Нива», которой для езды не надо ни топлива, ни колес, ни двигателя, ни водителя.
Или сентенция, типа – «а засунем-ка мы три болта в бензобак, шобы машина сама починилась!».
Уж надеюсь, ТАКОЙ ерунды в книге вы бы не потерпели, а? Повторюсь — уровень образования… Печально.
Так вот, во избежание воплей прочих поклонников, попробую освежить их школьные знания по биологии, с цитатами из биогения Сереги Крамцова. Постараюсь утрировать, стараясь быть максимально понятным для любого уровня восприятия. Извините, если обижу – каюсь, мне крепко выражаться после каждого предложения хотелось.
Цитата:
» Лучшие убийцы – это бракованные и ни на что не годные вирусы, отходы эволюции. Вирусы, как все сущее, стремятся к одному – размножению, воспроизводству. Если вирус убивает своего носителя, то он совершает при этом самоубийство. Идеальный вирус должен не убивать, а, наоборот, всячески укреплять носителя, лечить его, защищать, не давать воспроизводиться в нем вирусам другого вида»
Момент первый. У эволюции есть только один закон, и он довольно жесткий – или вид как-либо приспособился к среде обитания, и дал продолжение своему роду, или не приспособился и ушел в историю.
В виде окаменелостей, например. Критерий приспособленности в дикой природе один – выживание. Отсюда вывод: если определенные вирусы существуют до сих пор, они идеально приспособлены к той среде, в которой обитают.
Вирус – это «внеклеточная форма жизни», а по сути – кусок информации, с данными о последовательной репликации аналогичного куска информации из материала клетки-хозяина (при помощи самой же клетки-хозяина), заключенный в белково-липидную оболочку. Разрушая клетку, на которой они паразитируют, вирусы сами НЕ УМИРАЮТ – их можно только ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННО уничтожить. Не убить, уничтожить, ибо, по сути, жизнью, как таковой, они не являются. А уничтожить их… Ох, как не просто! Самое главное их оружие — вирусы не просто существуют, а умудряются экспоненциально увеличивать свою численность. Про эпидемии, надеюсь, слышали? Свиного, птичьего и прочих гриппов?
И только полный кретин, который НИЧЕГО не знает об адсорбции, апоптозе, инкубационном периоде, и прочих особенностях размножения и жизнедеятельности вирусов, может нести такую чушь.
Но никак не ДИПЛОМИРОВАННЫЙ вирусолог.
Понятно?
Момент второй. Жизненный цикл вируса, как и у любого паразита, прост, как мычание: адсорбировался — проник — перепрограммировал клетку-хозяина – созрел — вышел и заразил несколько тысяч таких же клеток. На выходе из организма, несмотря, на то, что организм-хозяин может в процессе размножения вируса попросту сдохнуть, жизнеспособных вирусов намного, намного больше, чем на входе. Что полностью оправдывает подобный, экстенсивный, способ существования. А теперь вопрос на засыпку: зачем вирусу донельзя осложнять себе существование, обслуживая один-единственный организм, который может умереть от естественных причин, и при этом еще заниматься геморроем в виде конкурентной борьбы? Причем борьбы с колоссальным количеством разных видов и разновидностей других вирусов, постоянно изменяющихся? Вирус, в который будут заложена ВСЯ информация о ВСЕХ вероятных типах болезнетворных организмов (которых не один миллион, и которые постоянно изменяются), будет размером с грецкий орех и с нулевой эффективностью выживания.
И при этом не будет НИКАКОЙ гарантии, что вирус СЛУЧАЙНО не мутирует во что-либо предельно смертельное (путь-то наиболее простой).
Цитата:
» Если в общих чертах, то да, – кивнул Крамцов. – И еще будет лечить этот организм. Такой вирус нашли. Он находился в организме потрясающе живучей глубоководной рыбы. Колдуны вуду и шаманы австралийских аборигенов прокалывали своим жертвам сердце костью этой рыбы и получали в финале процесса зомби. Введенный в организм вирус не давал умереть до конца даже трупу, начинал бороться за его жизнь, включались альтернативные механизмы поддержания жизни, то же портальное сердце.»
Честно говоря, никогда не думал, что автор не слышал об Уэйде Дэвисе, или «порошке зомби». А уж тетродотоксин в качестве «вируса»?
Кстати, тут даже добавлять ничего не надо: «не давал умереть до конца даже трупу».
Цитата:
» Но «Шестерка», так назвали вирус, имел один недостаток – он был слишком незаразным. Он не только не вредил, он еще упорно не заражал.
…. Надо было сделать его чуть более стойким и чуть более заразным, чтобы на его базе создать такой препарат, который можно было бы ввести внутримышечно, раненому например. То, что вы видели, был «первый блин», который комом. Надо было дальше работать над первичным штаммом, а этот уничтожить. И тут этот взрыв… остальное вы знаете.»
О, господи… И это говорит аспирант-биолог! «Чуть более заразным» – это все равно, что «чуть более беременным». Есть понятие вирулентности (степень способности конкретного вируса заражать конкретный организм), а есть понятие патогенности (свойства вируса вызывать патогенные изменения в организме хозяина, заболевание). Эти чудодеи, я так понимаю, работали над модификацией несмертельного для рыбы, но, возможно, смертельного для человека, вируса в сторону его вирулентности для того же человека!? То есть, биомедицинские исследования, а конкретно генно-инженерные модификации невирулентного для человека вируса? Бэсконтрольно?! Просто слов нет… Кто не в курсе, почему я так удивляюсь – почитайте Федеральный закон от 5 июля 1996 г.
N 86-ФЗ. Для того же Крамцова это исследование – сразу пожизненный срок, даже если бы он не участвовал, а просто видел и не доложил. Однако же, мульонер Бурко – только хитрый баблонос, а этот подпольный «вирусолог» из подпольного же абортария – прямой виновник. Теоретически, этот добрый гоблин должен был осознавать, какие неприятности сия самодеятельность могла принести: не просто так же такие «эксперименты» жестко контролируются в мире повсеместно. Это – биологическое оружие, в первую очередь. Военные, понятное дело, на этот запрет… но так то Форт-Детрик или «Вектор», работающие на правительство, а не какая-то фармкомпания.
