Пуштуны, таджики, узбеки и другие | Статьи

Пуштуны — 10 миллионов человек. До 1979 года пуштуны составляли 51 процент населения страны. Однако 85 процентов из более чем 6 миллионов афганцев, бежавших в соседние страны, были пуштуны. Этнические пропорции изменились. Лишь после ухода советских войск беженцы стали возвращаться. Однако вернулись не все, и сегодня пуштунов в Афганистане, вероятно, чуть больше 40 процентов. Последние два века в стране с небольшими перерывами правили исключительно пуштуны. Свергнутый король Захир Шах, президент Наджибулла, мулла Мохаммад Омар, экс-премьер Гульбиддин Хекматиар — пуштуны. Так же, как и подавляющее большинство талибов. Правда, пуштуны воевали и на стороне Северного альянса. Например, нынешний министр иностранных дел Афганистана доктор Абдулло — пуштун. Политическую и военную поддержку пуштуны традиционно получают из соседнего Пакистана, где насчитывается более 17 миллионов пуштунов. Пуштунами и «настоящими афганцами» себя называют несколько племен, говорящих на языке пушту.

Три из них наиболее многочисленны: западное племя — дуррани, восточное — гильзаи и племя карани. Подавляющее большинство пуштунов — мусульмане-сунниты. Пуштуны в основном расселены к югу от хребтов Гиндукуша. Племена дуррани живут в юго-западных областях, в районах от Кандагара до Фараха — на юге и до Герата — на западе, а также практически во всех крупных городах страны. Гильзаи проживают в южных и юго-восточных, граничащих с Пакистаном районах. Многие из них ведут кочевой образ жизни и на зиму стараются перебраться на территорию Пакистана. Со второй половины XIX века началось расселение пуштунов в области к северу от Гиндукуша, где возникло несколько пуштунских анклавов (в районах Кундуза, Меймене и Мазари-Шарифа). Общая численность пуштунов в Северном Афганистане не превышает 15 процентов всего населения этого региона. Таджики — 5 миллионов человек. Это второй по численности афганский этнос (более 20 процентов населения). Таджики — мусульмане-сунниты — традиционно в Афганистане составляют интеллектуальную элиту, поэтому их влияние в стране велико. Большинство министров, банкиров и крупных торговцев — таджики. Живут в основном в провинциях Бадахшан, Тахор, Герат, Джаузджан, Саманган, Балх, Кундуз, а также в Панджшерском ущелье и в долине Шамоли. Большинство кабульцев тоже таджики. Однако, не считая недолгого президентства Бурхануддина Раббани, таджики правили в Афганистане лишь дважды — в XIV веке и в конце 1920-х годов. Основной язык, на котором говорят афганские таджики, — дари. Язык близок к иранскому фарси, в северо-восточных регионах — к таджикскому языку. Кстати, использование термина «таджик» в Афганистане не всегда оправданно, поскольку так называют себя иногда и иные по происхождению группы, в том числе и пуштуны, говорящие на фарси. Как правило, это северные пуштуны, населяющие провинции Батгиз, Фариаб, Тахор и Кундуз. Таджики составили костяк Северного альянса. Покойный Ахмад Шах Масуд, президент Раббани, генерал Мохаммад Фахим, Исмаил Хан — таджики. Во время противостояния с талибами «северянам» активно помогали Россия и Таджикистан. Узбеки — 2,3 миллиона человек, третий по численности этнос Афганистана. Многие узбеки в Афганистане оказались в 1920-х годах, когда бежали из советской Средней Азии от преследований Красной Армии. Сегодня узбеки живут достаточно компактно в приграничных с СНГ провинциях, на территории с историческим названием Чор-Вилойет (четыре области), где ранее существовали независимые узбекские княжества, территориально практически совпадающие с провинциями Фариаб, Джаузджан, Балх и Кундуз. Местных узбеков часто называют «бывшими коммунистами». Их лидер Абдуррашид Дустум воевал на стороне просоветского кабульского правительства. Однако после ухода «оккупантов» предал президента Наджибуллу. Сейчас Дустум — один из лидеров Северного альянса и пользуется поддержкой в первую очередь Узбекистана. Афганские узбеки — мусульмане-сунниты. Говорят в основном на двух языках — узбекском и дари. Хазарейцы — 2 миллиона человек (9 процентов населения страны). Они считают себя потомками Чингисхана и его воинов, поселились на территории современного Афганистана в XIII веке. Исповедуют ислам шиитского толка и говорят на фарси. Изначально жили на границе с Персией. Однако в XVIII и XIX веках пуштуны-сунниты вытеснили хазарейцев в горные районы в центре страны. Сегодня хазарейцы населяют центр Афганистана. Живут они также в провинциях Урузган, Газни, Вардак, Гур, Герат и Кандагар. Хазарейцы-шииты — верные союзники суннитов из Северного альянса. Однако хазарейцев никогда и никто в Афганистане не приглашал разделить власть. Видимо, так же произойдет и на сей раз. Поддерживает хазарейцев главным образом шиитский Иран. Исмаилиты — 1 миллион человек, примерно 5 процентов населения. В Афганистане — две крупные исмаилитские общины: исмаилиты-хазарейцы, возглавляемые наследным пиром Сейидом Джаффаром Надири, и исмаилиты афганского Бадахшана, которыми руководят многочисленные наследные пиры. Исмаилиты-хазарейцы в основном живут в Хазараджате, в провинции Баглан, а также в Кабуле. Исмаилиты пользуются поддержкой Ирана. Туркмены — 500 тысяч человек. Туркмены-сунниты (2 процента) отдельными компактными группами проживают в северных, граничащих с СНГ районах. Киргизы — 15 тысяч человек. Населяют Ваханский коридор, достигающий границ с Китаем. В юго-западных районах Афганистана расселено около 200 тысяч белуджей, а в Кабуле и частично в Кандагаре — около 40 тысяч кызылбашей и афшаров, переселенных из Ирана в ХVIII веке. В Афганистане проживают также небольшие группы арабов, каракалпаков, бахтиар, курдов и выходцев из Индии. На Памире и в долинах рек Пяндж и Кунар проживают шугнанцы, ишкашимцы, ваханцы и мунджанцы. Их общая численность — несколько десятков тысяч человек.

