Позвоните в один из наших контактных центров не менее чем за 72 часа до вылета и сообщите, что Вы хотите провезти упомянутые ниже предметы. Это время необходимо на проверку запретов и ограничений страны назначения. В противном случае Вы не сможете провезти с собой следующее оборудование:

• огнестрельное оружие всех видов, такое как пистолеты, револьверы, винтовки и дробовики
• реплики и имитация огнестрельного оружия, принятые за подлинник
• составные части огнестрельного оружия, за исключением прицелов
• пневматическое и газовое оружие, такое как пистолеты, травматическое оружие, винтовки и шариковые ружья
• сигнальные и стартовые пистолеты

Вы можете провозить такие предметы исключительно в регистрируемом багаже. Кроме того, Вы должны предоставить разрешения и документы на ношение огнестрельного оружия и амуницию, к примеру, лицензии на экспорт/импорт и разрешение от местных или федеральных властей.

Вам необходимо указать:

• количество единиц огнестрельного оружия, которое Вы хотите перевозить
• тип (ружье, винтовка, дробовик)
• модель и калибр
• количество (по весу) и калибр боеприпасов

Если Вы планируете забронироватьна сайте ba.com билет на рейс, который обслуживает не British Airways, свяжитесь с нами перед бронированием, чтобы уточнить возможность провоза огнестрельного оружия. К примеру, на рейсах, которые выполняются компанией Comair, запрещено провозить любое огнестрельное оружие, включая спортивные винтовки.

• Вы можете провезти не более 5 кг (11 фунтов) боеприпасов (патронов) на человека, которые соответствуют требованиям Раздела 1.4S IATA; номера по классификации ООН 0012 и 0014. Такие предметы должны предназначаться для личного пользования пассажира. Также боеприпасы должны исключать взрывоопасные и зажигательные снаряды.
• За каждую сумку или футляр с огнестрельным оружием или боеприпасами при регистрации взимается оплата в размере 125 ф. стерлингов плюс местные сервисные сборы. Эти деньги идут на оплату услуг специализированной партнерской компании, отвечающей за перевозку огнестрельного оружия и боеприпасов.
• Если Вы берете с собой большее количество мест багажа или багаж с весом, превышающим нормы провоза регистрируемого багажа,Вы должны оплатить дополнительный сбор.

• Упакуйте огнестрельное оружие и боеприпасы в соответствующие футляры или, если нет такой возможности, положите эти предметы в регистрируемый багаж с личными вещами (за исключением рейсов в или из Южной Африки, Италии и Румынии — см. следующий пункт).
• При перелете в ЮАР, Италию или обратно, а также из Румынии сдайте огнестрельное оружие и боеприпасы в багаж в закрытом футляре отдельно от регистрируемого багажа с личными вещами. В этом случае Вам не придется платить за дополнительный багаж при превышении бесплатной нормы.
• При перелете в/из США, посетите веб-сайт Управления транспортной безопасности для получения полной информации касательно перевоза огнестрельного оружия и боеприпасов.
• Вы не можете провезти боеприпасы, предназначенные для нескольких человек, в одном чемодане.
• Боеприпасы должны быть упакованы в оригинальную упаковку или подходящую коробку, которая предотвратит движение дроби или патронов (т. е. боеприпасы, лежащие свободно, к провозу не допускаются).
• Каждая единица огнестрельного оружия должна быть разряжена и сопровождаться сертификатом.
• Не вешайте ярлык «взрывчатые материалы» на багаж с боеприпасами.

Вы должны прибыть на стойку регистрации по меньшей мере за два часа до вылета. Это необходимо для того, чтобы было достаточно времени на выполнение всей бумажной работы до прохождения контроля безопасности. Если Вы путешествующие с 10 или более единицами огнестрельного оружия или коробками с боеприпасами, Вы должны прибыть в аэропорт не менее, чем за три часа до вылета.

Вы должны сообщить нам о наличии огнестрельного оружия или боеприпасов в Вашем багаже у стойки регистрации.