Черт побери, и это – положительный герой!? Ага, если только «положительный» от слова…
К слову, вполне жизнеспособные вирионы (отдельная единица конкретного вируса) уже можно синтезировать, т.е. создавать искусственно. И скоро подобные «синтезаторы» будут доступны любому желающему с деньгами – сие не за горами, еще при нашей с вами жизни. При пропаганде подобного отношения к «ботанике» и подобной ответственности за свои действия… Представляете, что будет?
Ну как, впечатлил?
Дальше по тексту идут экстраполяции сего Эйнштейна от биологии, на основе вскрытия 1-го (прописью – «одного») дохлого мартына:
Цитата:
» Белок особи своего же вида для человека-зомби – горючее для дальнейших модификаций, – объяснил Сергей.
– Мертвые крысы, которые получили чуть больше крысиного же мяса, начинали изменяться.»
Так и хочется сказать – «Ты чего несешь, кретин!?» Миозин (базовый мышечный белок) что у крыс, что у человека состоит из одних и тех же аминокислот, небольшая разница только в сочетании. Аха, именно аминкислот, до которых и разлагается (гидролизуется, денатурируется) белок в процессе пищеварения, каковые и усваиваются организмом – как правило, в качестве СТРОИТЕЛЬНОГО материала, а не в качестве топлива. Для топливных функций они тоже могут использоваться, когда нет жиров либо углеводов – дистрофия. Усвояемость пищи обратно пропорциональна её сложности строения. Природа, можно сказать, раком встала, пытаясь изобрести другие способы усвоения белка – и безрезультатно. Мы, люди, умудрились ускорить процесс гидролиза и денатурации, причем, вне нашего организма – жарка, варка, мариновка, и прочие термические и химические варианты. Например, чукчи предпочитают, чтобы первичную денатурацию произвели за них гнилостные бактерии – и едят рыбку с «душком».
К слову, с ДНК и РНК чужеродных клеток происходит прямо такое же превращение – разложение. Так что, вся чушь про «внедрение чужеродной ДНК в процессе поедания» так чушью и останется.
Насчет изменения трупа… Это сильно!
Цитата:
«Любой другой белок – просто пища, только она усваивается не так, как раньше, а прямо клетками стенок пищевода и прочим.»
Господи, этот аспирант хоть знает, «как раньше» – это как? Внутривенно, перанально?
Цитата:
«Я думаю, что, даже если к зомби привязать кусок мяса, он его сумеет усвоить поверхностью кожи, рано или поздно.»
Угу, через гнилую поверхность гнилой кожи… Надо было поймать зомби и сунуть ему кусок мяса… это, куда солнце не заглядывает. Вот это был бы эксперимент!
Цитата:
«Просто питание при помощи рта и зубов более традиционно.»
После этой фразы я долго смеялся. Очень долго.
Цитата:
» Даже атмосферное тепло воспринимается измененными клетками и поглощается как энергия.
Любая энергия усваивается и всегда идет на поддержание существования носителя.»
Напоминаю – это Крамцов с Дегтяревым одного мартына дохлого вскрыли. Может, они его на солнышко тухнуть положили, а он засветился? Или раскинул солнечные батареи в виде ушных раковин? Вроде не было такого…
Представляете, чего бы они «высосали», боюсь даже сказать… из трех мертвых мартынов!?
Цитата:
«– Зомби впадает в кому, отключая почти все процессы в теле. Если рядом появляется потенциальная пища, он снова «включается».»
Какие, к дьяволу, «процессы» у насквозь мертвого и гнилого трупа!? Поглощения солнечной энергии?
Какое «включается-выключается»? «Ури, Ури, где у него кнопка?»
Цитата:
» В таком экономичном режиме? – Сергей хмыкнул, пожал плечами. – Не знаю, думаю, что несколько веков. Это как компьютер в «режиме сна». Не выключен до конца, но экран темный, и лишь мигание одного светодиода показывает, что он все же не отключен.
Однако стоит задеть любую клавишу, как слышится звук раскручивающегося жесткого диска, и экран вспыхивает.»
Э-э-э… Прожить? В атмосфере и под солнышком? Пару месяцев. Зависит от температуры на улице. Сгниет потому что. И неважно, где у него будет диск, и где монитор.
Цитата:
«Разложение начинается после смерти и длится до тех пор, пока выделяется от этого достаточно тепла в теле, которое усваивается самим организмом, и пока это способствует перестройке. А потом останавливается, после того как часть органов и тканей отмирает и перестает потреблять энергию.»
Угу, угу… загадка великая есть, что же этот суперботаник Крамцов понимает под «разложением»? Боюсь даже предположить. Энергию, значит, потребляют… В нормальной биологии разложение – это, грубо говоря, поедание омертвевших тканей гнилостными бактериями. Во время данного процесса бактерии активно выделяют газ меркаптан, запах которого вам всем известен: гнилью воняет.
Цитата:
«И на поддержание состояния тканей тоже не нужна энергия.
Меняется химический состав тела, оно становится не подвержено разложению свыше того, что необходимо.»
Угу, углерод биополимеров заменяется на кремний, и зомби начинает стекленеть до полной прозрачности. Кстати, а свыше того, что необходимо – это до костяка, или только ухи отгниют?
Цитата:
«Начинается передача жидкостей на межклеточном уровне, что заменяет кровеносную систему.»
Жидкостей… Ага, бензина, или спирта, например… Какие жидкости, куда? Этот человек, вообще, знает, что кровь красная не для красоты? А про лимфатическую систему он слышал?
«Получается нечто совершенно новое в эволюции, отвратительная тварь, полуразложившийся труп, но он по-своему совершенней нас.»
Куда уж совершенней… Патамушта уже помер.
Цитата:
«Мозговая деятельность тоже почти отключается, за ненадобностью и энергоемкостью.»
А с какого черта вы им в голову стреляете? Сережа, мозг сдох. Давно сдох. Воняет уже.
Как и все остальное. А собственную мозговую деятельность аспирант, похоже, успел отключить раньше.
За ненадобностью.
3. Про хомяков и мародеров. Слышали анекдот про чукчу: «э, не скажи, один мертвый геолог – это много патронов, соль, спички, сахар»?
У меня ощущение, что автор задумывает любое свое произведение только для описания победного шмонания трупов. Мародерства, собственно говоря. А высокие стартовые условия каждому из них, в том числе и Крамцову, задает только для того, чтобы избежать щекотливых моментов первого лута: какая, к черту, разница, кого «мочить» для обретения первого и вожделенного ствола? Про предыдущий перекос «героической» личности Крамцова я писал выше. Здесь у нас вылезает второй. Даже не знаю, чья вина тут, но как говорится, что бы ни пытались изобретать афганские ученые, всё у них «косяк» получался. Так и у автора: что он не пишет, но основное действие – это грабеж трупов и последующий тюнинг награбленного.