два мнения – DW – 07.09.2003

Людвиг Гибельгаус, НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА

07.09.20037 сентября 2003 г.

Официально в Узбекистане проживает около 1,5 миллионов таджиков, однако, по некоторым данным, их число достигает 9-10 миллионов человек. В самом же Таджикистане живет примерно 4,5 миллиона этнических таджиков.

https://p.dw.com/p/436b

Реклама

На прошлой неделе в Душанбе состоялось пленарное заседание совета «Всемирной ассоциации таджиков и персоязычных народов». Совет является органом, координирующим деятельность всех объединений таджикских соотечественников за рубежом. Его члены ежегодно в начале сентября собираются в Душанбе, чтобы заслушать отчет о работе исполнительного комитета Ассоциации, наметить планы на ближайшее будущее и обсудить проблемы функционирования диаспор и культурных центров таджиков, проживающих за пределами Таджикистана. Центральным событием нынешней встречи стало открытое письмо-обращение к президенту Таджикистана

Эмомали Рахмонову, который возглавляет Ассоциацию, от члена совета Ассоциации, председателя Центра таджикской культуры Самарканда, поэта Хаёта Негматова. В нем автор просит главу государства лично вмешаться в разрешение вопроса о возможности дальнейшей деятельности этого культурного Центра, который очень скоро может прекратить своё существование. По словам Негматова, уже не первый год узбекские местные власти в лице инспекции по охране архитектурных памятников города Самарканда пытаются отобрать у Центра таджикской культуры здание, в котором он располагается. В конце 19-го века этот дом достался в дар самаркандским поэтам от купца Усманбая. А в 1991 году он был предан Центру таджикской культуры и до сих пор является его юридическим адресом.

Власти хотят ликвидировать Центр таджикской культуры

Как сказал в интервью «Немецкой волне» Хаёт Негматов, за эти годы местные власти неоднократно предпринимали попытки ликвидировать Центр или помешать его деятельности:

— В 1993 году неожиданно вышел указ кабинета министров Узбекистана о перерегистрации всех общественных организаций в управлении юстиции. Мы неоднократно обращались для перерегистрации Центра, однако каждый раз они находили какие-то причины, чтобы отклонить его перерегистрацию. И вот с 1993 года наш Центр работает фактически на общественных началах. Теперь они видят, что такими методами им не удалось ликвидировать наш центр. Они решили пойти на другой шаг – отнять у нас здание. Инспекция по охране памятников сейчас подала на меня в суд, ссылаясь на необходимость реставрации и ремонта этого здания, как здания архитектурного значения.

