1.Политическое устройство Индии

Вступ Индия – федеративная, парламентарная, многопартийная демократическая республика, крупнейшее демократическое государство в мире. Во главе страны стоит премьер-министр, в то время как президент является лишь формальным главой государства (примерно как монарх в Великобритании). Исполнительная власть возложена на правительство. Федеральная законодательная власть возложена на правительство и двухпалатный парламент. Судебная власть независима как от законодательной, так и от исполнительной. Главный закон страны – Конституция.  На 2008 года президентом Индии является женщина Пратибха Девисингх Патил, вице-президентом – Хамид Ансари, премьер-министром – Манмохан Сингх.  Президентский дворец и Парламент находятся в Дели, столице Индии.  На местах административные функции исполняют правительства штатов, которым, в свою очередь, подчиняются так называемые панчаяты (деревенское самоуправление в количестве пяти человек. Панчаят – это совет из пяти человек, которые избираются их числа уважаемых жителей деревни для решения административных вопросов.

В отличие от штатов, союзные территории управляются непосредственно из Дели. В Индии существует многопартийная система. Партии, представленные в Парламенте страны, отражают неоднородность индийского общества. Самая влиятельная партия Индии – Индийский национальный конгресс (Indian National Congress), во главе которой в настоящее время стоит Соня Ганди. ИНК была правящей партии на протяжении почти всей истории независимой Индии. Ее правление прерывалось лишь в 1977-80 и 1989-91 гг., когда вперед вышла Бхаратия Джаната Парти (Bharatiya Janata Party) – другая влиятельная индийская партия.  Индия – страна с одним из самых коррумпированных и неповоротливых бюрократических аппаратов в мире. В то же время нельзя не признать, что в стране существует свобода слова и совести, причем на гораздо более высоком уровне, чем во многих странах «первого» мира, включая Россию. Средства массовой информации свободно публикуют критику в адрес правительства, критически настроенные по отношению к центральному правительству партии проходят в парламент и в правительство штатов, устраивают митинги, съезды и забастовки. Особо сильная политическая активность наблюдается в штатах, во главе которых стоят коммунисты (Керала, Западная Бенгалия и Трипура). Индия проводит политику невмешательства в дела других стран, но в то же время отстаивает свои интересы, в том числе территориальные. У Индии сохраняются давние территориальные разногласия с Китаем и Пакистаном. На границах с этими государствами существуют так называемые спорные территории. Отношения с Россией можно назвать сдержанно-дружественными.

Государство Индия — Союз штатов, является суверенной федеративной светской демократической республикой с парламентской системой правления. Республика управляется в соответствии с Конституцией, которая была принята Учредительным собранием 26 ноября 1949 года, и вступила в силу 26 января 1950 года. Законодательная власть принадлежит президенту и парламенту. Президент избирается коллегией выборщиков, состоящей из членов обеих палат парламента и членов законодательных собраний штатов, на 5 лет. Президент может переизбираться неоднократно.

Он наделен правом распускать законодательные собрания штатов, смещать правительства штатов и вводить так называемое президентское правление (управление штатами передается в руки губернаторов штатов). В Индии существует должность вице-президента, которого также на пятилетний срок избирают члены обеих палат парламента. В случае отсутствия или смерти президента страны он выполняет его функции. Вице-президент не может быть членом парламента или членом законодательного собрания какого-нибудь штата. По должности он одновременно является председателем Совета штатов. Парламент Индии состоит из двух палат: Совет штатов (Раджья сабха) и Народная палата (Лок сабха). Совет штатов (постоянно действующий орган) состоит не более, чем из 250 членов, из которых 12 назначаются президентом из числа выдающихся деятелей индийской культуры и науки, остальные избираются по системе пропорционального представительства выборными членами законодательных органов штатов сроком на 6 лет. Одна треть членов переизбирается каждые 2 года. В Совете штатов представлены следующие партии: Национальный Демократический Альянс (НДА) — 99 членов, Индийский Национальный Конгресс (ИНК) — 58 , прочие партии и независимые — 86, назначенные президентом — 12. Народная палата состоит из 545 депутатов, избираемых прямым, всеобщим и тайным голосованием сроком на 5 лет. Палата из числа своих депутатов избирает председателя — спикера.

Партийный состав: Национальный Демократический Альянс (НДА) — 295 депутатов, Индийский Национальный Конгресс (ИНК) вместе с союзниками по избирательному блоку — 132, Левый Альянс — 42, прочие партии — 65, назначенные президентом — 2. Исполнительная власть в Индии принадлежит президенту и правительству. Правительство формируется парламентским большинством и несет ответственность перед Народной палатой. Правительство Индии коалиционное, состоит из представителей Национального Демократического Альянса (НДА), в который наряду с лидером коалиции Бхаратия Джаната Партия (БДП) входят еще 23 региональные партии.

Согласно Конституции при главе государства должен находиться Совет министров как орган, оказывающий помощь президенту в осуществлении его конституционных функций. Председатель Совета министров назначается президентом . Премьер-министр должен пользоваться поддержкой большинства в Народной палате. Им может быть как лидер парламентской фракции партии, победившей на выборах и имеющей большинство в Народной палате, так и лидер коалиции партий, имеющих большинство в Народной палате. По рекомендации премьер-министра президент назначает остальных членов Совета министров. Совет министров осуществляет свои функции до тех пор, пока он пользуется поддержкой большинства Народной палаты. И в своей деятельности Совет министров подотчетен Народной палате. В Совет министров входят министры-члены кабинета, государственные министры с независимым статусом и государственные министры. Во главе каждого из штатов стоит губернатор, назначаемый президентом. Каждый штат имеет свое законодательное собрание и правительство. Союзные территории управляются центральным правительством. Независимая судебная власть Индии сформирована согласно Конституции. Во главе нее стоит Верховный Суд — высшая судебная инстанция страны. Председатель Верховного Суда назначается президентом. Он же назначает членов Верховного Суда по рекомендации его председателя. В настоящее время Индия является членом ООН, МВФ, Всемирного банка, ЮНЕСКО, Британского Содружества наций.

2.Внешняя политика Индии. Слово «новая» в названии этого анализа связано с существенными изменениями во внешней ориентации политики Индии, произошедшими за последние годы. В то время как понятие «неприсоединение» продолжает оживлять внутренний и международный дискурс о внешней политике Индии, вовлечение Дели в международные дела значительно эволюционировали за последние два десятилетия. Восприятие Индии самой себя и своей роли в мире резко трансформировались. Если изменения, в действительности, были центральной темой внешней политики Индии в последние годы, нигде это более не очевидно, чем в отношениях с великими державами.