Так и слышен голос Горлума – «Моя прелес-с-сть…»
Все книги Круза написаны именно про ЭТО.
4. Язык и фантазия.
Про язык. Сплошной канцелярит. Даже разбирать не хочется. Живенькое описание появляется только при любовании на накладку на цевье, либо прочих прикладов.
Про фантазию. Антураж я уже описал, да… Цельнокарденный мир, да, но не это печально. Герой крут. Нет, не так… Герой КРУТ, как стопицот дьяволов. Идет он себе по Москве, или едет на машине по Подмосковью – а по всем кустам рояли. Рояли, рояли, и прочие пианины. И склады, склады, склады. Или тупые зомби с автоматами. Или криворукие бандиты с вожделенными стволами. Мысль у него одна – «Моё!» Мотивации соответствующие.
А про второстепенных персонажей и даже этого сказать нельзя. Картонные «стволоносители». Крашенные с одной стороны. Есть там одна дэвушка Маша (с двумя детьми) – уверен на сто процентов, что детей автор ей подкинул только для тог, чтобы она, следуя материнскому инстинкту, прибила зомбомилиционера. В дальнейшем материнский инстинкт автору не нужен, потому пропадает.
Посчитайте количество упоминаний этих самых малышей после событий.
И самое интересное: я уверен, что даже женщину главгерою автор завел только для того, чтобы мы не заподозрили главгероя в, простите, сексуальной стволоориентации.
Поздно, автор.
Заподозрил.)
Кстати, знаете, какой в этой книге самый прописанный персонаж? Педофил и убийца Бармалей. Чуть ли не единственный, кому автор «запретил» в оружии разбираться, и потому он описан по-человечески. Ну, более-менее… Сразу было понятно, что Бармалея введен только для последующего его «наказания» главгероем.
Вот только Крамцов от этого не стал лично мне симпатичен. Негодяй RPG-шный этот главгерой, как не крути: тупой и дешевый убийца, грабитель. Ни одного бескорыстного, действительно бескорыстного, поступка. И опять мне печально… Это же восторженная молодежь читает.
А как автор передал атмосферу «конца света»? Просто – употреблял это словосочетание к месту и не к месту.
Не описывал, основная часть книги занята несколько иными идеями (читай выше про хомяка-мародера). И не смотря на столь частое упоминание, несмотря на кривые попытки нагнетания обстановки, все же подумалось, что конец у этого света не такой уж и страшный. Вялый он какой-то, невпечатляющий…
Прошу прощения, что столько места уделил разбору второстепенных качеств книги.
————
Господи, и это один из самых популярных авторов?!
Читать онлайн «Эпоха мёртвых. Начало», Андрей Круз – Литрес
Пролог
Этот весенний день ничем не отличался от других. Середина марта, самое начало весны. Разве что весна была необычно теплой, и снег, и без того не слишком обильный, совсем стаял. Еще не зазеленевшие газоны расплылись грязью, лужи растеклись по тротуарам от бордюра до бордюра, вынуждая прохожих искать обходные пути, но весна пришла, она витала в воздухе, и люди, уставшие от мерзкой в последние годы московской зимы, ждали тепла. В общем, весна как весна, – предчувствие лучшего, обновление жизни.
Отличался этот день лишь одним: он стал последним в череде неспешного течения себе подобных. Еще никто ничего не знал, еще ехали машины по улицам города, еще спешили люди по своим делам. Еще даже ничего не успело случиться, но все сущее, весь мировой уклад жизни уже начал разгоняться под гору, к тому последнему трамплину, откуда лишь один путь – во тьму.
К Смерти.
Сестры Дегтяревы
19 марта, понедельник, день
Старшую сестру звали Ксенией, ей было девятнадцать. Высокая, темноволосая и темноглазая, она не была похожа ни на мать, ни на отца, зато удивительно напоминала портреты своей прабабки по материнской линии, актрисы театра Станиславского, игравшей почти все главные роли в военные и послевоенные годы, вплоть до своей трагической гибели в авиакатастрофе в 1962 году. Ксения училась в МГУ на факультете журналистики, куда попала почти исключительно благодаря способностям, совсем незначительной помощи своего дяди и редкой красоте, от которой млели и таяли мужчины-экзаменаторы.
А невинность в глазах и нежный голос располагали к ней экзаменаторов-женщин, даже обладавших самыми черствыми сердцами.
Училась она на отделении тележурналистики, мечтая в будущем создавать репортажи в защиту животных, природы и еще чего-нибудь, заставляющие рыдать зрителей. Всякое зверье она любила безумно, и эта любовь не раз приводила к самым горьким последствиям. Принесенные кошки съедали птичек и вылавливали рыбок из аквариума. Спасенные собаки конфликтовали с кошками и время от времени устраивали погромы в квартире. Животные затем передавались в хорошие руки, чтобы освободить место следующим спасенным.
Впрочем, в последние месяцы в квартире установилось шаткое равновесие – новый аквариум затруднял коту лов рыбы, а хомячков было решено не покупать больше, чтобы не откармливать эту огромную пушистую черную тварь с мрачными желтыми глазами. Между собакой – помесью кавказской овчарки и еще неизвестно кого – и котом установилось некое перемирие, основанное на незлобивом характере первой и чудовищной наглости и хитрости второго.
Короче говоря, коту удалось приспособить окружающую среду к своим взглядам на жизнь.
Сейчас Ксения «агитировала за советскую власть», по выражению своей матери. Речь была адресована сестре младшей, шестнадцатилетней школьнице Ане, которая животных любила, но в журналисты не рвалась, а ее жизненные планы сводились лишь к победе в большинстве кубков «Большого шлема» и дальнейшему заселению своими портретами всех таблоидов мира. Для этого она пять раз в неделю проводила по три часа в теннисной школе в Новой Олимпийской деревне, активно и старательно вбивая желтые мячики в покрытие корта. Кроме того, каждый день немного времени посвящала школьным домашним заданиям и очень много времени – стоянию голышом в ванной перед зеркалом с фотографиями Курниковой и Шараповой на туалетном столике. Каждый раз, признавая, что фигура у нее не хуже, чем у Курниковой, а лицо не хуже, чем у Шараповой, она в целом приходила к выводу, что объединила в себе достоинства обеих и место на первых страницах журналов светской хроники лучше бронировать уже сейчас.