Не согласовывая ни с кем, они самовольно приняли его на свой баланс и незаконно, путем шантажа, требовали с меня за 2001-2002 годы арендную плату.

Гонения имеют политическую подоплеку

По словам Хаёта Негматова, гонения в отношении его Центра имеют политическую подоплеку. Ещё во времена Советского Союза поэт был активным защитником интересов таджиков в Узбекистане. В знак протеста против тогдашней национальной политики, в мае 90-го года Негматов перед зданием обкома компартии Узбекистана в течение недели держал политическую голодовку:

— Тогда благодаря мне был издан указ Самаркандского обкома компартии, разрешающий таджикам Самарканда записываться в паспортах таджиками. Этот закон до сих пор в Самарканде действует. Я держал политическую голодовку в мае месяце 1990 года, а нынешний президент страны является бывшим первым секретарем ЦК компартии Узбекистана. С тех пор я как экстремист нахожусь в черном списке. Только из-за того, что этим центром я руковожу до сих пор, власти не хотят его регистрировать.

Культурный центр стал своеобразной правозащитной организацией

В 1991 году состоялась личная встреча Негматова с Исламом Каримовым, где он поднял проблемы этнических таджиков, проживающих в Узбекистане. Негматов полагает, что именно после этого в течение семи лет его не выпускали за пределы Узбекистана и был наложен запрет на издание и распространение его произведений:

— Когда я впервые получил разрешение на выезд за пределы Узбекистана и первая моя поездка должна была состояться 20 января 1999 года в Иран, прямо в аэропорту у меня изъяли рукописи моих произведений, после чего завели уголовное дело, как будто бы в них есть национализм. Вели против меня следствие. В конце концов, когда я обратился к Каримову, чтобы он прекратил такие античеловечные, антиинтеллектуальные действия, тогда они приостановили уголовное дело, но на каждом листе моего сборника поставили штамп запрета ввоза, вывоза, издания, распространения и так далее.

По сведениям корреспондента «Немецкой волны», Культурный центр стал не только местом встречи и общения поэтов, писателей и ученых, но и своеобразной правозащитной организацией для таджикоязычной творческой интеллигенции Самарканда. Вновь говорит Хаёт Негматов:

— В 2001 году власти издали указ о депортации 16 человек из числа таджикской творческой интеллигенции Самарканда — поэтов, писателей и ученых — которые некоторое время проживали в Таджикистане и во время междоусобной войны вернулись в Узбекистан. Тогда я обратился в ОБСЕ, УВКБ ООН и только благодаря ходатайствам этих организаций депортация была приостановлена. Власти на меня опять «точат зуб». После этого даже было так, что единственная в городе таджикская газета «Овози Самарканд» стала публиковать статьи наших же таджиков с требованием ликвидации Центра. Мол, такой Центр не нужен, он разжигает национализм. И те люди, которые хотят создать такие Центры – это враги народа, враги нации. Конечно, все это было подстроено. Если мы лишимся этого здания, ликвидируется Центр таджикской культуры. Это вызовет у международной общественности плохой резонанс.

«Мы живем хорошо»

Однако по поводу положения таджикской диаспоры в Узбекистане есть и другие мнения. Вот позиция заместителя председателя таджикского культурного центра «Ориёно» в Ташкенте, помощника главного редактора таджикоязычной газеты «Овози тоджик» («Голос таджика») Тоджибоя Икрамова:

— Как живется в Узбекистане таджикам? В религиозных и даже свадебных ритуалах обоих народов есть много общего. Поэтому мы проводим праздничные мероприятия совместно с узбеками. Кроме того, на республиканском радио у нас есть ежедневное вещание по 30 минут на таджикском языке, а также таджикский отдел в издательстве «Узбекистан», который выпускает в основном учебники для таджикоязычных школ республики. В редакции нашей таджикской газеты работают поэты и прозаики, которые выпустили уже не одну книгу на таджикском языке здесь, в Ташкенте. А совсем недавно мы стали свидетелями как в Самарканде прошел фестиваль «Шарк тароналари». На церемонии открытия звучали песни на таджикском языке, представители Таджикистана выступили достойно и даже заняли одно из призовых мест фестиваля. Также мы гордимся, к примеру, академиком Шавкатом Вахидовым. Будучи таджиком, он высоко поднимает авторитет науки Узбекистана в области ядерной физики. Он и подобные ему деятели и определяют наше лицо, лицо таджиков Узбекистана.