Во время холодной войны Индия неуклонно дрейфовала к Советскому Союзу, а ее связи со всеми другими основными центрами силы — США, Западной Европой, Китаем и Японией остались недоразвитыми. Тем не менее, от состояния «отчужденных демократий», которое было еще несколько лет назад, Индия и США перешли к беспрецедентному участию, одновременно интенсивному и широкому. После длительного охлаждения в двусторонних отношениях Индии и Китая с 1960 по 1980 гг. Пекин стал крупнейшим торговым партнером Индии, и в то же время, когда Индия выстраивает стратегическое партнерство с ЕС и Японией, ей удалось сохранить свои особые отношения с постсоветской Россией. Тем не менее, в то время как изменения стали веянием времени, внешняя политика больших стран, таких как Индия, всегда связана с набором базовых ценностей. Они не меняются со стандартной сменой правительств и лидеров, и они сильно не изменятся в течение длительного времени. Приверженность Индии интернационализму, независимости суждений в выборе внешних связей, поддержке демократизации мира и вкладу в поддержание международного мира и безопасности переживают наследие национального движения в Индии и пользуется большой поддержкой обеих партий. Внешняя политика Индии в XXI веке cохранит в своих основах эти базовые ценности, но в Дели обязательно должны адаптироваться к меняющимся внешним обстоятельствам и их влиянию на внутренние потребности. Основная цель, однако, остается прежней: создание благоприятных внешних условий для стремительного улучшения жизни индийского народа. Несмотря на значительные изменения в индийской внешней политике за последние годы среди друзей Индии на Западе замечено много нетерпения, и они считают, что в Дели должны сделать гораздо больше на мировой арене, и сделать это быстро. В отличие от автократических и авторитарных обществ, где сильный правитель может быстро устроить перевоплощение основ внешней политики страны, адаптация демократий к внешним и внутренним изменениям является медленной. В то время как изменения протекают поступательно, Индия компенсирует это тем, что из-за того, что ее демократия большая и разнообразная, ее внешняя политика является как надежной, так и предсказуемой. Несмотря на большие многопартийные коалиции, которые правили в Индии в последние два десятилетия, Дели удалось перенаправить свою внутреннюю и внешнюю ориентацию на постоянную основу. Забегая вперед, можно очертить пять главных задач, которые стоят перед внешней политикой Индии в начале XXI века: (1) создание зоны мира и процветания на Юго-азиатском субконтиненте; (2) строительство стабильной архитектуры мира и сотрудничества в Азии; (3) мирное урегулирование морского достояния Азии; (4) новый интернационализм, который будет зависеть от углубления интеграции в мировую экономику и эффективного вклада в управление глобальными проблемами, и (5 ) четкая грань между своими собственными демократическими ценностями и навязывании их другим. Субконтинент в качестве зоны мира Первая и самая важная задача для Индии состоит в создании зоны мира и процветания на Юго-азиатском субконтиненте. С конца 1970-х гг. в северо-западной части субконтинента происходили беспорядки и насильственные конфликты, которые влияли не только на Индию, но и на весь мир. Способность Индии справиться с этой турбулентностью была подорвана ее напряженными отношениями с Пакистаном. Индия намерена сотрудничать со своими соседями в регионе, а также с крупнейшими мировыми державами, чтобы победить чуму насильственного экстремизма, которая пустила корни в этой части континента на северо-западе. Индия потратила много энергии, как дипломатической, так и политической за последнее десятилетие в преобразовании своих отношений с Пакистаном. Три премьер-министра, представляющие три различные политических тренда — Индер Кумар Гуджрал, Атал Бихари Ваджпаи и Манмохан Сингх настойчиво пытались нормализовать отношения с Пакистаном. Усилия начали приносить плоды. Индия и Пакистан в настоящее время осуществляют дорожную карту для комплексной нормализации двусторонних торговых отношений. Они также подписали соглашение в сентябре 2012 года по либерализации давности ограничительного визового режима сорокалетней давности. Индия намерена поддерживать усилия афганского народа по восстановлению своей разрушенной войной экономики. Ее интересы в области безопасности афганского государства находят свое отражение в соглашении о стратегическом партнерстве, подписанном год назад Стремление к нормализации отношений Индии с Пакистаном и углублению стратегического партнерства с Афганистаном являются частью единого видения, которое направлено на достижение политической стабильности, экономической модернизации и региональной интеграции на северо-западе континента. Индия стремится работать с другими крупными державами в развитии региональных связей, что отражается в понятии «нового шелкового пути». Мир и процветание на северо-западе субконтинента будет зависеть от успеха Индии в рекультивации роли региона в качестве моста между различными частями Азии. Кроме того, Индия в одностороннем порядке открывает свои рынки для своих других соседей на субконтиненте, что способствует внутренней стабильности и процветанию Бангладеш, Непала, Шри-Ланки, Бутана и Мальдивских островов. Дели продемонстрировало политическую волю Индии вести субконтинент в позитивном направлении. Тем не менее, это будет длинный путь, прежде чем он сможет превратить Южную Азию в мирный и процветающий регион Стабильная архитектура для мира и сотрудничества в Азии Вторая проблема для Индии заключается во внесении эффективного вклада в строительство стабильной архитектуры мира и сотрудничества в Азии. Идея азиатского единства и солидарности глубоко повлияла на индийское национальное движение в первые десятилетия ХХ века, а содействие политической солидарности и экономическому сотрудничеству в рамках недавно освобожденной Азии было одной из дипломатических инициатив независимой Индии. Эти идеи шагнули далеко вперед со времен 1940-х и 1950-х гг. Более шести десятилетий спустя многие из этих идей стали реальностью. Азия никогда не была так интегрирована, как изнутри, так и с внешним миром, как это происходит сейчас. Это привело к беспрецедентному уровеню благосостояния и континент вновь становится важной движущей силой мировой экономики. Внеочередные достижения Азии за последние несколько десятилетий, однако, могут быть легко свернуты, если регион станет жертвой соперничества между большими державами, национал-шовинизма и необузданной гонки вооружений. Индии нужно помочь предотвратить такой исход, ускорив ее экономическую интеграцию в регионе, углубив двустороннее и многостороннее партнерство в области безопасности, содействуя всеобъемлющему политическому порядку в Азии и найдя баланс между интересами крупных держав. Прежде всего, Индия должна помочь Азии заново открыть «универсализм» Рабиндраната Тагора и других пионеров, которые помогли региону осознать свою общую культурную идентичность, но отказались выставлять ее в оппозиции к Западу. Обеспечение безопасности морского достояния Возникающие негативные тенденции в Азии наиболее ярко проявляются в морской сфере. Усиление территориальных споров на небольших островах начали угрожать азиатским водам. Растущая уверенность Китая и «поворот к Азии» США, скорее всего, предвещают напряженный период в международных отношениях в регионе. В то же время, когда Азии необходимо строго придерживаться принципов морского права, правовая основа для поддержания порядка на море, по-видимому, выходит из строя. Конкурирующие интерпретации принципа свободы судоходства угрожают жизненно важным коммуникациям, соединяющим различные части Азии и связывающие ее с остальным миром. Между тем, если роль морской торговли в экономической жизни Азии растет, все крупные державы в регионе, в том числе Китай и Индия, укрепляют свой морской потенциал. Появление новых морских держав в Азии связано с неизбежными трениями с США, которые уже давно были доминирующей морской державой в Индийском и Тихом океанах. Индия не согласна с утверждением, что морская политика Азии представляет собой игру с нулевой суммой. Она также не считает, что неизбежно произойдет противостояние между Китаем и США в Индо-Тихоокеанском регионе. Индия уже сотрудничает с США по вопросам морской безопасности. Она также планирует приступить к морскому диалогу с Китаем и приступить к первым шагам в скоординированной борьбе с пиратством в Аденском заливе. Индия поддержала предложение госсекретаря США Хиллари Клинтон по трехстороннему взаимодействию между Вашингтоном, Пекином и Дели, и надеется, что рано или поздно Китай согласится начать переговоры в таких трехсторонних рамках. Сильное и устойчивое сотрудничество между США, Китаем и Индией является ключом для мирного урегулирования морского достояния Азии. Хотя некоторые будут склонны видеть такое сотрудничество как попытку навязать «концерт в Азии», так как не все в регионе согласны, что концерт великих держав, подобно развитию в Европе после наполеоновских войн, является лучшим средством для региона. Тем не менее, трехстороннее сотрудничество между США, Китаем и Индией должно рассматриваться как один из многих механизмов, которые, вместе взятые, могут способствовать миру и стабильности в регионе. Новая международная роль Индии Существует значительный интерес в США и Европе к тому, какой будет глобальная роль, которую Индия могла бы взять на себя в XXI веке, и вклад, который она должна сделать, чтобы решить многие глобальные проблемы, стоящие сейчас перед миром. В Индии также проходят интенсивные дебаты о значении нового качества Дели как ответственной державы в XXI веке. Новый интернационализм в Индии, вероятно, будет сформирован двумя факторами. Во-первых, углублением интеграции Индии в мировую экономику. Два десятилетия назад остальной мир не был настолько важным для внутренне-ориентированной экономической стратегии Индии. После двух десятилетий реформ более 40% ВВП Индии в настоящее время связано с международной торговлей. Индия нуждается в огромном количестве импортированной энергии и минеральных ресурсов для поддержания высоких темпов роста, что являются жизненно важным для благополучия народа. Это только один пример растущей взаимозависимости Индии с остальным миром. В свою очередь, это делает Индию приверженной интернационализму меньше по идейной убежденности и больше из-за жизненно важных личных интересов. Не менее важным является второй фактор. Рост Индии — это не просто дополнительный фактор в мировой экономике. Продвижение Индии будет иметь системные последствия для мира в целом ряде вопросов, от энергетической безопасности и глобального потепления до менеджмента морским достоянием и глобального управления. Проще говоря, Индия не может процветать без эффективного вклада в управление глобальными проблемами что, следовательно, подталкивает Индию к развитию многосторонних отношений. Чтобы быть надежным и эффективным Дели утверждает, что многосторонний процесс должен стать более представительным и учитывать изменения в глобальном распределении власти. В настоящее время разрыв между международными ожиданиями глобальной роли Индии и тем, что Дели готово сделать, действительно, огромный, но для Индии в ее собственных интересах более энергично способствовать делу построения глобальных норм и приведения их в действие. Демократические ценности Индии Один из величайших политических успехов Индии после обретения независимости состоял в ревностной защите демократических ценностей. После окончания холодной войны и в последнее время, в связи с арабской весной, возникло много вопросов о том, что демократические силы должны сделать, чтобы помочь другим двигаться в направлении политического плюрализма, верховенства права и представительного правительства. Тем не менее, Индия проводит четкую грань между удовлетворением от своих собственных демократических ценностей и навязывания их другим. Демократия — это не подарок, которым один человек может осчастливить другого. Надо остановиться и задуматься о недавнем опыте использования внешней силы для содействия переменам внутри различных странах, а также затратах и выгодах от международного вмешательства. Как и в оказании медицинской помощи, так и в случае применения силы для продвижения демократических преобразований, руководящий принцип должен быть простым: не навреди. Применение силы в чрезвычайных обстоятельствах было довольно большой частью истории международных отношений. Но применение силы было успешным только тогда, когда оно сопровождалось зрелой политической оценкой и признанием ограниченности силы. Ни одна сила или группа стран сегодня не имеет права успешно менять другие общества по заранее определенной схеме. Демократические силы должны давать другим достаточно времени и пространства, чтобы там смирились с необходимостью политической свободы в стремлении к экономической и социальной модернизации. Повестка дня для свободы лучше всего удается путем углубления демократии в таких странах, как Индия. И Дели готово поделиться своим опытом и предложить свою поддержку тем, кто ищет ее.