Аня, лицом неуловимо напоминавшая как мать, так и отца, была натуральной блондинкой, среднего роста и со спортивной фигуркой.
Сестры пили чай, сидя перед барной стойкой в просторной кухне, сверкающей нержавейкой, что делало ее похожей то ли на морг из американского детективного кино, то ли на командный пост звездолета из старой советской фантастики.
В эту квартиру семья Дегтяревых вселилась всего несколько месяцев назад, переехав из типовой панельной многоэтажки на Мичуринском проспекте. Отец сестер, Владимир Сергеевич, был известным в академических кругах вирусологом и половину своей трудовой карьеры провел в экспедициях, в охоте на особо редкие и особо пакостные виды заразы. Опубликовал Владимир Сергеевич немало статей и монографий, что принесло ему много славы в научных кругах и очень мало денег.
Однако несколько лет назад ему повезло. Группа, которую он возглавлял, вошла в состав смешанной российско-американской команды вирусологов. Американцы получили грант от какого-то американского же фонда, обретающегося при центре контроля за инфекционными заболеваниями в Атланте.
В результате Владимир Сергеевич отправился в экспедицию не куда-нибудь, а сначала в Австралию, а потом на Гаити. Вернулся он оттуда почерневшим от загара и с новой темой для работы, в которую погрузился с головой. И сразу же вслед за этим последовало приглашение возглавить исследовательскую группу в России, работающую по этой программе. Владимир Сергеевич думал недолго, особенно когда ему рассказали о зарплате, бонусах и иных возможностях, которые позволяли поднять уровень жизни семьи на невиданную ранее высоту.
Впрочем, чуть позднее выяснилось, что настоящим местом работы Владимира Сергеевича оказалась небезызвестная компания «Фармкор», принадлежащая не менее небезызвестному Александру Бурко – большому олигарху с наклонностями слона в посудной лавке. Именно он финансировал фонд, даром что тот американский, а сам Бурко на сто процентов наш, посконный, из-под родных осин.
Таким образом, Владимир Сергеевич въехал со своими сотрудниками в двухэтажное здание по Автопроездной улице, которое в былые времена было лабораторным корпусом одного из московских автозаводов.
После того как завод пришел в упадок, немалую часть его территории раскупили другие компании, и немалый кусок отхватила некая компания «Химпродукт» – одна из бесчисленных «дочек» «Фармкора».
Место было уединенным. Въезд на него был сложным, через территорию завода, хотя сам двор примыкал к Автопроездной улице, и при желании и небольших усилиях вполне можно было организовать отдельную проходную.
Затем на новой территории появился бывший сотрудник Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний, известной еще как ФСИН, некто Оверчук Андрей Васильевич – среднего роста, плотный, с незапоминающимся лицом, но при этом наглый как танк. В настоящее время бывший «кум» Оверчук числился в рядах службы безопасности концерна «Фармкор» и занимал там отнюдь не рядовую должность. Его трудами влачившие жалкое существование дедки – вахтеры сменились на рослых ребят в черной полувоенной форме, с пистолетами и телескопическими дубинками на поясе и с самозарядными дробовиками за плечом.
Затем территорию филиала заполонили рабочие, туда потянулись грузовики с оборудованием, и через шесть месяцев бывший лабораторный корпус завода, построенный из серых бетонных блоков, посеревших под дождями, и навевавший уныние своей убогостью, преобразился во вполне современное с виду здание с поляризованными стеклами в окнах и с еще более современной начинкой внутри.
Если сказать проще – такой лаборатории у Владимира Сергеевича до сего момента еще не было. Омрачало его работу там лишь регулярное присутствие Оверчука, которого Владимир Сергеевич не переносил даже на дух, подозревая в нем глубокую душевную мерзость. Впрочем, Оверчук и сам на глаза Дегтяреву не лез, появляясь на территории лаборатории не чаще чем пару раз в неделю и ненадолго, лишь приглядывая за ней вполглаза. У него и других дел хватало. Так что рабочий процесс последние несколько лет шел спокойно.
Еще смущало то, что частная компания взялась за работу с малоизученными вирусами в черте города, не ставя, естественно, об этом никого в известность.
Владимир Сергеевич знал, с какими мерами предосторожности работают те же военные биологи – его однокашник Кирилл Гордеев возглавлял такую закрытую военную лабораторию по разработке вакцин. Здесь ничего похожего на их меры безопасности не наблюдалось. Сам Оверчук уверял, что залог безопасности – привлекать как можно меньше внимания. Впрочем, работать с опасными культурами здесь тоже никто не собирался, так что слишком сильно об этом Дегтярев не задумывался. К тому же «Фармкор» единым махом подписал контракт с Владимиром Сергеевичем чуть ли не на пожизненную занятость, положил ему поистине царскую зарплату, а недавно посодействовал с получением льготного, почти беспроцентного кредита на покупку квартиры.
В результате семья Дегтяревых въехала в новенький, если и не элитный, то вполне соответствующий понятию «бизнес-класс», дом неподалеку от метро «Университет», а старая их квартира была довольно удачно продана, обеспечив маму сестер, Алину Александровну, свободными средствами на покупку мебели.
Казалось, наступило благоденствие.
Однако та пылкая речь, которую сейчас произносила Ксения перед младшей сестрой, не была хвалой Дегтяреву-отцу за их улучшившуюся жизнь. Ксения открыла, что вирусологи проводят опыты на животных. Не то чтобы она не знала этого раньше, но Владимир Сергеевич больше работал «в поле», и заражали животных его коллеги. Теперь же Владимир Сергеевич стал работать в лаборатории. И однажды вечером старшая дочь задала ему как бы между делом вопрос:
– Па, а вы каких животных используете? Ну в смысле для опытов?
Погруженный в свои мысли Дегтярев, даже не осознав истинного смысла вопроса, машинально ответил, что, естественно, полный набор – от крыс до обезьян. Разговор развития не получил, но Ксения мгновенно заклеймила родителя как «живодера» и «вивисектора». К тому же она имела неосторожность поделиться новым знанием со своими друзьями с факультета, по разным причинам разделявшими ее взгляды на проблему защиты прав животных. В результате вокруг Ксении образовался эдакий круг единомышленников, который не давал утихнуть страстям вокруг «живодерства» Владимира Сергеевича.