В заключение напомню, что официально в Узбекистане проживает около 1,5 миллионов таджиков, однако, по некоторым данным, их число достигает 9-10 миллионов человек. Это самая большая таджикская диаспора за рубежом, в то время как в самом Таджикистане проживает примерно 4,5 миллиона этнических таджиков.

Реклама

Пропустить раздел Еще по теме

Еще по теме

Пропустить раздел Топ-тема1 стр. из 3

Пропустить раздел Другие публикации DWНа главную страницу

Таджики — Группа по защите прав меньшинств

Профиль

Таджики — это иранский народ, говорящий на нескольких персидских, индоарийских языках. Большинство из них — мусульмане-сунниты, и, по оценкам правительства на 2017 год, этнические таджики составляют 1 544 700 человек (4,8 процента населения).

Предыдущие официальные данные по сообществу были расценены многими как заниженные, поскольку некоторые таджики начали заявлять о своей этнической принадлежности после обретения независимости, чтобы избежать дискриминации в доступе к рабочим местам и государственным льготам. Есть некоторые утверждения, что в стране может быть от 4 до 6 миллионов таджиков.

В отличие от большинства других меньшинств в Узбекистане, таджики являются коренными жителями региона, и им некуда идти, учитывая нестабильность и экономическую ситуацию в Таджикистане. Некоторые таджики в Узбекистане являются сельскими жителями; но большинство сосредоточено в районах вокруг городов Бухары, ближе к границе с Туркменистаном, и Самарканда, прилегающего к Таджикистану.

Исторический контекст

Территория Узбекистана, которую в настоящее время занимают таджики, на протяжении большей части своей новейшей истории находилась в сфере Персидской империи. Регион пал до монгольского нашествия в 13 веке, но, в отличие от ситуации в других частях Средней Азии, таджики продолжали говорить на персидских языках. Меньшинство попало под контроль России после завоевания царем Ташкента в 1865 году. Создание Таджикской Автономной Советской Социалистической Республики в 1924 из Узбекской Советской Социалистической Республики и ее статус республики в составе СССР в 1929 г. привели к тому, что значительное таджикское меньшинство осталось на территории, которая стала Узбекистаном с обретением независимости в 1991 г.

Таджики уже давно присутствуют в восточные районы Узбекистана, и они также, как правило, сосредоточены в двух крупных городах, которые также считаются важными культурными и историческими центрами Таджикистана, Самарканде и Бухаре. Искусственные границы между Таджикистаном и Узбекистаном, установленные в советское время, оставили эти важные таджикские культурные центры за пределами Таджикистана, а наличие территориальных споров между двумя республиками во время советской власти привело к серьезным межэтническим конфликтам в период сразу после создание независимых среднеазиатских республик. Хотя на момент обретения независимости таджики, возможно, были вторым по величине меньшинством в стране, теперь они явно являются самым многочисленным после исхода большого количества русских и других славян.

Несмотря на то, что вскоре после 1991 года существовало активное сепаратистское таджикское движение, оно, по-видимому, в значительной степени угасло, поскольку националистические группы были подавлены президентом Каримовым в течение десятилетия после обретения независимости, хотя этнические таджики продолжают требовать более широких прав в области использования языка, образование и возможность трудоустройства. Многие из этих заявлений остаются едва слышимыми или видимыми, поскольку события в Андижане показывают, что открытые и прямые вызовы правительству, как правило, невозможны. Ряд таджикских школ был закрыт, когда отношения между Узбекистаном и Таджикистаном были в упадке в 1919 году.92.

По крайней мере, с 2000 года таджики воспринимались властями как чрезмерно сочувствующие или потворствующие тому, что правительство считает радикальными исламскими группами, в частности, Исламскому движению Узбекистана (ИДУ) и Хизб ут-Тахрир. Это привело к усилению правительственных репрессий в отношении таджиков, включая, как представляется, насильственную эвакуацию и переселение в 2000 году большого числа таджиков, проживающих вдоль таджикско-узбекской границы, а также арест большого числа из них, подозреваемых в боевики.