Раскрытие авторитарного кошмара Индии | Progressive International

В то время, когда общенациональные протесты и всеобщая забастовка парализовали страну, угнетенные и эксплуатируемые народы Индии заслуживают нашу солидарность в их борьбе против авторитарного индуистского национализма.

26 июня 2019 года Нур Нахар Бегум (Noor Nahar Begum), 14-летняя девочка из деревни Румари Капори в северо-восточном штате Индии Ассам, повесилась после того как ее имя, и имена членов ее семьи были исключены из проекта Национального Реестра Граждан ( National Register of Citizens).

6 августа — Спустя один день после того, как индийский парламент лишил северным штаты Джамму и Кашмир практически всей политической и экономической автономии — индийские силы безопасности в районе Кашмир, Париграм, начали выгонять из своих домов в основном молодых, мужчин-мусульман и заставили ихскандировать «Джай Хинд! («Победа Индии!») и «Ванде Матарам» («Я восхваляю Тебя, Мать-Индия»). Тех, кто отказался подчиниться их требованиям, они заставляли слизывать грязь с дороги.

21 декабря полиция в городе Музаффарнагар в Уттар-Прадеше сломала двери исламской семинарии и приюта, Садаат Мадраса и схватила священника, Маулану Асада Разу Хусейни, и 35 его учеников. В казарме, полиция пытала Хусейна, раздела его, избивала до синяков, и насильно вставила жезл в его анус.

И 5 января 2020 года, боевики, связанные с правой студенческой организацией Ахил Бхаратия Видьярхи Паришад (Всеиндийский студенческий совет, или ABVP), осадили университет Джавахарлала Неру в Дели, вооружившись бамбуковыми палками, прутьями, молотками и камнями, отправив в больницу не менее двадцати студентов и преподавателей, с тяжелыми травмами головы и ссадинами.

Безудержный и бесстыдный террор государства и поддерживаемый государством стал повседневным в Индии. В прошлом году премьер-министр Индии Нарендра Моди и партия «Бхаратья Джаната» (BJP), получившая на общенациональных выборах 2019 года большой , и во многих отношениях сомнительный мандат, ввела целый ряд крайне репрессивных мер на уровне страны и штатов, которые потенциально могут привести к геноциду. Эти меры и общий экономический подрыв, социальное смятение и политическое скатывание в авторитарный ад, спровоцировало массовые протесты миллионов жителей Индии из разных частей общества, многие из которых подверглись немыслимому насилию, требуя уважения, справедливости и равноправия.

В то время как улицы Индии продолжают кипеть от дерзкой радости и реакционной ярости, антиавторитарные активисты, аболиционисты, антифашисты и другие политически ангажированные люди, с особенно в Соединенных Штатах и на глобальном Севере, морально обязаны знать о неолиберально-индусском националистическом государственном проекте, чтобы они могли эффективно и осторожно бороться в солидарность с его наиболее уязвимыми целями.

Многочисленные активисты-левоцентристы, интеллектуалы, медиа-организации и протестующие, освещавшие последнюю волну мобилизаций в Индии, выставляли ее как борьбу за «восстановление» Индии в качестве светской либеральной представительной демократии. Этот нарратив во многом вдохновлялся Мохандасом Карамчандом Ганди и Движением за независимость Индии, а также т. н. “золотой эрой” Джавахарлала Неру и, в меньшей степени, его наследниками из Индийского национального конгресса (ИНК), с которыми Ганди, Неру и преемники Неру почти неразрывно связаны.

Не упуская из виду эту перспективу, он, вероятно, рискует окутать современное прошлое Индии преимущественно буржуазной, столичной, верхнекастовой ностальгией, в свою очередь, упуская из виду многочисленные способы, которыми либеральный авангард Индии — не говоря уже о нескольких самозванных левых — проложил путь к пропасти, на которой в настоящее время стоит страна и весь южно-азиатский регион. В рамках данной статьи достаточно сказать, что довольно многие коренные народы Индии; далиты, бахуджанцы и другие группы низших каст; мусульмане, сикхи и другие религиозные меньшинства; и, конечно же, жертвы прошлой и нынешней оккупации Кашмира часто имеют явно менее восторженный взгляд на т. н. годы славы независимой Индии или даже более поздние периоды ее светского либерального правления.

Тем не менее, переплетение кризисов государственной власти, неолиберального капитализма и доминирования каст стало более легковозбудимым с тех пор, как в 1980-х годах БДП стала влиятельной силой в национальной и региональной политике. С тех пор как Моди был впервые избран премьер-министром в 2014 году, он сделал все возможное, чтобы разжечь пламя, окружающее индийские политические и общественные пороховые бочки.

Моди впервые опробовал себя зубы в предвыборной политике в качестве главного министра западного штата Гуджарат. Во время своего пребывания на этом посту он руководил ужасным антимусульманским погромом, который в конечном итоге оказался не более чем витриной того, что стало известно как гуджаратская модель бизнеса, управления и руководства: то есть, стремление к экономическому росту любыми необходимыми средствами, включая, в том числе, и варварство.

До того, как он стал харизматичным, предприимчивым мечтателем (известным тогда и сейчас своим жертвам как «Мясник из Гуджарата»), Моди в течение многих лет был рядовым членом Раштрии Сваямсевак Сангх (Национальной Волонтерской Организации, или НВО). НВО была непосредственно вдохновлена европейскими фашистскими движениями и режимами начала двадцатого века, до такой степени, что ее основатель назвал нацистский Холокост «хорошим уроком для нас в Индии, чтобы учиться и извлечь пользу». В настоящее время это самая крупная низовая протофашистская организация в мире, насчитывающая пять-шесть миллионов членов и являющаяся де-факто материнской организацией для целого ряда индуистских организаций правого толка, известных как Санг-Паривар.

Конечная цель RSS и Sangh заключена в лозунге «Хинди, Индуизм, Индия»: они стремятся превратить Индию, возможно, одну из самых разнообразных стран мира, в говорящие на хинди индуистское этно-государство. Это не означает, что различные подгруппы, все более и более насильно сгруппированные под общей категорией «индусы», будут иметь равные права внутри этого государства: антиутопическое видение будущего у индусов правого толка глубоко браминское, в том смысле, что оно укрепит главенство высшей группы в Индии в рамках все еще существующей злободневной кастовой иерархии в Южной Азии. Таким образом, оно укрепило бы гетеросексуальный потрархат, лежащий в основе власти браминов.

Чтобы достичь этой цели, по мнению индийских правых, Индия должна стать гиперкапиталистической антиутопией, управляемой миллиардерами и транснациональными корпорациями, работающими рука об руку с режимом Моди, оттеснив, своих предшественников из династии Неру-Ганди и МКК.

Моди, НВО и Санг вместе приложили все усилия, чтобы начать закладывать основы буржуазного ада их мечты, где доминируют индусы. Начиная с 2014 года, они применяют различные формы политической, экономической, социальной и культурной войны против населения Индии в целом.

Они уничтожили богатства миллионов обедневших индийских жителей, произвольно и внезапно изъяв из обращения банкноты в 500 и 1000 рупий во имя борьбы с коррупцией. Они еще больше ослабили сельскохозяйственную промышленность Индии и усугубили эпидемию самоубийств фермеров. Они спровоцировали целый ряд преступных линчеваний по подозрению в убое коров. Они заткнули, изгнали и/или убили многочисленных представителей гражданского общества, интеллигенции, активистов и журналистов. Они использовали маоистское повстанческое движение как повод для дискредитации, заключения в тюрьму, лишения собственности, перемещения и/или резни коренных народов, крестьян, левых, либералов и практически всех, кто выступает против их обогащения и обращения людей в другую веру. И они создали вокруг Моди масштабный культ личности, который, вероятно, не имеет себе равных среди правящих авторитарных лидеров.