Ксения даже почти перестала разговаривать с отцом, за исключением тех случаев, когда ей нужны были деньги, в которых мать ее ограничивала. Но Владимир Сергеевич, трудоголик в тяжелой стадии этого уважаемого заболевания, судя по его поведению, этого даже и не заметил, тем самым лишая дочь возможности ответить ему гневной отповедью на вопрос: «Ксенечка, а что случилось?» Теперь в роли папиного адвоката выступала сестра.
– Как ты можешь его оправдывать? Он ставит опыты на животных! Ты это понимаешь? Это все равно как если бы он ставил опыты на Барсике или на Мишке! – Так звали кота и собаку. – Их ты любишь? Ведь любишь? Ты бы отдала их папочке, чтобы он заразил их какой-нибудь чумой и смотрел, что из этого получится?
– Во-первых, отец их сам любит. Барсик вообще у него на подушке спит. Не у тебя, а у него, кстати. Во-вторых, тебе известен какой-нибудь другой способ испытывать лекарства? Насколько я слышала, такого еще не придумали…
– Вот пусть и занимаются сначала изобретением способа, а потом своими диссертациями!
Аня хмыкнула:
– Мне кажется, отец защитил все возможные диссертации уже лет десять назад.
Или больше?
– Значит, помогает другим защищать, своим подельникам!
– А ты хоть знаешь, чем они занимаются?
– Не знаю и знать не хочу! – отмахнулась Ксения. – Мне достаточно того, что они мучают животных в своей лаборатории.
Аня пожала плечами, как будто говоря: «Что с дураками разговаривать», но все же сказала:
– Насколько я знаю, они занимаются возможностью сохранения организма в длительных космических полетах без замораживания. И вообще выживанием в экстремальных условиях. Типа попал в Антарктиду – замерз. Перевезли тебя в тепло – сам отмерз и дальше пошел. Еще куда-то попал – и опять с тобой ни фига не случилось. Что-то отключилось в организме, а потом включилось, когда надо.
Ксения фыркнула и уставилась на сестру, уперев руки в бока.
– И откуда же ты этого набралась, Курникова? Тренер рассказал?
– Я в записи отца посмотрела, – невозмутимо ответила сестра. – Они у него все на столе лежат. Он статью или книгу пишет о своей работе.
Возьми сама и почитай.
– И ты хочешь сказать, что все поняла? У тебя по биологии что в полугодии было? – добавив в голос столько сарказма, сколько получилось, спросила Ксения.
– Я вступление поняла, – пожала плечами Аня. – Хочешь понять остальное – читай сама, ты – умная, ты – отличница, про защиту животных скоро в телевизор попадешь. Вот иди в таком случае – и читай. Типа журналистское расследование.
– Откуда к тебе это «типа» прицепилось? – съехидничала Ксения. – От твоих дружков-спортсменов дебильных?
– Нет, из книжек, которые выпускники журфака пишут. Кстати, что такое «фак», я знаю. А вот «жур» что значит? – с притворной заинтересованностью спросила Аня.
– Ты до этого пока не доросла.
– Ну не доросла так не доросла, – легко согласилась младшая. – Мне пора.
Аня вышла из кухни, подхватила с пола в прихожей свою теннисную сумку, согнав с нее разомлевшего кота, и вышла в холл. Когда она подошла к двери, зазвонил телефон связи с охраной. Аня проигнорировала звонок, лишь обернулась вглубь квартиры и крикнула:
– Отличница! Остальные защитники прав крыс к тебе пожаловали! – и вышла за дверь.
С «защитниками» она столкнулась, выходя из лифта. «Защитников» было четверо – одна девушка и трое ребят. Девушка Маргарита и двое ребят учились с Ксенией на одном отделении факультета журналистики. Третьим был старший брат Маргариты – Семен. Впрочем, маленький и тщедушный Семен в очках в толстой квадратной пластиковой оправе, как у музыканта Моби, совершенно не шедшей к его худому остренькому личику, выглядел намного младше своей сестры. Маргарита была полновата, к тому же неудачно полновата – целлюлитные бедра образовывали «уши», которые она пыталась затолкать в слишком тесные черные брюки. Брюки «уши» не уменьшали, а, наоборот, подчеркивали, к тому же жирноватые Маргаритины бока вываливались из тесного пояса и свисали, как взошедшее тесто из квашни.
Сама Маргарита почему-то считала себя богемной особой, тяготела к «готическому» стилю, поэтому красила волосы в радикально-черный цвет с ярко-красными прядями и носила похоронно-черный мейкап, который, вкупе с длинным носом и черными же глазами навыкате, делал ее образ просто пугающим.
На факультет журналистики она попала стараниями своего папы, который вел все финансовые дела одного из центральных каналов телевидения.
Семен уже заканчивал Бауманку и был очень способным программистом. Однако применять свой несомненный талант в мирных целях ему было скучно, и однажды он настолько удачно блеснул способностями, что только благодаря вездесущему папе ему удалось миновать суд и тюрьму – гибралтарский филиал голландского банка жаждал крови и человеческих жертвоприношений.
Двое других ребят были отпрысками потомственных телевизионных семей. Дима, высокий, слегка косящий и рано лысеющий, был внуком известного в советские времена международного комментатора, а Игорь – сыном продюсера музыкального канала. В общем, вся эта компания образовалась из-за того, что Игорь – темноволосый, смазливый и избалованный девичьим вниманием – решил добиться благосклонности Ксении.
В отличие от остальных девушек Игоря Ксения не рухнула без сил перед его напором. Ксения была слишком погружена в себя и слишком себя же любила для этого.
Поэтому к ухажерам она относилась несколько пренебрежительно и – пожалуй, можно сказать и так – деспотично. Не всегда даже замечая факт их наличия. В результате Игорь взялся защищать животных и окружающую среду, о судьбе которых никогда в жизни не задумывался, его друг Дима присоединился к ним потому, что он всегда присоединялся к Игорю, Маргарита числила себя подружкой Димы, и все бы осталось на уровне кухонных разговоров, если бы не Семен.