• Если Вам необходимо перемещаться между разными терминалами в аэропорту Великобритании, имейте в запасе между рейсам по меньшей мере три часа.
• Если Вам необходимо добраться до другого аэропорта, имейте в запасе больше рекомендованного минимального времени на стыковку.

Взрывчатые и легковоспламеняющиеся вещества и устройства

Взрывчатые и горючие вещества и устройства, которые используются (или могут быть использованы) для нанесения серьезных травм или могут представлять угрозу для безопасности воздушного судна, полностью запрещены к провозу, в том числе:

• боеприпасы (если мы не разрешили Вам их провоз — см. рекомендации по провозу огнестрельного оружия и боеприпасов)
• капсюли/детонаторы
• детонаторы и предохранители
• реплики или имитации взрывных устройств
• мины, гранаты и другие взрывчатые военные боеприпасы
• фейерверки и другие пиротехнические средства, к примеру, китайские фонарики, хлопушки/бенгальские огни и т. д. (см. информацию по поводу рождественских хлопушек ниже)
• дымообразующие емкости или картриджи
• динамит, порох и пластические взрывчатые вещества
• бензин, зажигалки на сухом горючем, кубики сухого спирта для походных плиток, баллончики с воспламеняющимся газом
• горючее для зажигалок, баллончики для заправки зажигалок, бестерочные (сесквисульфидные) спички, газовые зажигалки, зажигалки для сигар (см. информацию касательно зажигалок и безопасных спичкек ниже)
• краски (за искл. красок на водной основе или масляных красок для художников), растворителей, лаков и т. д.
• системы жидкого кислорода (см. информацию касательно баллонов с кислородом, необходимых для использования в медицинских целях )

Рождественские петарды

Вы можете провозить рождественские хлопушки только на рейсах, вылетающих из Великобритании, при условии, что они отвечают следующим критериям:

• Петарды или хлопушки должны быть изготовлены на заводе (петарды, сделанные дома, не допускаются к провозу)
• Только для личного пользования
• Макс. две коробки на человека в оригинальных фабричных упаковках в регистрируемом багаже (не в ручной клади)

Вы не можете брать с собой петарды или хлопушки на рейсы, вылетающие в США. Нармы провоза в другие страны могут изменяться.

Вы можете взять с собой небольшой коробок безопасных спичек или небольшую зажигалку, в которой нет жидкого горючего (кроме сжиженного газа). Эти предменты следует положить в карман, а не в ручную кладь или регистрируемый багаж. Они должны быть предназначены для личного пользования.

горючее для зажигалок, баллончики для заправки зажигалок, бестерочные (сесквисульфидные) спички, газовые зажигалки, зажигалки для сигар не допускаются к провозу.

British Airways выдает «разрешение перевозчика» каждому пассажиру на провоз походной плиты и бака для топлива, который был заправлен горючим жидким топливом (баллоны с горючим газом запрещены), при соблюдении следующих условий;

• Топливный бак должен быть полностью опорожнен и не должен представлять опасности возгорания;
  • Топливо должно стекать по меньшей мере в течение одного часа. 
  • Топливный бак должен оставаться открытым в течение 6 часов, чтобы остатки горючего испарились. 
  • Также допускаются альтернативные способы, такие как добавление масла для жарки в топливный бак для удаления любого остаточного топлива.
  • (Проверьте; если бак пахнет топливом, его нельзя брать с собой в поездку)
  • Пустой топливный бак должен быть надежно закрыт крышкой и завернут в абсорбирующий материал, такой как бумажное полотенце, и помещен в полиэтиленовый пакет. Пакет должен быть запечатан (лентой или завязан тесемкой).
• Пустой топливный бак СЛЕДУЕТ упаковать в регистрируемый багаж. 
• Для Вашего удобства необходимо положить копию этой страницы в упаковку с баком и/или контейнером для горючего, чтобы подтвердить, что у Вас есть согласие перевозчика на транспорт походной печи.
• Вам НЕ нужно связываться с авиакомпанией или сообщать сотрудникам аэропорта, что Вы перевозите этот предмет.