Ободренные своей победой на выборах в мае 2019 года, Моди и БДП сразу приступили к реализации ультранационалистической платформы, которая помогла им прийти к власти. 31 июля контролируемый БДП штат Ассам опубликовал окончательный проект своего Национального реестра граждан (НРГ) в рамках своего крестового похода против «незаконной иммиграции», осудив до 1,9 миллиона его жителей — нацелившись на бенгалоговорящих и мусульман, которые по определению считаются чужаками, — на лишение гражданства и задержание.

5 августа, находившийся под контролем БДП индийский парламент отменил статьи 370 и 35А Конституции Индии, которые предоставляли Джамму и Кашмиру статус независимого штата и гарантировали его народу определенный контроль над своими внутренними делами (по крайней мере, на бумаге). С тех пор индийские силы безопасности, численность которых в регионе увеличилась в несколько раз непосредственно перед принятием решения парламентом, ввели практически полную информационную блокаду, калечили демонстрантов пулями, массово арестовывали молодых мужчин и угрожали женщинам изнасилованиями в темноте, охватившей Кашмирскую долину.

11 декабря парламент Индии принял законопроект о поправках к Закону о гражданстве, который предоставляет гражданство исключительно немусульманским беженцам из Афганистана, Бангладеш и Пакистана. Подписанный президентом Индии два дня спустя закон о поправках к Закону о гражданстве (ЗПЗГ), как он теперь известен, призван снять озабоченность ассамских и индуистских националистов тем фактом, что Ассамский НРГ в конечном итоге поймал в своей сети больше индусов, чем мусульман. Это откровенная попытка заложить основу для создания общенационального НРГ, для которого уже существуют и строятся общенациональные центры содержания под стражей, и этому способствует Национальный регистр народонаселения (НРН) — список всех «обычных жителей» Индии, который будет вестись параллельно с переписью 2020 года, на проведение которой кабинет министров 24 декабря утвердил финансирование.

Семена нынешнего массового восстания против Хиндутвы (индуистского национализма) начали прорастать в Кашмире, где возобновление репрессий со стороны индийского государства вдохнуло новую жизнь в давние традиции кашмирского сопротивления. С 5 августа кашмирцы, в отличие от своих палестинских коллег, рисковали быть задержанными, подвергнуться жестокому обращению или, что еще хуже, устраивая публичные демонстрации и защищаясь от своих оккупантов с помощью камней, баррикад и общественных информационных сетей.

Преимущественно мусульманские студенты Университета Джамия Миллия Исламия (УМИУ) в Дели и Мусульманский университета Алигарх (МУА) в Уттар-Прадеше были одними из первых членов индийской коллегиальной общины, которые выступили против ЗПЗГ и НРГ. Шокирующее обращение с ними со стороны полиции и других государственных органов, которые напали на них с дубинками и слезоточивым газом в своих собственных общежитиях, ранив более 100 человек, вызвало возмущение и последующие протесты солидарности на территории колледжей и университетских городков по всей стране.

В настоящее время студенты считаются одними из самых громких оппонентов режима Моди. Они получили поддержку со стороны Чандрасекхара Азада Равана, известного лидера правозащитной организации далитов, известной как армия Бхима. Воинственный, пересекающий границы конституционализм Азада сделал его мощным союзником как далитов, так и мусульман; фотография, на которой он стоит на ступенях знаменитой мечети Джама в Дели, держа в руках копию индийской Конституции, за автором другого выдающегося государственный деятель народности далитов Б.Р. Амбедкара, уже стала легендарной. Азад, как и многие другие протестующие и даже не вовлеченные в протесты жители, был арестован 21 декабря и до сих пор остается под стражей.

Чуть более чем через неделю после начала нового года индийские рабочие официально вступили в бой с массовым движением против ЗПЗГ/НРГ/НРН/Хиндутвы в захватывающей манере. После провала переговоров с министром труда Индии Центр профсоюзов Индии (ЦПИ) призвал к всеобщей забастовке в ответ на попытки национального правительства протолкнуть прокорпоративные, антирабочие поправки к трудовому законодательству, которые, по словам Генерального секретаря ЦПИ Тапан Сена, приведут к настоящему порабощению индийских трудящихся.

8 января 2020 года 250 миллионов рабочих — около пятой части населения Индии — остановили бесчисленное количество дорог, железнодорожных линий, правительственных учреждений, торговых районов, электростанций и плантаций. Студенты по меньшей мере 60 колледжей и университетских городков также выразили свою солидарность с этим морем агитирующих рабочих. Поздравляя всех этих забастовщиков, Сен сказал, что «Рабочий люд восстает, и они не успокоятся, пока не добьются своих требований».

При всех этих чрезвычайно обнадеживающих действиях, индийские недовольные трудовые массы ни в коем случае не свободны от противоречий. Противостояние ЗПЗГ в Ассаме имеет яростно нативистскую составляющую, которую нельзя отбросить в сторону. Кашмирский вопрос также вызвал ожесточенные дебаты об этичности и легитимности призывов к «Азади!». («Свобода!»), которые не ставят во главу угла самоопределение Кашмира, подвергая сомнению сами основы независимого индийского государства.

Кроме того, возвышенные, но, возможно, некритичные и даже бессмысленные призывы к ненасилию Ганди перед лицом непрекращающихся нападений государства на диссидентов, козлов отпущения и граждан в целом оставляют важнейший вопрос самообороны, особенно для наиболее рискованных, разочаровывающе неадресованным.

Однако широкомасштабный подъем не должен быть идеальным, чтобы заслужить критическую солидарность. Такого совершенства становится все труднее и труднее достичь в современную эпоху. В Индии, как и в Гонконге, Франции, Ираке и во многих других частях мира, ставших свидетелями массовой мобилизации против репрессий со стороны капиталистических и империалистических государств, семена антиавторитарного сопротивления — автономии, достоинства, равенства, справедливости и жесткости в их самом полном, самом многообразном смысле — соседствуют с примирительными, регрессивными и пока еще нерешительными аналогами. Теперь бремя ответственности лежит на левых повсюду, особенно на тех, кто находится в основных странах преобладающей мировой системы, чтобы объединить усилия со своими индийскими и другими глобальными партнерами для того, чтобы всеми силами взращивать эти семена.

Что ты можешь сделать для борьбы с неолиберальным индуистским националистическим государственным проектом?

Вы можете начать с поиска, понимания и усиления перспектив и платформ отдельных лиц и организаций в гуще индийской борьбы, даже если они могут не полностью соответствовать вашим позициям и стратегиям. People Dispatch,Caravan Daily и Antifascist India — все они предоставляют детальное и достоверное освещение того, что происходит (как ужасное, так и обнадеживающее) на низовом уровне. Если вы живете в Соединенных Штатах Америки, следите за новостями из южноазиатской диаспоры и обновлениями планов действий в рамках Equality Labs и South Asia Solidarity Initiative.

Организаторы и члены сообществ южноазиатской диаспоры слишком хорошо понимают, что Хиндутва ни в коем случае географически не ограничивается Южной Азией. Напротив, это транснациональный проект, имеющий особенно тесные связи с США. Индусские националистические организации в Индии получают значительное финансирование и поддержку от индийской диаспоры, особенно в США, и, в свою очередь, поддерживают родственные организации и ключевых глобальных политических деятелей, таких как Тулси Габбард, которые распространяют их послание и разделяют их интересы. Многие индуистские националисты и американские сторонники превосходства белой расы продолжают черпать вдохновение друг у друга и сотрудничать друг с другом, поощряя ненависть к чернокожим и поддерживая кастовый режим.

Борьба с индуистским национализмом также является неотъемлемой частью борьбы с транснациональным капитализмом в Индии, Соединенных Штатах и во всем мире. Противостояние сионизму во всей его полноте дополнительно обусловливает необходимость противостоять оккупации Индии Кашмира и ее все более тесным отношениям с Израилем, который является ключевым союзником Америки на Ближнем Востоке. Кроме того, Моди и президент США Дональд Трамп все больше и больше видят друг в друге полезных сообщников в своих авторитарных начинаниях.

По всем этим и другим причинам американские антиавторитаристы, аболиционисты и антифашисты должны противостоять Хиндутве как части их противостояния американскому капитализму в его расистском изводе и его поселенческо-колониальному государству и империи. Левые в других странах — например, в Великобритании, где режим Моди нашел еще одного охотного партнера в лице Бориса Джонсона, — должны аналогичным образом обнаружить гниющую под их носом зловоние Хиндутвы.