В рамках кампании, основанной, по крайней мере частично, на постановлении Кабинета Министров от 13 мая 1998 г. и инструкции Министерства образования от 2000 г., по очистке школ от учебников до 1993 г., не соответствующих национальной идеологии, сообщается в В 2000 г. всплыло большое количество книг и учебников на таджикском языке, уничтоженных в городах Самарканд и Бухара. 90 процентов из заявленных 2000 книг, уничтоженных в одной из самаркандских школ, были на таджикском языке. Сообщается, что даже произведения иностранной литературы в школьных библиотеках, такие как Шекспир и Пушкин, которые были на таджикском языке, были уничтожены.

Власти продолжают отказывать в регистрации некоторым культурным центрам Таджикистана. Например, Таджикский культурный центр в Самарканде потерял регистрацию в 1993 году, но продолжал работать без нее. Были жалобы на то, что книги и другие издания из Таджикистана не пускают в страну.

Текущие вопросы

Статус таджиков обычно считается ненадежным, отчасти из-за давней напряженности между правительствами Узбекистана и Таджикистана. Некоторые наблюдатели связывают эту враждебность с резким сокращением за последнее десятилетие обучения на таджикском языке в городах Самарканд и Бухара и их окрестностях, где по-прежнему сосредоточено таджикское население Узбекистана. В целом количество школ с таджикским языком обучения в Узбекистане сократилось примерно с 318 в 2001 году до 256 в 2012–2013 учебном году.

Комитет ООН по правам человека (КПЧ) затронул вопрос предоставления образования на языке меньшинств в деле Мавлонов и Саади против Узбекистана (2009). В данном случае органы государственной власти отказали в регистрации газете на таджикском языке, содержащей материалы для таджикских школьников в дополнение к существующим учебникам. КПЧ признал использование прессы на языке меньшинства «неотъемлемым элементом культуры таджикского меньшинства» и постановил, что имело место нарушение статьи 27 Международного пакта о гражданских и политических правах в отношении Узбекистана.

Для таджиков сохраняющийся низкий уровень признания таджикского языка – несмотря на то, что они в настоящее время составляют крупнейшее меньшинство страны – означает, что многие родители предпочитают не отдавать своих детей в школы с преподаванием на таджикском языке, поскольку они знают, что доступ к высшему образованию и им, скорее всего, будет отказано в государственной занятости из-за их неузбекских объединений. Отчасти по этой причине, а также из-за того, что правительство и другие работодатели активно стремятся нанимать этнических узбеков в рамках усилий по узбекизации страны, многие таджики регистрируются как узбеки в надежде скрыть свою этническую принадлежность и, таким образом, не быть исключенными из возможность трудоустройства и получения образования.

Визит президента Шавхата Мирзиёева весной 2018 года к своему таджикскому коллеге, президенту Эмомали Рахмону, вселил некоторую надежду на прогресс для таджикского меньшинства в Узбекистане. Два лидера пообещали отложить в сторону прошлые споры и подписали многочисленные соглашения, в том числе о торговле и трансграничных поставках электроэнергии. Возможно, наиболее многообещающим для таджикского меньшинства Узбекистана (а также узбекского меньшинства в Таджикистане) является соглашение о разрешении краткосрочных безвизовых поездок между двумя странами. Учитывая, что граница между двумя странами является сооружением советской эпохи, такое устройство позволило бы представителям меньшинств по обе стороны границы навещать родственников. Соглашение все еще ожидает одобрения парламента в обеих странах, хотя были ранние сообщения о том, что жители приграничных районов уже могут начать посещать непосредственно прилегающие районы в течение нескольких дней, возобновляя существовавшую ранее договоренность.

Обновлено в марте 2018 г.

Афганцы, таджики в Афганистане Профиль группы людей

Введение / История

Афганистан может похвастаться самым большим таджикским населением за пределами своей родины на севере Таджикистана. Составляя более четверти населения Афганистана, они являются второй по величине группой в стране. Исторические свидетельства, датируемые 4 веком, убедительно подтверждают, что они были одной из самых древних из сохранившихся групп народов Центральной Азии. Средиземноморская подгруппа европеоидной расы, современные таджики произошли от персидских народов. Высокие, стройные, светлокожие люди с голубыми или зелеными глазами и часто с рыжими или светлыми волосами, смешанные браки с турками и монголами привнесли в их физические характеристики миндалевидные глаза и прямые черные волосы.