Вы можете брать с собой в ручной клади или регистрируемом багаже неинфекционные образцы, упакованные в небольшое количество горючей жидкости при условии соответствия требованиям Специального положения А180 IATA. Пожалуйста, свяжитесь с нами для получения подробной информации.

Химические вещества

Большинство агрессивных и токсичных веществ полностью запрещено к провозу, в том числе:

• кислоты, отбеливатели и перекись водорода
• предметы, содержащие фосфор
• удобрения, гербициды и инсектициды

• На борту рейсов в/из Великобритании картриджи для струйного или лазерного принтера весом более 500 г разрещается провозить только в регистрируемом багаже.
• На борту рейсов в/из США категорически запрещены к перевозке картриджи для струйного или лазерного принтера весом более 453 г (16 унций).

Если Вы являетесь представителем государственного бюро погоды или подобного учреждения и Вам необходимо провезти на борту ртутные термометры или барометры, обратитесь к нам за разрешением. Такие предметы можно провозить только в ручной клади. Это правило не распространяется на провоз медицинских и клинических термометров, для которых действуют отдельные правила.

Если Вы являетесь сотрудником Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) и во время официальной поездки Вам необходимо провезти оборудование контроля отравляющих веществ, обратитесь к нам за разрешением. Его разрешено провозить в регистрируемом багаже или ручной клади.

Приборы временного поражения

Категорично запрещается провозить приборы, предназначенные для оглушения или обездвиживания, включая:

• приборы для временного поражения, например электрошокеры и электрошоковые дубинки
• Электрошоковое оружие, содержащее такие опасные грузы, как взрывчатые вещества, сжатые газы, литиевые батареи и т. п. (например, тазеры)
• устройства для оглушения и убоя животных
• химические вещества, вызывающие временное поражение и выводящие человека из строя, газы и аэрозоли, такие как газ мейс, перечный газ, перцовый аэрозоль, слезоточивый газ, кислотный аэрозоль и спрей для отпугивания животных

Острые предметы

Предметы с острым концом/краями, с помощью которых можно нанести серьезные повреждения, разрешается провозить только в регистрируемом багаже (не в ручной клади или при себе). Например:

• предметы, предназначенные для рубки, такие как топор, секира и мясницкий нож
• ледовый топорик и нож для колки
• лезвие
• канцелярский нож
• ножи с лезвиями длиной более 6 см
• ножницы с лезвием длиной более 6 см (измеряется от оси)
• предметы для боевых искусств с острым концом или краем
• мечи и сабли 

Однако в регистрируемом багаже или ручной клади разрешаются к провозу следующие предметы:

• Вязальные спицы и крючки
• Щипчики
• одноразовые бритвы или лезвия для бритв (в картридже)

Инструменты

Рабочие инструменты, с помощью которых можно нанести серьезные повреждения или угрожать безопасности самолета, разрешается провозить только в регистрируемом багаже (не в ручной клади или при себе). Например:

• лом
• дрели или сверла, в том числе беспроводные портативные дрели
• инструменты с лезвием или рукояткой длиной более 6 см, которые можно использовать в качестве оружия, например отвертки или зубила
• пилы, в том числе беспроводные портативные бензопилы
• паяльные лампы
• пистолеты для крепежа и пневматические молотки

Обратитесь к нам за разрешением на провоз теплоизлучающих предметов, таких как горелки для подводной сварки (лампы для дайвинга) и паяльники. Данные предметы разрешены к провозу в регистрируемом багаже или ручной клади.

Тупые предметы

Предметы, с помощью которых можно нанести серьезные повреждения при ударе, разрешается провозить только в регистрируемом багаже (не в ручной клади или при себе). Например:

• бейсбольные и софтбольные биты
• палки и дубинки, например полицейские дубинки и резиновые палки
• предметы для боевых искусств

 Обязательно убедитесь в том, что данные предметы разрешено ввозить в страну назначения.