Несмотря на мирную профессию программиста, в душе Семен был пассионарием и готов был посвящать все свое время любой форме политической активности: защите ли прав животных, борьбе за социальную справедливость, истреблению ли животных и борьбе против любой формы социальной справедливости – лишь бы это попахивало заговором и давало ему ощущение собственной исключительности и причастности к чему-нибудь эдакому. Поэтому, после того как Семен вошел в их круг, мысли «защитников» начали принимать довольно конкретное и уже опасное направление.
Вся компания «заговорщиков», пропустив Аню и поздоровавшись с ней, поднялась на лифте на восьмой этаж и вышла в холл.
Ксения уже ждала их у открытой двери. Расцеловавшись с ней, то есть дважды чмокая воздух возле щеки, как вдруг стало принято после показа рекламного ролика «спрайта» по телевизору, молодежь зашла в квартиру.
– Чай, кофе кто будет? – спросила Ксения.
Все захотели кофе. Ксения ушла на кухню, и было слышно, как там зажужжала кофемолка. По квартире потянуло ароматом хорошего свежемолотого кофе.
Владимир Сергеевич Дегтярев, профессор
19 марта, понедельник, день
Владимир Сергеевич Дегтярев стоял в лаборатории перед двойной стеной из толстого ударостойкого стекла, обрамленного металлом. С Дегтяревым были еще двое. Один молод, высок, худ, жилист и слегка сутуловат, стрижен почти наголо. Второй, наоборот, немолод, небольшого роста, в очках без оправы. Свои седоватые редеющие волосы он зачесывал назад.
Высокого звали Сергеем Крамцовым, был он аспирантом, а Дегтярев – его научным руководителем. Вторым был американец из института, принадлежащего американской же фармацевтической компании «Ай-Би-Эф», доктор Биллитон.
Он приехал поработать с Дегтяревым два месяца назад, и занимались они тем, что сводили воедино результаты, достигнутые в своих странах двумя командами ученых. Он неплохо говорил по-русски, а Дегтярев сносно объяснялся по-английски, так что обходились без переводчиков.
Сейчас они пришли в виварий «на ЧП», и вид у всех троих был весьма озадаченный. За стеклянными стенами в несколько ярусов выстроились стеллажи с большими проволочными клетками. Стеллажи разделялись стенами на отсеки. В некоторых отсеках было пусто, а в некоторых в клетках сидели зеленые мартышки, привезенные из Африки. В первом слева отсеке был разгром и беспорядок. Одна из клеток была открыта, другая еще и сброшена на пол. Дверца ее распахнулась, в самой клетке обезьяны не было, зато пол под решетчатой стенкой залит кровью, и в багровой, быстро густеющей, липкой луже плавали клочки шерсти и еще какие-то куски.
Одна из обезьян, с замазанной запекшейся кровью мордой, сидела на полу неподалеку и равномерно покачивалась взад и вперед, как китайский болванчик.
Вторая сидела на перевернутой клетке, но не вся. В смысле сидела она вся, но у нее на одной из рук не было ни единого клочка мяса или шерсти, и кое-как скрепленные друг с другом кости висели плетью. Еще у нее отсутствовала часть лица на черепе, точнее, вся левая его половина, которая была тщательно обгрызена с костей. Обезьяна сидела молча и совершенно неподвижно, и было видно, что подобные жуткие, скорее всего даже смертельные, раны ее совсем не беспокоят, словно и не случилось ничего.
– Так все же что произошло? – спросил Владимир Сергеевич Крамцова.
– Замки на этих клетках плохие, я уже несколько раз говорил, – ответил аспирант. – Открываются самопроизвольно. Рано или поздно все обезьяны разбегутся.
– С замками понятно, их на следующей неделе все заменят, но что именно случилось?
Крамцов кивнул на ряд компьютерных мониторов, стоящих на столе:
– Посмотрите все в записи, а если кратко… В этом отсеке всего две обезьяны, обе были инфицированы. Сидят они уже больше месяца, чувствуют себя прекрасно.
– Это те самые, которые ВИЧ-инфицированные, – повернулся Дегтярев к Биллитону. – Мы пытались вытеснить ВИЧ нашей «Шестеркой».
– И что получается?
– Получается, что мы побеждаем СПИД. И не только СПИД. Все гепатиты, например, даже банальный грипп. Любые вирусные заболевания. Наш вирус не терпит вообще никаких конкурентов, особенно тех, которые вредят носителю. Если удастся довести «Шестерку» до стабильного уровня, то можем ехать в Стокгольм заранее и ждать Нобелевские премии уже там. Ну и господин Бурко станет богаче раз в десять еще. Или в сто. Извини, Сережа, и что дальше?
Крамцов кивнул и продолжил:
– Я услышал шум, вбежал в лабораторию. Одна из обезьян сумела открыть клетку, начала прыгать по отсеку, открыла вторую клетку, а затем повисла на ее открытой двери. Вторая обезьяна тоже начала беситься, и вдвоем они раскачали клетку и уронили ее с полки так, что клетка убила обезьяну, висящую на дверце. Ее рука застряла в решетке, обезьяна не смогла увернуться, и клетка упала на нее, проломила ей грудную клетку.
Если она к вам повернется другим боком, вы увидите, какая у нее рана. Все ребра сломаны, и наверняка проткнуты легкие. Вторая обезьяна испугалась и забилась в дальний угол отсека. Пока я надевал на себя защиту, намереваясь войти внутрь и навести порядок, обезьяна, которую я считал мертвой, вдруг зашевелилась.
Попутно Крамцов отматывал на экране компьютера до нужного места черно-белый ролик, снятый камерой слежения.
– Вот, смотрите с этого места.
На одном из экранов появилось изображение стоящего у стеклянной стены Крамцова в белом комбинезоне, но без шлема, на втором и третьем экранах можно было наблюдать за отсеком изнутри. Действительно, придавленная обезьяна неожиданно зашевелилась, выбралась из-под клетки, села и замерла в неподвижности. У второй мартышки она вызвала любопытство. Та медленно приблизилась к неожиданно воскресшей товарке. Но вплотную не подошла, как будто что-то удерживало ее на расстоянии. Вся ее поза выражала неуверенность. Воскресшая поначалу не реагировала на ее приближение, даже не смотрела в ту сторону.
Так прошло около трех минут. Затем воскресшая молча, не издавая никаких звуков и не делая никаких предупредительных и угрожающих жестов, бросилась на вторую, вцепилась в нее, опрокинула на пол. Последовала недолгая возня, затем атакованная прекратила дергаться и растянулась на полу, а воскресшая уселась рядом с ней, схватив за руку.