Старое турецкое выражение «таджикский» является синонимом «персидского». Они всегда говорили на персидском языке (говоря на родственном диалекте дари в Афганистане), тогда как другие носители персидского языка в Центральной Азии приняли этот язык. Чаще всего они называют себя долинным названием своего родного региона, а не таджикским. Одним из обширных мест обитания является суровая гористая долина Панджшер к северу от Кабула, где бедные фермеры и пастухи живут в деревнях с плоскими крышами из сырцового кирпича или каменных домов. Когда воды много, здесь выращивают лучшие в стране фрукты и орехи, а также различные зерновые культуры. Ахмад Шах Масуд, почитаемый лидер афганского сопротивления талибов, убитый в 2001 году, был уроженцем этой долины. Меньшие группы таджиков проживают в провинции Герат на западной границе с Ираном. Третья группа, многочисленная и более образованная, живет в Кабуле, где они добились экономического успеха и политического влияния. Купцы и очень талантливые ремесленники также составляют часть этих городских жителей. Поскольку большие таджикские семьи дружны, известно, что горожане поддерживают тесные связи со своими родственниками в сельской местности.

Первоначально племенная группа, они давно отказались от строгой организационной структуры. Тем не менее, культурные традиции охраняются и соблюдаются — традиции, которые пережили века вторжений различных сил, от древних арабских орд до недавних боевиков Талибана. Одной из социальных традиций является исключительное гостеприимство – практика, характерная для других афганских народов. Принимать гостей считается честью – поводом для изысканного ужина. «Ош», особое блюдо, приготовленное таджикскими мужчинами, содержит рис, баранину, специи и овощи, и его можно подавать с лепешками, испеченными из смеси нескольких видов муки, фруктами, йогуртом и чаем. Даже бедные фермеры встречают гостей чаем, хлебом и йогуртом.

Насильно обращенные в ислам арабами в 7 веке, афганские таджики почти полностью остаются мусульманами. Религиозные традиции диктуют ритуалы празднования важных жизненных событий, включая рождение, брак и смерть. Ежедневно произносятся заученные молитвы, и в некоторых общинах все еще существуют старые практики, включающие магию, заклинания и анимистические верования.

Освященные веками художественные традиции, включая поэзию, народные сказки, произведения искусства, песни и танцы, определяют и сохраняют ценности таджикской культуры. Креативное самовыражение включает в себя красивые ковры, керамику, богато вышитые костюмы, яркие мужские кепки и украшения. В прошлом таджики расписывали искусно сделанные деревянные потолки в мечетях и дворцах и украшали книги, часто вплетая в них персидскую поэзию. Афганская таджикская одежда не особенно отличается, но мужчины надевают на свои вышитые шапки чалму, а женщины предпочитают шали, а не вуали.

В таджикском обществе доминируют мужчины, но женщины меньше подвержены общественным ограничениям на рабочем месте и в обществе (за исключением правления талибов), чем женщины в других мусульманских группах. Их личная жизнь похожа, но склоняется в пользу мужчины. Женщины не имеют права наследования. Афганские браки обычно заключаются по договоренности, и развод может быть инициирован только мужем, который расторгает союз, трижды повторяя своей жене: «Я развожусь с тобой».

Прошлые преимущества таджиков в афганском обществе, возможно, несколько подорваны нестабильностью последних лет. Тем не менее, сильная национальная идентичность и характерный для них трудолюбие, несомненно, сослужат хорошую службу членам таджикской общины при восстановлении Афганистана.

Каковы их убеждения?

Таджики почти сплошь мусульмане. Большинство из них — мусульмане-сунниты из ханафитской секты, но есть несколько мусульман-исмаилитов-шиитов, живущих в отдаленных горных районах. Ислам проникает во все сферы их жизни. Ритуалы, связанные с рождением, половым созреванием, браком и смертью, построены вокруг их верований. Они верно повторяют заученные молитвы пять раз в день.

Помимо исламских верований, среди таджиков также распространен спиритизм (верования, включающие использование оберегов и амулетов).

Каковы их потребности?

Таджики знали частые войны и межплеменные междоусобицы. На их территории на протяжении веков постоянно вторгались арабы, греки, монголы, персы, турки, русские и британцы.