Чемоданы, оборудованные сигнализацией

Обычно запрещается провозить чемоданы-дипломаты, оборудованные сигнализацией, сейфы, инкассаторские сумки и т. д., которые содержат опасные вещества, например литиевые гальванические элементы и/или пиротехнические материалы.

Пожалуйста, свяжитесь с нами для получения подробной информации.

Другие запрещенные предметы

В целях обеспечения безопасности наших клиентов и персонала запрещается провоз любых других предметов, если у начальника аэродрома или авиаоператора есть обоснованные причины полагать, что они могут быть использованы или приспособлены для нанесения повреждений или нарушения работоспособности человека, или могут угрожать безопасности самолета.

Соединенное Королевство — Историческая справка — Англия, Шотландия, Ирландия и Уэльс

Англия, Северная Ирландия, Шотландия и Уэльс: Термин Соединенное Королевство относится к коллективному объединению наций, состоящему из Англии, Северной Ирландии, Шотландии, и Уэльс. Эти четверо пересекают широкую полосу территории на восточном побережье Европы, несмотря на то, что географически они отделены от остальной части континента в силу разделения Северным и Ирландским морями, Дуврским проливом и Ла-Маншем.Четыре страны со временем испытали трансформации береговой линии, климата и растительности, а также изменение ценностей, культуры и правительств. Изменения в образовательных системах четырех стран Соединенного Королевства были драматичными, но никогда не было изменений более масштабных, чем в 1990-х годах и в первые годы двадцать первого века после попыток роспуска Палаты лордов в Англии и достижений. деволюции в Северной Ирландии, Уэльсе и Шотландии.

В этом эссе ссылки относятся к родной стране Англии, за исключением тех случаев, когда заголовки или внутренние ссылки явно относятся к отдельным странам Северной Ирландии, Шотландии и Уэльса.Хотя страны имеют много общего, важно признать различия. Читателю рекомендуется обратиться к эссе «Ирландия» за более ранними упоминаниями о севере Ирландии. Политическое создание Северной Ирландии — относительно недавнее историческое событие, связанное с подавлением британцами ирландского восстания в семнадцатом веке, за которым последовало заселение шести графств региона Ольстера британскими и шотландскими поселенцами англиканской веры. В 2001 году в Уэльсе произошел значительный прорыв в области самоуправления, когда он взял под свой контроль систему высшего образования.Кроме того, парламент Шотландии имеет право принимать или отменять законы, принятые английским парламентом, в том числе законы об образовании, или вносить поправки в отдельные законодательные акты.

Римская оккупация: Первые жители Британии были дообразованными охотниками, в конечном итоге отрезанные от остальной Европы из-за затопления суши под водами того, что стало известно как Ла-Манш. Обширные исследования археологов в двадцать первом веке начали проливать свет на древних народов этой области.

Защищенная жестокими жителями и суровым климатом, Англия считалась призом завоеваний и начала подвергаться нападениям из Рима. Любому начинающему изучать латынь хорошо известны кампании Юлия Цезаря в 55 и 54 г. до н. Э. увековечен его собственными сочинениями; его ранние биографы рисуют портрет гораздо более жестокого завоевателя, чем его самооценка.

Нападение Рима на вождей племен в Уэльсе в первом веке стало хорошо известно игрокам в фэнтези двадцатого века из-за отважной, хотя и обреченной битвы воинов-ицен при королеве Боудикке, которую один голливудский сценарист назвал » женщина Храброе Сердце.»Ее история драматична. После того, как ее избили и подвергли гнусным унижениям, в том числе изнасилованию ее дочерей, Боудикка убивала жителей городов, присягнув Риму, пока контрнаступление не уничтожило ее армии, и она покончила жизнь самоубийством, приняв яд. Несмотря на это, она покончила жизнь самоубийством. Из-за таких яростных боев и высоких человеческих жизней римляне победили валлийские кланы, не сумев их подчинить. Однако мало-помалу их культура стала отражать влияние кельтских католических миссионеров среди валлийцев.