– Это… это что она делает? – спросил Биллитон.
– Она ее убила и теперь ест, – ответил Крамцов.
– С ума сойти, – словно не веря своим глазам, помотал головой американец. – Почему? В наших материалах никогда не упоминались случаи немотивированной агрессии или каннибализма. А эти мартышки вообще травоядные.
– Наши материалы – это или полевые наблюдения за людьми, или опыты на крысах, – пожал плечами Крамцов. – Может быть, вирус мутировал, а может быть, это воздействие непосредственно на психику обезьяны. А агрессия очень даже мотивированная, как мне кажется – ради пищи. Какой мотив еще нужен? Вот, вот, смотрите! Вот самое главное!
Он постучал ногтем по экрану монитора.
Там происходило нечто удивительное. Одна обезьяна продолжала объедать мясо с руки второй, а вторая, мертвая к тому времени, зашевелилась.
– Видите?
Обезьяна-убийца неожиданно бросила свою жертву и отошла в сторону, сев на пол и делая глотательные движения. Вторая обезьяна тоже села и замерла. Затем начала раскачиваться вперед-назад.
– Так они и сидят уже больше часа. Ничего не изменилось. Судя по всему, обе мертвы. Тепловизор показывает, что их тела продолжают остывать, – подвел итог Крамцов.
– И что у нас получается? Вирус работает, но не совсем в том направлении, что мы рассчитывали? – спросил Биллитон.
– Похоже на то, – ответил за аспиранта Дегтярев. – Обе были живы, несмотря на инфекцию. Были абсолютно здоровы с виду, пока одна из них не погибла в результате несчастного случая. И тут мы видим подтверждение австралийских и гаитянских басен – мертвая обезьяна «восстала из гроба», причем классически, чтобы «питаться от живых». Хотя даже у аборигенов агрессия фактами не подтверждалась, только в сказках.
Как это получилось?
– Портальное сердце, скорее всего, как мы и предполагали раньше. А вообще надо их поймать. И заглянуть внутрь, – сказал Крамцов.
Биллитон внимательно посмотрел на него:
– Вы понимаете, насколько осторожным следует быть?
– Я понимаю, – кивнул Крамцов. – И я не намерен ловить обезьян в одиночку, привлеку лаборантов, наденем защиту. Кстати, я трижды выпускал усыпляющий газ в этот отсек – никакого эффекта. Похоже, что они совсем не дышат. Я даже проверил его действие в другом отсеке, с неинфицированными обезьянами, но там все сработало. Животные уснули через три минуты. А этим газ безразличен.
– Да, интересно, – вздохнул Биллитон. – Что-то подобное мы предполагали, но совсем не в таком виде и не с таким эффектом. Теперь нам надо будет разобраться, что из этого следует и как это повернуть к вящей пользе человечества. У нас есть еще инфицированные экземпляры?
– Нет, но это несложно сделать, – усмехнулся Крамцов. – Инфицируем. И лучше начнем с крыс, обезьян мало.
О Теде | Сенатор Тед Круз
Тед, его жена Хайди, их две дочери Кэролайн и Кэтрин и вся его семья были благословлены Американской мечтой — идеей о том, что любой, благодаря упорному труду и целеустремленности, может достичь чего угодно. Тед стремится к тому, чтобы у каждой семьи была такая же возможность.
Начало
Тед вырос в Техасе. Его отец, Рафаэль, бежал с Кубы после пыток и тюремного заключения и приехал в Техас всего за 100 долларов, зашитых в нижнее белье. Рафаэль устроился мыть посуду за 50 центов в час и выучил английский язык. Он много работал и учился в Техасском университете в Остине, где получил степень по математике. Позже он начал небольшой бизнес в нефтегазовой отрасли. Сегодня Рафаэль — пастор в Далласе.
Мать Теда, Элеонора, родилась в Делавэре в ирландско-итальянской семье рабочего класса. Она стала первой в своей семье, кто поступил в колледж, окончив Университет Райса со степенью в области математики. Она сломала границы в Shell как одна из немногих женщин, работающих программистом на заре компьютерной эры.
Тед получил степень бакалавра в Принстоне и степень юриста в Гарвардской школе права. После окончания юридического факультета Тед работал клерком у главного судьи Ренквиста, а затем занимался частной практикой. В 19В 99 году Тед присоединился к президентской кампании Джорджа Буша-младшего в качестве советника по внутренней политике. Безусловно, самым лучшим опытом Теда в предвыборной кампании Буша-Чейни была встреча с Хайди Нельсон, которая также работала в политической группе. Хайди и Тед поженились после кампании.
Представитель Техаса
После работы в Министерстве юстиции и Федеральной торговой комиссии при администрации Буша Тед вернулся домой и стал генеральным солиситором Техаса. В качестве генерального солиситора Тед представил восемь дел в Верховном суде Соединенных Штатов и защищал нашу свободу слова, наше право на хранение и ношение оружия и нашу религиозную свободу в судах по всей стране.
После службы в качестве генерального солиситора Тед вернулся к частной практике, где продолжал вести судебные дела с высокими ставками и отстаивал свое девятое дело в Верховном суде.
Тед и Хайди также создали свою семью, приняв Кэролайн и Кэтрин.
Сенатор США от Техаса
В 2013 году Тед был приведен к присяге в Сенат США, где он был страстным борцом за ограниченное правительство, экономический рост и национальную безопасность. Он является автором десятков законодательных мер, которые были подписаны в качестве закона, в том числе расширение 529 сберегательных счетов колледжей, чтобы позволить родителям откладывать средства на государственное, частное и религиозное образование K-12, отмену индивидуального мандата Obamacare, введение санкций против террористов, которые используют гражданских лиц в качестве живые щиты, определение Северной Кореи в качестве государственного спонсора терроризма, нацеливание на путинский газопровод «Северный поток — 2» посредством многочисленных законопроектов, которые остановили строительство и затормозили его, повторную авторизацию и реформирование НАСА, привлечение к ответственности диктатур в Южной Америке и обеспечение доступности дополнительных документов для помогите решить холодные дела о гражданских правах.
Тед удостоен чести быть главным республиканцем в Комитете по торговле, и эта должность дает ему возможность оказывать далеко идущее влияние на инновации и развитие в повседневной жизни. В качестве члена рейтинга он сосредоточен на продвижении инноваций в телекоммуникационном пространстве, защите конфиденциальности и безопасности американцев, оказании помощи американцам в безопасных и более эффективных путешествиях и обеспечении того, чтобы США продолжали лидировать в мире в освоении космоса.