Индия и Южная Азия в целом в настоящее время сталкиваются с самыми страшными экзистенциальными кризисами с тех пор, со времен борьбы с владычеством Британии в Индии, и на их счету почти миллиард жизней. Угнетенные и изможденные, но все еще непобежденные жители этого региона, при всех своих сложностях и противоречиях, взяли свою судьбу в свои руки в масштабах, невиданных десятилетиями, побудив своих агрессоров подготовиться к насилию такого же масштаба, превзойдя ужасы, которые уже случаются каждый день.

Другая Южная Азия все еще возможна — снизу и слева, но ее перспективы быстро становятся все менее и менее возможными. Защитите искр революционных социальных преобразований, освещенные кашмирцами, мусульманами, далитами, коренными народами, студентами и рабочими: сделайте все, что в ваших силах, чтобы помочь им вырасти в буйное, ревущее пламя, которое обратит Индию Моди со всеми ее структурами и системами власти в прах.

Сражайтесь с Хиндутвой, где бы вы ни были, сейчас как никогда.

Саранг Нарасимхайя — индийский политический организатор и кандидат наук в области политологии, проживающий в США.

Национализм и политика в Индии

Индийцы почти повсеместно гордятся своей страной. Целых 96% взрослых индийцев говорят, что они очень гордятся тем, что они индийцы, и такой же большой процент говорит, что они очень гордятся тем, что они из своего штата и являются членом своей религиозной общины.

В то время как почти все гордятся тем, что они индийцы, существует несколько меньше единого мнения о том, выделяется ли индийская культура над всеми остальными. Большинство индийцев (72%) полностью согласны с утверждением, что «индейцы несовершенны, но индийская культура превосходит другие». Но если особенно большая доля индийцев в Центральном регионе (81%) полностью согласны с тем, что индийская культура выше, то на Северо-Востоке об этом говорит незначительное большинство (59%).%).

Существуют также различные точки зрения на то, что значит быть «настоящим индийцем». Например, многие индийцы согласны с тем, что уважение институтов и законов Индии, а также уважение к старшим очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем. Но меньше единодушия в том, связаны ли язык и религия с индийской идентичностью. В стране с 22 официальными языками и десятками других незначительное большинство (56%) говорят, что умение говорить на хинди очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем. И такая же доля взрослых индийцев (57%), в том числе 64% индусов, говорят, что быть индуистом очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем.

Религиозные группы Индии и сторонники различных политических партий страны расходятся во мнениях по вопросам национальной идентичности. В то время как 64% индусов говорят, что быть индуистом очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем, гораздо меньше мусульман (27%) подчеркивают важность индуизма для того, чтобы быть индийцем. В политическом плане индийцы, благосклонно относящиеся к партии Бхаратия Джаната (БДП), также гораздо чаще, чем другие индийцы, говорят, что принадлежность к индуизму очень важна для индийской идентичности (65% против 45%). (См. «Индекс религиозной сегрегации в Индии» в главе 3 для дополнительного анализа связи между национальной идентичностью, моделями голосования и религиозной сегрегацией.)

Некоторые представления о национальной идентичности тесно связаны с религиозными обрядами. Почти три четверти индийцев, которые говорят, что религия очень важна в их жизни (74%), например, говорят, что наличие индейского происхождения очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем, в то время как только половина тех, кто считает религию менее важной, считают происхождение Центральная часть национального самосознания.

Хотя Конституция Индии провозглашает страну демократической республикой, а Индию часто называют крупнейшей в мире демократией, индийцы выражают неоднозначное отношение, когда их спрашивают, что лучше подходит для решения проблемы: «демократическое правительство» или «лидер с твердой рукой». проблемы страны. Чуть меньше половины опрошенных индийцев (46%) отдают предпочтение демократии, в то время как почти такая же доля (48%) предпочитает лидера с сильной рукой. Поддержка демократии против сильного лидера значительно варьируется в зависимости от региона. Наименее склонны к демократии жители центральной части страны (33%), тогда как поддержка демократической формы правления (а не лидера с сильной рукой) значительно выше на северо-востоке (61%). Юг (53%) и Север (51%).

В опросе также были затронуты два вопроса политики, касающиеся мусульман в Индии: тройной талак и разрешение мусульманам использовать свои собственные религиозные суды. Мусульмане, как правило, поддерживают наличие собственных религиозных судов (74% за), но большинство из выступают против того, чтобы мужчинам-мусульманам разрешили развестись, трижды сказав «талак» (56%).

В Индии высокий уровень гордости за страну, государство и религию

Почти все взрослые индийцы в стране говорят, что они очень гордятся не только тем, что они индийцы, но и тем, что они являются жителями своих штатов. Эта модель одинакова для разных религий, регионов и возрастных групп.

Респондентов опроса также спрашивали, насколько они гордятся тем, что они принадлежат к своей конкретной религии (например, сикхов спрашивали, насколько они гордятся тем, что они сикхи). Опять же, примерно девять из десяти или более представителей всех основных религий говорят, что они очень гордятся тем, что являются членами своей религиозной группы.

Индийцы, которые говорят, что религия очень важна в их жизни, несколько чаще, чем другие, гордятся своей национальной, государственной и религиозной идентичностью, хотя эти взгляды широко распространены независимо от того, насколько религиозны люди.

Жители юга страны несколько реже, чем жители других регионов, гордятся своей религиозной принадлежностью. Например, среди индусов на юге 89% очень гордятся тем, что они индусы, по сравнению с 98% в центральном регионе. Среди мусульман Юга также меньше людей, чем где-либо еще, говорят, что они очень гордятся тем, что они мусульмане (88% против 96% по стране).

В какой-то степени гордость индийцев за свою религиозную идентичность связана с их взглядами на отделение своей религиозной общины от других. Те, кто говорит, что важно прекратить межрелигиозные браки между мужчинами и женщинами, несколько чаще говорят, что они очень гордятся своей религиозной идентичностью. ¹⁴ Среди индусов, например, 97 % тех, кто считает очень важным прекратить межрелигиозные браки индуистских женщин, также говорят, что они очень гордятся тем, что они индуистки, по сравнению с 90 % среди тех, кто не считает прекращением межрелигиозных браков. брак как высший приоритет. Мусульмане демонстрируют аналогичную картину: те, кто хочет помешать мусульманам вступать в брак вне ислама, чаще говорят, что они очень гордятся тем, что они мусульмане, хотя подавляющее большинство очень гордится тем, что они мусульмане, независимо от их отношения к религиозным смешанным бракам.

Подавляющее большинство считает, что индийская культура превосходит другие культуры

Для еще одного взгляда на национальную гордость в ходе опроса респондентов также спрашивали, полностью ли они согласны, в основном согласны, в основном не согласны или полностью не согласны с утверждением «Индийский народ не совершенен, но индийцы культура выше других».

Подавляющее большинство индийцев согласны с утверждением (90%), в том числе 72%, которые полностью согласны. Три четверти индусов и примерно такая же доля буддистов (73%) полностью согласны с тем, что индийская культура превосходит другие. Среди других групп религиозных меньшинств это мнение разделяют несколько меньше людей – около половины христиан (52%) полностью согласны с тем, что индийская культура выше, равно как и 63% мусульман и 57% сикхов.

Те, кто говорят, что религия очень важна в их жизни, чаще всего говорят, что индийская культура выше. Среди индусов, например, подавляющее большинство тех, кто считает религию очень важной, также полностью согласны с тем, что индийская культура выше (79%), по сравнению с чуть более половиной (54%) тех, кто считает религию менее важной в своей жизни. Аналогичная картина наблюдается среди мусульман (64% против 48%).

В региональном разрезе в центральной части страны 81% полностью согласны с превосходством индийской культуры, в то время как на северо-востоке – примерно шесть из десяти (59%) разделяю мнение.

По мере повышения уровня образования растет и согласие с утверждением. Среди выпускников колледжей, например, 79% полностью согласны с тем, что индийская культура превосходит другие, по сравнению с 69% тех, кто не имеет формального образования.

В политическом плане индийцы, которые положительно относятся к БДП, также с большей вероятностью, чем те, кто отрицательно относится к правящей партии Индии, полностью согласны с превосходством индийской культуры (77% против 68%).

Что представляет собой «настоящая» индийская идентичность?