Точно так же римские войска безжалостно вторглись в Шотландию, отбили кланы, известные как пикты, и объявили страну своей властью. С практической точки зрения, сложная география Шотландии, особенно в Хайлендсе и его многочисленных прилегающих островах, не позволяла римлянам контролировать непокорные кланы и их союзные кланы из Ирландии, кельтов. Тем не менее, Рим оказал некоторое влияние на шотландский народ в течение пяти веков оккупации, отчасти из-за проповедей христианских миссионеров.

Постримские времена, вторжения и борьба за власть: В четвертом веке римский император Констан I передал своему однофамильскому сыну Константину II завоеванные земли Британии, Галлии и Испании, но отдал оставшуюся часть империи другому сыну, Константу I. Несчастный Константин II вел войну своему брату, но был убит во время битвы в Италии. В пятом веке римляне покинули земли, за которые они так упорно боролись, чтобы завоевать их, изгнали самих себя после многих лет нападений свирепых воинов, которых они считали ордами варваров.Помимо кланов, вторжения на уязвимые восток и юг Англии происходили из Дании и северной Германии со стороны воинственных народов, известных как англы, юты и саксы. Последние, собирательно названные англосаксами примерно в шестнадцатом веке, позже сами использовали этот термин, когда осели и стали фермерами или городскими жителями. В конце концов, термин «англосакс» охватил всю Британию.

Римский и британский народы Уэльса также столкнулись с захватчиками, но некоторые районы культуры остались там, где они избежали порабощения.В целом культура и цивилизация приходили в упадок до седьмого века, когда Римская церковь отправила миссионеров в Англию и основала монастыри, посвященные сохранению знаний и передаче культуры и религии в письменных трудах. Непосредственный эффект заключался в том, чтобы сделать страны Соединенного Королевства более открытыми для торговли и развития атрибутов цивилизации, уже имеющихся в других странах Европы. Монастыри в шестом и седьмом веках распространились по Ирландии и Шотландии, а также Англии, хотя политика того времени была хаотичной, поскольку королевства обладали властью и вели конфликты в этих странах.

К десятому и одиннадцатому векам приходские церкви стали реальностью в англосаксонской стране Англии, как и повсюду в Европе. Однако нестабильность в Англии и Ирландии продолжалась из-за нападений морей и рек мародерствующими викингами. Нападения датских воинов начались в восьмом и девятом веках, что привело к разрушению монастырей и их рукописей. Ученый-король Альфред Великий, король Уэссексинской Англии, победил датчан в Лондоне в 886 году и в Эдингтоне в 878 году.Если бы он потерпел поражение, датчане контролировали бы главные королевства Англии в девятом веке. В дополнение к его героическим действиям в качестве лидера и вкладу в развитие английского права, Альфред был известен своим отстаиванием древнеанглийской литературы и переводом латинских классических произведений на английский язык.

Вклад Альфреда в обучение сделал его героической фигурой той эпохи. В других областях столпотворение было правилом. В Ирландию и Шотландию проникли норвежские воины, которые также разграбили некоторые монастыри в поисках богатой добычи внутри.Альфред был первым правителем в череде правителей Уэссекса, которые получили власть для себя, даже когда они изгнали могущественных скандинавов. Побежденные датчане ассимилировались и приняли христианство. Вместо установления мира королевства Уэссекс и западные саксы соперничали за власть; Шотландия также была захвачена. В конце концов, Эадред стал верховным правителем Англии. Его преемник, Эдгар, был коронован, и его правление (957–975) принесло стабильность стране и союзу с многочисленным и широко распространенным датским населением Англии.

Ирландия и Шотландия испытали потрясения от захватчиков и людей, которые боролись за верховную власть. Сражения за власть были обычным явлением между девятым и двенадцатым веками. Политика Уэльса между девятым и двенадцатым веками была отмечена почти постоянными интригами, убийствами, сражениями, перемириями и договорами.