Он также возглавляет борьбу в Сенате за поддержку рабочих мест в Техасе, обуздание больших технологий, обеспечение безопасности границы и фундаментальную переоценку отношений между США и Китаем и привлечение Коммунистической партии Китая к ответственности за сокрытие пандемии коронавируса и соблюдение прав человека. зверства, а также участие в цензуре, пропаганде и шпионаже в Соединенных Штатах.
Тед Круз | Биография и факты
Тед Круз
Все медиа
- Родился:
- 22 декабря 1970 г.
(52 года)
Калгари
Канада
(52 года)
Калгари
Канада- Должность/Офис:
- Сенат США (2013-), США
- Политическая принадлежность:
- Республиканская партия Движение чаепития
- Роль:
- Президентские выборы в США 2016 г.
См. весь связанный контент →
28 мая 2023 г., 21:04 по восточноевропейскому времени (AP)
Борьба за Кена Пакстона из Техаса еще впереди после исторического импичмента, углубляющего разногласия Республиканской партиив ожесточенную борьбу за то, чтобы изгнать одного из своих в самом большом красном штате Америки
27 мая 2023 г., 20:53 по восточноевропейскому времени (AP)
Техасская палата, контролируемая Республиканской партией, объявляет импичмент генеральному прокурору-республиканцу Кену Пакстону, что приводит к отстранению от должности27 мая 2023 г., 18:52 по восточноевропейскому времени (AP)
Почему Палата представителей Техаса, контролируемая Республиканской партией, объявила импичмент генеральному прокурору-республиканцу Кену Пакстону Палата представителей, контролируемая Республиканской партией, в субботу проголосовала за импичмент, что привело к его немедленному отстранению от должности 9.
0003
Тед Круз , по имени Рафаэль Эдвард Круз , (родился 22 декабря 1970 года, Калгари, Альберта, Канада), американский политик, который был избран в Сенат США в 2012 году и начал свой первый срок, представляя Техас в 2013 году. Он добивался выдвижения Республиканской партией на пост президента в 2016 году.
Его отец, Рафаэль Бьенвенидо Крус, родился на Кубе, но бежал в Соединенные Штаты в 1957 году после того, как был заключен в тюрьму режимом Фульхенсио Батисты. Мать Теда, Элеонора Элизабет Уилсон, была уроженкой Делавэра. Когда он родился в 1970 лет, семья жила в Альберте, Канада, где его родители работали в нефтяной промышленности. Поскольку он родился у матери-американки в Канаде, Круз стал двойным гражданином США и Канады. Семья переехала в Хьюстон, штат Техас, в 1974 году, где он окончил Вторую баптистскую школу и вырос в семье южных баптистов. Позже Круз поступил в Принстонский университет (бакалавр искусств, 1992 г.), где изучал государственную политику и присоединился к команде дебатов, выиграв высшую награду на национальном чемпионате по дебатам на последнем курсе.
Затем он поступил в Гарвардскую юридическую школу, которую окончил в 19 лет.95.
Круз впоследствии работал клерком в Апелляционном суде США четвертого округа (1995 г.), а затем у Уильяма Ренквиста (1996–97 гг.), Председателя Верховного суда США. Начав частную юридическую практику в 1997 году, он представлял конгрессмена Джона Бонера в судебном процессе и выполнял предварительную работу в рамках процедуры импичмента против президента США под руководством республиканцев. Билл Клинтон. В 1999 году, став более активным в политике Республиканской партии, Круз приступил к работе в президентской кампании Джорджа Буша-младшего, консультируя кандидата по вопросам права и государственной политики. Он работал в команде юристов Буша перед Верховным судом в
В 2003 году Круз был назначен генеральным солиситором Техаса, став в возрасте 32 лет самым молодым человеком, занявшим этот пост в Соединенных Штатах.
В 2012 году, в своей первой попытке победить на выборах, он вступил в гонку за пост в Сенате США, освобожденный Кей Бэйли Хатчисон. Круз, который был популярен в движении «Чайная партия», бежал справа от любимого кандидата от республиканцев на предварительных выборах и выиграл во втором туре со значительным отрывом. Затем он легко победил своего оппонента-демократа на всеобщих выборах. Вступив в должность в 2013 году, он стал лидером консервативного движения в Конгрессе.
В 2014 году Круз отказался от канадского гражданства, а в следующем году он объявил, что участвует в президентской предвыборной гонке в США в 2016 году. Среди его первых действий в качестве кандидата было заявление о том, что он подаст заявление на получение медицинской страховки в соответствии с PPACA для себя. , его жена (Хайди Крус, управляющий директор Goldman Sachs, которая взяла неоплачиваемый отпуск во время предвыборной кампании) и их двое детей.
Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишитесь сейчас В ходе предвыборной кампании Круз придерживался своих консервативных взглядов. Явный сторонник меньшего федерального правительства, он поддержал упразднение многочисленных агентств, особенно Министерства образования и Налоговой службы. Он также предложил отменить корпоративный налог и ввести единый налог. Что касается социальных вопросов, он считал, что государствам следует разрешить решать вопрос об однополых браках, и стремился ограничить доступ к абортам. Сезон первичных выборов Круз начал с победы на кокусах в Айове в феврале 2016 года, а после мартовского супервторника, когда праймериз и кокусы прошли в 11 штатах, он был вторым после Дональда Трампа по количеству делегатов. По мере того как Трамп укреплял свое лидерство в течение следующих двух месяцев, Круз стремился набрать обороты, объявив в конце апреля, что, если он станет кандидатом от республиканцев, Карли Фиорина станет его кандидатом на пост кандидата.
Круз впоследствии поддержал ряд политик президента Трампа, а в 2017 году он участвовал в разработке крупного законодательства о налоговой реформе. В следующем году он баллотировался на переизбрание и столкнулся с неожиданно сильным вызовом со стороны демократа Бето О’Рурка. Трамп агитировал за Круза, который с небольшим перевесом победил на ожесточенных выборах. В 2019 году Палата представителей США объявила Трампу импичмент из-за обвинений в том, что он приостановил помощь Украине, чтобы заставить страну начать расследование коррупции в отношении Джо Байдена (в 2020 году Байден стал кандидатом в президенты от Демократической партии).