В ходе опроса респондентов также спрашивали, насколько важен ряд пунктов для того, чтобы быть «настоящим индийцем». Эта серия включала как гражданские меры (уважение институтов и законов страны, знание истории борьбы Индии за свободу, поддержка национальной сборной по крикету, уважение ко всем религиям, уважение к старшим, уважение к армии и поддержка государственного гимна), так и более нативистские меры ( индийского происхождения, говорит на хинди и является индуистом). ¹⁵

В целом индийцы отдают предпочтение гражданским аспектам национальной идентичности, а не нативистским. Например, в то время как почти девять из десяти индийцев (88%) говорят, что уважение к старшим очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем (с небольшими различиями в зависимости от религии, региона, касты или возраста), лишь незначительное большинство (56%) говорят, что способны уважать старших. говорить на хинди имеет решающее значение.

В то же время, несмотря на то, что индийцы живут в многообразном многоконфессиональном и многоязычном обществе, большинство связывает индийскую идентичность с определенной религией и языком, а также с происхождением. Подавляющее большинство (70%) говорят, что для того, чтобы быть настоящим индийцем, важно иметь индейское происхождение. И 57% взрослых индийцев говорят, что очень важно быть индуистом, чтобы быть настоящим индийцем.

В то время как большинство индусов (64%) говорят, что очень важно быть индуистом, чтобы быть настоящим индийцем, значительно меньшая доля людей в других религиозных сообществах связывает индуистскую религию с национальной идентичностью. Тем не менее, 27% мусульман и 20% христиан говорят, что быть индуистом очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем.

Мусульмане с более низким уровнем образования чаще говорят, что для того, чтобы быть настоящим индийцем, важно быть индуистом. Эта точка зрения также более распространена среди мусульман, которые разделены по религиозному признаку. Например, среди тех, кто говорит, что все их друзья мусульмане, 34% говорят, что очень важно быть индуистом, чтобы быть настоящим индийцем, по сравнению с 22% среди других мусульман.

Индийцы в центральном регионе чаще всего связывают индуистскую идентичность с индийской идентичностью (78%), в то время как индийцы на северо-востоке и юге реже всего говорят, что принадлежность к индуизму очень важна для того, чтобы быть настоящим индийцем (33% и 39%, соответственно). Региональные особенности также существуют среди мусульман: 40% мусульман в Центральном регионе говорят, что очень важно быть индуистом, чтобы быть настоящим индийцем, по сравнению с 17% на Востоке.

Мнения индийцев о важности владения хинди для национальной идентичности также различаются в зависимости от региона. В регионах, где больше индийцев говорят на хинди, больше людей считают этот язык неотъемлемой частью национальной идентичности. Целых 85 % жителей Центрального региона, где более 99 % респондентов указывают хинди среди языков, на которых они говорят, говорят, что знание хинди очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем, в то время как только 27 % жителей Южной Индии (регион, где только 14% сообщают, что говорят на хинди) придерживаются той же точки зрения. ¹⁶ Эта региональная модель снова верна как для индусов, так и для мусульман.

Взрослые с более низким уровнем формального образования несколько чаще, чем их сверстники с высшим образованием, связывают умение говорить на хинди и принадлежность к индуизму с истинной индийской идентичностью. Соответственно, члены других отсталых классов (включая небольшую долю людей, добровольно вызвавших «Самый отсталый класс») также чаще, чем представители общих категорий или зарегистрированных каст и зарегистрированных племен, говорят, что говорить на хинди и быть индуистом очень важно для индийцев. личность. И индуисты, которые больше поддерживают отделение религиозных групп друг от друга, т. е. которые поддерживают запрет индуистским мужчинам и женщинам вступать в брак с неиндусами, с большей вероятностью будут выражать эти нативистские взгляды на национальную идентичность.

Когда дело доходит до политики, индусы, которые положительно относятся к БДП, с большей вероятностью, чем те, кто отрицательно относится к правящей партии, связывают принадлежность к индуизму и говорение на хинди с национальной идентичностью. Например, большинство индусов, которые положительно относятся к БДП (66%), говорят, что знание хинди очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем, по сравнению с примерно половиной тех, кто отрицательно относится к правящей партии (48%).

Половина или более представителей всех опрошенных религиозных групп говорят, что наличие индийского происхождения важно для того, чтобы быть настоящим индийцем. Тем не менее, такое отношение наиболее распространено среди индусов (72%), особенно тех, кто живет в северной (82%) и центральной (81%) частях страны. Опять же, южные индусы реже, чем индусы в большинстве других мест, говорят, что наличие индийского происхождения очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем (59).%).

Небольшое большинство взрослых индийцев (56%) говорят, что очень важно поддержать сборную Индии по крикету, чтобы она стала настоящей индийкой. Большинство индусов (58%) и джайнов (62%) поддерживают эту точку зрения, но среди других религиозных групп доля тех, кто видит тесную связь между спортом и национальной идентичностью, в целом ниже: половина мусульман считает очень важным поддерживать сборная страны по крикету должна быть истинно индийской.

По всем показателям, нативистским или нет, респонденты, которые говорят, что религия очень важна в их жизни, с большей вероятностью скажут, что все эти аспекты важны для того, чтобы быть настоящим индийцем. Например, 90% тех, кто считает религию очень важной в своей жизни, говорят, что для того, чтобы быть настоящим индийцем, крайне важно уважать старших, по сравнению с 74% среди тех, кто считает религию менее важной в своей жизни.

Большой разрыв между религиозными группами в схемах голосования на выборах 2019 г.

Весной 2019 г. в Индии прошли общенациональные выборы в нижнюю палату парламента, Лок Сабха. Около двух третей (67%) населения, имеющего право голоса, проголосовало на выборах, что в конечном итоге дало БДП большинство мест в Лок Сабха.

В рамках этого опроса респондентов спрашивали, за кого они голосовали в 2019 году. Хотя большинство (44%) заявили, что голосовали за победившую партию, ответы значительно различаются в зависимости от религиозной группы. Почти половина индуистских избирателей (49%) говорят, что голосовали за БДП, по сравнению со значительно меньшим количеством людей среди религиозных меньшинств с достаточно большой выборкой избирателей для анализа.

Действительно, опрос показывает, что Индийский национальный конгресс (ИНК) — одна из основных оппозиционных партий БДП — был лучшим выбором среди избирателей-мусульман (30%), христиан (30%) и сикхов (33%) в 2019 году. . Избиратели-буддисты разделились более равномерно: 29% поддержали БДП, а 24% поддержали Конгресс. Хотя опрос не включал достаточного количества избирателей-джайнов, чтобы сообщить, как они проголосовали на этих выборах, джайны, похоже, решительно поддерживают правящую партию Индии: они голосовали на последних выборах.

Каждый пятый мусульманин (19%) проголосовал за БДП, несмотря на то, что эту партию иногда описывают как продвигающую индуистские националистические программы в своей политике. ¹⁷ Избиратели-мусульмане, поддержавшие БДП на последних выборах, во многом отличаются от тех, кто этого не сделал. Например, мусульмане без высшего образования чаще, чем выпускники колледжей, говорят, что голосовали за БДП, в то время как для мусульман, проголосовавших за ИНК, характерна обратная картина. Соблюдение религиозных обрядов также является важным фактором: избиратели-мусульмане, которые очень важны в их жизни, с большей вероятностью проголосуют за БДП, чем избиратели, которые говорят, что религия менее важна (19% против 12%). На региональном уровне около четырех из десяти избирателей-мусульман на северо-востоке (39%) говорят, что проголосовали за БДП, по сравнению с четвертью или меньше во всех других регионах.

В Индии многопартийная система. Согласно официальной статистике, существует семь национальных партий, более 50 государственных или региональных партий и более 2000 других политических партий, не зарегистрированных в списках. Многие избиратели, принадлежащие к религиозным меньшинствам, предпочли голосовать за партии, отличные от БДП или Конгресса, двух крупнейших национальных партий. Например, целых 14% буддистов говорят, что они голосовали за партию Бахуджан Самадж (БСП), национальную партию, ориентированную в первую очередь на благополучие низших каст и религий меньшинств (89).% буддистов являются членами зарегистрированных каст). Поддержка региональных партий также связана с религией. Например, 16% сикхов говорят, что голосовали за Широмани Акали Дал (SAD) в 2019 году. SAD — региональная партия, представляющая интересы пенджабцев; согласно переписи, 77% сикхов Индии живут в Пенджабе.

Нет единого мнения о том, что лучше всего подходит для руководства Индией: демократия или сильный лидер

Несмотря на десятилетия выборов и признание самой густонаселенной демократической республики в мире, поддержка демократии (в отличие от более авторитарной формы правления) далеко не единодушна. в Индии.

В ходе опроса спрашивалось, что лучше подходит для решения проблем страны: «демократическая форма правления» или «лидер с твердой рукой». Конечно, лидер, который правит сильной рукой, может быть избран демократическим путем, но, заставляя выбирать между этими двумя вариантами, вопрос стремился отразить предпочтения респондентов в отношении того, какой тип правления лучше всего.