Датское и нормандское правило: Настойчивые датчане продолжали хлынуть в Англию в своем стремлении поработить Англию. Наконец, в начале XI века король Дании Свейн победил, изгнав англичанина Этельреда Неготового в изгнание в Нормандию.Король Свейн умер, но его сын-преемник Кнут завершил битву с Англией, правив королем Англии с 1016 по 1035 год, а также королевством Демарк с 1019 года до своей смерти. Как и Альфред Великий, Кнут был сторонником сохранения образованности в монастырях. Его дети были менее мудрыми и ссорились из-за власти.

Англичане восстановили контроль над королевством Уэссекс между 1042 и 1066 годами под властью короля Эдуарда Исповедника, сына Этельреда. Смерть Эдуарда вызвала конфликт между двумя мужчинами, Уильямом, герцогом Нормандии, и Гарольдом, которые утверждали, что мертвый король обещал им трон.Гарольд получил корону и был занят вторжением норвежцев на север. Хотя армия Гарольда победила, она была ослаблена и упала в результате сокрушительной атаки на юге Англии под предводительством Уильяма, и Гарольд пал в битве. В день Рождества Вильгельм Завоеватель был провозглашен королем Англии, и, хотя он сохранил английские законы и обычаи, французский язык и другие обычаи привели к огромным культурным изменениям во время этой норманнской оккупации.

Средневековье: История Англии с 1066 года до конца пятнадцатого века обычно рассказывается через достижения и неудачи любого монарха, правившего в определенное время.На протяжении этого периода Англия переживала большее единство и процветание, чем Ирландия, Уэльс и Шотландия. Система, известная как феодализм, которая процветала в других частях Европы, стала нормой в Англии, поскольку лорды поместий брали работу и ренту со своих крепостных, а рыцари служили своим лордам, верховному королю и церкви, маршируя в крестовые походы, чтобы попытаться вырвать Святые земли у мусульман.

Королевская власть какое-то время была на пике во время правления короля Генриха II (1154-1189), который поднял власть королевских судов и подавил попытки феодальных баронов, оспаривающих его неограниченные полномочия.

Возможно, самым известным конституционным документом Британии, напрямую связанным с феодализмом, была Великая хартия вольностей 1215 года. Подписанная королем Иоанном, известным своими политическими интригами и сражениями с Папой, эта «Великая хартия», подписанная в знак умиротворения воюющих сторон. монарх предлагал феодальным лордам защиту, которую не могла узурпировать даже королевская семья, но также гарантировала определенные права и привилегии для церкви и даже некоторые права для королевских подданных.

В средние века между английскими королями и баронами существовали непростые отношения.Различные крестовые походы продолжались до 1291 года, и войны против Франции и других королевств были обычным делом, дорогостоящими и контрпродуктивными — по-видимому, предназначенными для удовлетворения тщеславия или правителей или их стремления к приобретению земель. Длительное правление Генриха III (сына короля Джона) с 1216 по 1272 год ознаменовалось потерей человеческих жизней на войне и огромными расходами на удовлетворение страсти Генриха к землям во Франции и Сицилии. Его преемник, король Генрих IV, добился престола силой и основал династию Ланкастеров, но во время своего правления (1399-1413) ему постоянно приходилось отправлять королевские войска для подавления восстаний шотландцев и валлийцев.Гораздо более популярный (и позже увековеченный драматургом Уильямом Шекспиром) король Генрих V также участвовал в великих войнах во время своего правления с 1413 по 1422 год, но в основном он сохранял верность своему народу из-за своего личного магнетизма и числа своих великих людей. все же дорого обходились победы над французами.

Подобно Альфреду Саксону, король Генрих VI был сторонником литературы и образования, покровителем художников и основателем Итонского колледжа в 1440 году. Однако он был королем, непригодным для управления, правившим одновременно (1422–1461 и 1470-1471) великих волнений в Англии.Его убил Эдвард. По словам ученого Майкла Ван Клив Александра, леди Маргарет Бофорт, мать короля Генриха VII, внесла значительный вклад в поддержку университетов.

Более поздний правитель Генрих VIII, правивший с 1509 по 1547 год, был безжалостным мужем, печально известным тем, что убил двух из шести своих жен (Анну Болейн и Кэтрин Ховард). Однако при нем процветали учеба и великие университеты. Генрих VIII безуспешно пытался положить конец войне с Шотландией, объединив две нации.Война с Шотландией продолжалась при его правлении, но одним из его успехов было присоединение Уэльса к королевству в 1536 году, хотя Уэльс сохранил свою культуру и валлийский язык. Судьба Шотландии изменилась с отдельного королевства на часть Соединенного Королевства при короле Англии Якове I, другим титулом которого был Шотландский Джеймс VI как сын королевы Шотландии Марии, которая была вынуждена отречься от престола и позже казнена.

Викторианская эпоха: Королева Виктория взошла на престол во время волнений и недовольства королевской семьей, особенно во время правления распутного короля Вильгельма IV, правившего с 1830 по 1837 год.Тем не менее, в его эпоху в Англии произошли важные изменения, в том числе признание усиления прав человека. В 1833 году был принят Фабричный закон, который на бумаге, если не фактически, устранил практику детского труда. Кроме того, рабство было отменено в Соединенном Королевстве и его владениях другим исторически важным законом. Хотя Вильгельм IV высказал несколько слов в поддержку таких реформ, он был сбит с толку ими и обеспокоен растущим требованием политических и социальных изменений в Соединенном Королевстве.

Сильные националистические чувства и большее национальное единство возникли во время правления племянницы Вильгельма IV, Виктории, которая взошла на трон в 1837 году и правила как королева Соединенного Королевства до 1901 года. Под сильным влиянием ее мужа, принца Альберта, за которого она вышла замуж в 1840 году. Королева Виктория создала город для нравственной реформы и смягчения скандального поведения знати, которое было обычным делом до ее правления. В сфере образования ее правление вызвало сильные попытки ввести грамотность во всем Соединенном Королевстве из-за акта парламента 1870 года, устанавливающего обязательное начальное образование.

Современная эпоха: С момента смерти Виктории в 1901 году до двадцать первого века Соединенное Королевство знало периоды спокойствия и процветания, а также нестабильные времена, вызванные двумя мировыми войнами, сильным национализмом со стороны английских колоний, и ассимиляция, особенно в Англии, иммигрантов разного происхождения.

Национальная система образования была принята для Англии и Уэльса в 1902 году. К 1944 году в системе были созданы сильные местные органы управления школами, но при этом существовала и центральная администрация.В 1922 году Северная Ирландия получила отдельный парламент, а парламент в Лондоне управлял Англией, Шотландией и Уэльсом.

По состоянию на 1998 год население Соединенного Королевства составляло 58,8 миллиона человек. Население самой большой страны, Англии, составляет 49,1 миллиона человек. Население Шотландии составляет 5,1 миллиона человек. Население Уэльса составляет 2,9 миллиона человек, а население Северной Ирландии — 1,7 миллиона человек.

Шотландия не контролирует университеты, но регулирует начальное и среднее образование.В 2001 году термин «Соединенные» в Соединенном Королевстве употребляется почти неправильно; все четыре страны Великобритании имеют отдельные системы образования. Ассамблеи Северной Ирландии и Уэльса, а также Парламент Шотландии имеют право сохранять существующие законы, касающиеся образования и управления, или они могут отменить или изменить существующее законодательство.

На момент публикации этого тома климат в Соединенном Королевстве можно охарактеризовать как атмосферу неопределенности, но также и как атмосферу большого националистического возбуждения и возможности для позитивных изменений, отражающих потребности каждой отдельной страны.Уровень неграмотности в Уэльсе высок и вызывает беспокойство. Английские школы должны решать проблемы разнообразного населения с большим количеством иммигрантов. В то время как Шотландия остается стабильной со своей собственной учебной программой и стабильной системой высшего образования, Северная Ирландия продолжает приспосабливаться к непростым политическим союзам с Ирландией. Потребности городских густонаселенных островов Англии резко контрастируют с потребностями менее населенных, смешанных городских и сельских культур Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии.