Чуть меньше половины индусов считают, что для решения проблем страны следует полагаться на демократическую форму правления (46%). Другая половина считает, что стране было бы лучше иметь лидера с сильной рукой (48%).

Опрос Исследовательского центра Пью — не единственный, который обнаруживает двойственное отношение индийцев к эффективности демократии. В ходе опроса, проведенного в 2019 году Центром изучения развивающихся обществ (CSDS), взрослых индийцев спросили, согласны они или не согласны с тем, что «страной должен управлять сильный лидер, которому не нужно беспокоиться о победе на выборах». Примерно шесть из десяти индийцев согласились с этим утверждением. (Обсуждение этого и других результатов CSDS см. в разделе «Что показывают другие исследования религии, демократии и плюрализма в Индии» ниже.)

Это двойственное отношение к демократии в той или иной степени характерно для всех религиозных групп страны. В опросе, проведенном Pew Research Center среди индуистов, мусульман, христиан и джайнов, нет четкой позиции большинства по этому вопросу. Только среди буддистов (57%) и сикхов (54%) более половины взрослых отдают предпочтение демократической форме правления.

Региональные различия более существенны. Целых шесть из десяти индийцев в Центральном регионе говорят, что лидер с сильной рукой лучше всего подходит для решения проблем Индии, по сравнению с лишь одной третью, которые предпочитают демократическую форму правления. На северо-востоке все наоборот, где примерно шесть из десяти взрослых предпочитают демократию (61%). Существует также небольшой разрыв между городскими и сельскими районами: половина городских жителей (50%) предпочитает демократию по сравнению с 44% взрослых жителей сельских районов.

Взрослые индийцы с высшим образованием чаще, чем менее образованные, предпочитают демократическую форму правления (51% против 45%). А индийцы, принадлежащие к кастам общей категории (51%), с большей вероятностью, чем те, кто принадлежит к зарегистрированным кастам / зарегистрированным племенам (44%) или другим отсталым классам (43%), поддерживают демократию.

Во всеобщих выборах 2019 года в Индии участвовало больше избирателей, чем в любых других выборах в истории человечества. Несмотря на такой уровень демократического участия, примерно половина тех, кто сообщил, что они голосовали на выборах, говорят, что они предпочли бы лидера с сильной рукой (48%) демократической форме правления (46%). Избиратели БДП несколько чаще, чем те, кто голосовал за оппозиционную партию Индийский национальный конгресс, говорят, что считают лидера с сильной рукой более подходящим для решения проблем страны (53% против 47%).

Врезка: Что показывают другие исследования религии, демократии и плюрализма в Индии

Хотя это исследование является первым крупномасштабным, репрезентативным на национальном уровне исследованием Индии, проведенным Pew Research Center, другие исследования в Индии задавали аналогичные вопросы. Одним из крупнейших является Национальное исследование выборов, проводимое Центром изучения развивающихся обществ (CSDS) через его исследовательское подразделение Lokniti. Этот опрос проводился одновременно с каждыми выборами в Лок Сабха с 19 года.96, а последний тур включал около 24 000 респондентов в послевыборном опросе. Из-за различий в формулировках вопросов и выборке данные опроса Pew Research Center и CSDS не следует сравнивать напрямую. Но изучение исследований CSDS в сочетании с опросом Pew Research Center показывает в целом схожие выводы по вопросам, связанным с религией и национализмом.

Высокий уровень поддержки религиозного плюрализма

Предыдущая работа, проведенная CSDS, показывает, что поддержка религиозного плюрализма с течением времени оставалась высокой. В 2009, более 80% индийцев согласились с утверждением «Граждане Индии должны способствовать гармоничным отношениям между всеми религиями». Национальное исследование выборов 2019 года, проведенное CSDS, также демонстрирует высокий уровень поддержки религиозного плюрализма. Примерно три четверти индийцев в исследовании CSDS (76%) говорят, что «Индия в равной степени принадлежит гражданам всех религий, а не только индусам», и только 15% говорят, что «Индия в первую очередь принадлежит только индуистам». Между тем, данные Pew Research Center за 2019 год показывают, что 84% индийцев считают, что уважение всех религий очень важно для того, чтобы быть настоящим индийцем. (Более подробную информацию см. в разделе «Что представляет собой «настоящая» индийская идентичность?» выше.)

Снижение поддержки демократии

Национальные выборы CSDS Исследования показывают, что со временем индийцы стали меньше поддерживать демократию. В 2009 году примерно четыре из десяти индийцев согласились с утверждением: «Страной должен управлять сильный лидер, которому не нужно беспокоиться о победе на выборах». Десять лет спустя более шести из десяти индийцев заявили, что предпочли бы сильного лидера, которому не нужно беспокоиться о выборах.

Сильное предпочтение религиозной сегрегации

В дополнение к Национальному исследованию выборов, CSDS в сотрудничестве с Университетом Азима Премжи измерила общественное мнение относительно межобщинных отношений в 2018 году. разделение религиозных групп: индусы и сикхи в опрошенных штатах говорят, что люди, которые обращаются в другую религию, должны быть наказаны правительством. Представители других религий меньшинств меньше, чем индуисты и сикхи, поддерживают политику, предусматривающую наказание за прозелитизм. Точно так же опрос Pew Research Center показывает склонность к религиозной сегрегации; например, примерно две трети индийцев говорят, что очень важно не допустить, чтобы мужчины и женщины в их религиозной общине вступали в брак с представителями другой религии. (Подробнее см. в главе 3.)

Большинство индийцев поддерживают участие политиков в религиозных вопросах

Большинство индийцев считают, что политики должны иметь хотя бы «некоторое» влияние в религиозных вопросах (62%), в том числе примерно трое из десяти (29%) считают, что политики должны имеют «большое» влияние. Между тем, 31% всех взрослых индийцев считают, что политики вообще должны держаться подальше от религиозных дел, в том числе 17% считают, что политики вообще не должны иметь никакого влияния.

Большинство индусов (64%) и мусульман (59%).%) — две крупнейшие религиозные группы Индии — говорят, что политики должны иметь хоть какое-то влияние в религиозных вопросах, в то время как в целом сикхи и буддисты, как правило, предпочитают небольшое политическое влияние в религиозных делах или вообще его не имеют.

Как правило, мужчины и женщины, индийцы разных возрастных групп и проживающие в разных уголках страны склоняются к позиции, что политики должны иметь хоть какое-то влияние в религиозных вопросах. Индийцы, которые положительно относятся к БДП, несколько чаще, чем другие индийцы, говорят, что политики должны иметь некоторое или большое влияние в религиозных вопросах (66% против 60%).

Среди индусов те, кто говорит, что религия очень важна в их жизни, несколько чаще, чем другие индусы, говорят, что политики должны иметь хоть какое-то влияние в религиозных вопросах (65% против 59%).

Индийские мусульмане отдают предпочтение своим собственным религиозным судам; другие религиозные группы менее благосклонны

Наряду с системой гражданских судов мусульмане в Индии имеют возможность урегулировать семейные споры, такие как вопросы наследства, в судах, которые следуют исламским правовым принципам (дополнительную информацию см. в разделе «Исламские суды в Индии» в обзоре отчета ). Но мусульмане или нет 9Тема 0003, если будет разрешено обращаться в свои религиозные суды, остается предметом горячих споров.

Индийцы в целом выражают смешанные мнения по этому вопросу, при одинаковой пропорции населения, поддерживающего (35%) и выступающего против (38%) использования этих судов. Примерно четверть индийцев (27%) не занимают определенной позиции, что, возможно, отражает низкую значимость этого вопроса для многих людей.

Однако явное большинство мусульман (74%) считают, что им следует разрешить иметь собственные суды для разрешения семейных и имущественных споров. Индусы, с другой стороны, скорее выступают против (41%), чем поддерживают (30%) религиозные суды для мусульман; та же картина наблюдается среди сикхов, буддистов и джайнов, хотя значительная доля всех немусульманских групп не выражает мнения по этому вопросу.

В Северо-Восточной Индии противников исламских судов гораздо меньше, чем в любом другом регионе.

Мусульмане из разных регионов, каст и с разным уровнем образования постоянно поддерживают религиозные суды для своей группы. Мужчины-мусульмане (76%) несколько чаще, чем женщины-мусульманки (71%), поддерживают религиозные суды.

Большинство индийцев не поддерживают разрешение тройного талака для мусульман

В течение первых семи десятилетий после обретения Индией независимости мужчины-мусульмане могли мгновенно разводиться со своими женами, трижды произнося «талак» («развод» на арабском и урду). – обычно именуется «тройной талак» (дополнительную информацию см. в разделе «Исламские суды в Индии» в обзоре отчета). Верховный суд признал тройной талак неконституционным в 2017 г., а в 2019 г., после долгих публичных дебатов парламент Индии принял законопроект о женщинах-мусульманках (защита прав на брак), который запретил эту практику.

Подавляющее большинство индийцев в целом (68%), включая семь из десяти или более индуистов, сикхов, буддистов и джайнов, считают, что мужчинам-мусульманам следует , а не разрешать разводиться со своими женами с использованием тройного талака. Только 14% говорят, что тройной талак должен быть разрешен, а 18% не отвечают на вопрос, возможно, отражая некоторое незнание этой практики, особенно среди христиан.

Среди мусульман также большинство (56%) выступают против разрешения мужчинам-мусульманам разводиться с женами, трижды произнося «талак». Тем не менее, 37% мусульман поддерживают эту практику, что значительно выше, чем в любой другой опрошенной религиозной группе.

Мнения мусульман о тройном талаке различаются в зависимости от нескольких факторов. Например, мужчины-мусульмане чаще, чем женщины, одобряют эту практику (42% против 32%). И мусульмане из каст общей категории (43%) чаще, чем члены зарегистрированных каст/зарегистрированных племен (29%).%) и другие отсталые классы (33%), заявившие, что следует разрешить тройной талак. Соответственно, мусульмане с высшим образованием также больше поддерживают тройной талак, чем мусульмане с меньшим образованием (46% против 37%).

Религиозные обряды также играют важную роль. Мусульмане, которые говорят, что религия очень важна в их жизни, с большей вероятностью поддержат тройной талак, чем те, кто говорит, что религия менее важна (39% против 26%). И мужчины-мусульмане, которые посещают религиозные службы хотя бы раз в неделю, также чаще, чем другие мужчины, поддерживают эту практику (44% против 27%).

Мусульмане на юге (58%) и северо-востоке (50%) чаще, чем в других регионах Индии, говорят, что мужчинам-мусульманам следует разрешить разводиться с женами путем тройного талака. И наоборот, не менее двух третей мусульман западного (71%), центрального (70%) и северного (67%) регионов страны не поддерживают эту практику.

 

Политическая система Индии — Политическая система Индии, политическое устройство в Индии

Статья содержит подробное описание политической системы Индии, членов исполнительной власти Союза, парламента, роли правительства штата и различных политические партии в Индии.

Индия — суверенная светская демократическая республика с парламентской формой правления. Конституция была принята Учредительным собранием 26 ноября 1949 г. и вступила в силу 26 ноября 1950 г. Конституция отстаивала триединство справедливости, свободы и равенства всех граждан. Конституция была разработана с учетом социально-экономического прогресса страны. Индия придерживается парламентской формы демократии, а правительство имеет федеральную структуру.

В политической системе Индии президент является конституционным главой исполнительной власти Союза Индии. Реальная исполнительная власть принадлежит премьер-министру и Совету министров. Согласно статье 74 (1) конституции, Совет министров под руководством премьер-министра несет ответственность за помощь и содействие президенту в выполнении президентских функций. Совет министров подотчетен Лок Сабха, Народной палате. В штатах губернатор является представителем президента, хотя реальная исполнительная власть принадлежит главному министру вместе с его советом министров.

В данном штате Совет министров несет коллективную ответственность за избранное законодательное собрание штата. Конституция регулирует разделение законодательной власти между парламентом и законодательными собраниями штатов. Парламент имеет право вносить поправки в Конституцию.

Президент Индии
Президент Индии является конституционным главой Индии и верховным главнокомандующим вооруженными силами страны. Президент избирается членами Коллегии выборщиков, состоящей из избранных членов как палат парламента, так и законодательных собраний штатов, с соответствующим весом, придаваемым каждому голосу. Срок его полномочий составляет пять лет. Среди прочих полномочий Президент может объявить чрезвычайное положение в стране, если он убежден, что безопасности страны или какой-либо части ее территории угрожают следующие ситуации. Война или внешняя агрессия, вооруженный мятеж внутри страны и развал государственного аппарата в условиях экономического и политического кризиса. Следовательно, когда в штате происходит сбой конституционного механизма, президент может взять на себя все или некоторые функции правительства этого штата.

Вице-президент
Вице-президент Индии избирается членами коллегии выборщиков, состоящей из членов обеих палат парламента. Метод избрания вице-президента — система пропорционального представительства посредством одного передаваемого голоса. Он, как и президент, занимает свой пост пять лет. Вице-президент также является председателем Rajya Sabha по должности и руководит ее работой.

Совет Министров
Совет Министров является высшим органом управления в стране и избирается из числа избранных членов Союзного правительства. Совет министров состоит из членов кабинета министров, государственных министров и заместителей министров. Премьер-министр возглавляет Совет министров и сообщает все решения Совета министров, касающиеся управления делами Союза, и предложения по законодательству Президенту. Как правило, в каждом департаменте есть сотрудник, назначаемый секретарем правительства Индии, который консультирует министров по вопросам политики и общего управления. Секретариат Кабинета министров играет важную гармонирующую роль в принятии решений на самом высоком уровне и действует под руководством премьер-министра.

Парламент
Парламент является законодательной властью Союза. Он состоит из президента, Раджья Сабхи, или Верхней палаты, и Лок Сабхи, или Нижней палаты. Все законопроекты, которые должны быть превращены в закон, требуют согласия обеих палат парламента. Однако в случае денежных счетов Лок Сабха является высшей инстанцией.

Раджья Сабха
Раджья Сабха состоит не более чем из 250 членов. Из них 233 представляют штаты и союзные территории, а 12 членов назначаются президентом. Выборы в Раджья Сабху непрямые. Члены Раджья Сабха избираются избранными членами Законодательных собраний заинтересованных штатов. Члены Верхней палаты отстаивали интересы своего государства в парламенте. Раджья Сабха не подлежит роспуску, в отличие от Лок Сабха, и одна треть ее членов уходит на пенсию каждые два года.

Лок Сабха
Лок Сабха состоит из представителей народа, избираемых прямым голосованием на основе всеобщего избирательного права взрослых. На сегодняшний день Лок Сабха состоит из 545 членов, двое из которых назначаются президентом, чтобы представлять англо-индийское сообщество. Если лок сабха не распущен при таких обстоятельствах, как неспособность ведущей партии доказать явное большинство или вотум недоверия, срок полномочий Лок Сабха составляет пять лет.

Правительства штатов
Система правления в штатах очень похожа на систему Союза. В штатах также есть два основных органа управления — законодательное собрание и законодательный совет. В Законодательное собрание проводятся прямые выборы, и политическая партия, получившая большинство голосов, формирует правительство в государстве. В стране 28 штатов и семь союзных территорий. Союзные территории управляются президентом через назначаемого им губернатора или администратора. До 1 февраля 1992, союзная территория Дели управлялась центральным правительством через администратора, назначаемого президентом Индии. В соответствии с поправкой к Конституции, внесенной парламентом, с 1 февраля 1992 года союзная территория Дели называется Национальной столичной территорией Дели. Всеобщие выборы в Законодательное собрание Национальной столичной территории были проведены в ноябре 1993 года. С тех пор каждые пять лет в штате проводились всеобщие выборы, поддерживающие демократический процесс в Дели.

Политические партии в Индии
В Индии признанная политическая партия относится либо к национальной партии, либо к государственной партии. Если политическая партия признана в четырех или более штатах и ​​является либо правящей партией, либо находится в оппозиции в этих штатах, она считается национальной партией. Конгресс, Партия Бхаратия Джаната, Джаната Дал, Коммунистическая партия Индии и Коммунистическая партия Индии (марксистская) являются видными национальными партиями в стране. Некоторые из этих партий существовали до обретения страной независимости, в то время как лишь немногие из них возникли после расцвета политического динамизма в стране в годы после обретения независимости.

Телугу Десам в Андхра-Прадеше, Асом Гана Паришад в Ассаме, Джаркханд Мукти Морча в Бихаре, Махараштра Гомантак Партия в Гоа, Национальная конференция в Джамму и Кашмире, Мусульманская лига в Керале, Шив Сена в Махараштре, Акали Дал в Пенджабе, All- Индия Анна Дравида Муннетра Кажагам и Дравида Муннетра Кажагам в Тамил Наду, Партия Бахуджан Самадж и Партия Самаджвади в Уттар-Прадеше и Всеиндийский передовой блок в Западной Бенгалии являются видными государственными партиями, которые являются основными политическими игроками в своих штатах.