Традиционно в Англии Лейбористская партия выступала за регулирование, реформу или упразднение элитных школ вопреки их историческим традициям. Консервативная партия выступает за сохранение статус-кво и защиту этих институтов. Несомненно, наиболее важные предложения по реформе после 1900 года были сделаны в период с 1992 по 1991 год, когда английские реформаторы попытались изменить состав Палаты лордов, чтобы отразить меняющееся демократическое общество в Англии. Громкие призывы к упразднению Палаты лордов вызвали многочисленные критики в 1974 г., когда на выборах была избрана Лейбористская партия, считавшая Палату лордов анахронизмом и пережитком прежней Англии.Консервативная партия отреагировала нападками на Лейбористскую партию. В 1999 году правительство предприняло серьезные изменения в составе Палаты лордов, и большинство наблюдателей за социальными условиями в Англии ожидали дополнительных партийных споров и принятия законодательства в отношении продолжающихся споров в Палате лордов в двадцать первом веке.

Соединенное Королевство — данные ОЭСР

Какие страны входили в состав Британской империи?

Какие страны входили в состав Британской империи? Британская империя простиралась на все части мира.Территории проходили по континентам. Остается 14 заморских территорий Великобритании.

Бывшие колонии Британской империи. Показан год Независимости.

Афганистан -1919

Антигуа и Барбуда

Австралия-1901-1986

Багамы-1973

Бахрейн-1971

Барбадос-1966

Белиз-1981

Ботсвана

Кипр-1960

Доминика-1978

Египет-1922

Фиджи-1970

Гамбия-1965

Гана-1957

Гренада-1974

Индия-1947

Ирак-1932 (Британский мандат)

Ямайка-1962

Иордания-1946

Кения-1963

Кирибати-1979

Кувейт-1961

Лесото-1964

Малави-1964

Малайзия-1957

Малайзия-1957

Маврикий-1968

Мьянма (Бирма)

Науру-1968

Новая Зеландия-1907–1986

Нигерия-1960

Пакистан-1947

Катар-1971

Сент-Китсия Сент-Китсия и Невис-1983

Линии Сент-Винсент и Гренадина-1979

Сейшельские острова-1976

Сьерра-Лион-1961

Солиманские острова-1978

Южная Африка-1910–1961

Шри-Ланка-1948

Судан

Свазиленд-1968

Танзания-1961

Тонга-1970

Тринидад и Тобаго-1962

Тувалу-1978

Уганда-1962

Объединенные Арабские Эмираты-1971

Соединенные Штаты-170002.До американской революции 13 колоний управлялись отдельно: это были Нью-Гэмпшир, Массачусетс, Коннектикут, Род-Айленд, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания, Делавэр, Мэриленд, Вирджиния, Северная Каролина, Южная Каролина и Джорджия.

Вануату-1980

Йемен-1967

Замбия-1964

Зимбабве-1980

Современные британские территории за границей

Ангилья

Бермуды

000 Британские Антарктические территории

000 Британские Антарктические

000

000 Британские Антарктические территории

Фолклендские острова

Гибралтар

Монтсеррат

Острова Питкэрн

Остров Святой Елены, Вознесения и Тристан-да-Кунья

Южная Георгия и Южные Сандвичевы острова

Острова Теркс и Кайкос.

Британская империя — Создание Соединенного Королевства — Экономические последствия Британской империи — Как Империя повлияла на Великобританию? — Изменения в обществе: политическая мысль и Британская империя — Вопросы о Британской империи — Учебные материалы Британской империи

Структура сельскохозяйственной промышленности в Англии и Великобритании на

Рассмотрение интересов Великобритании, [17 апреля 1760 г.]

Интерес Великобритании к ее колониям.

Я с большим удовольствием прочитал Письмо, адресованное Двум Великим Людям, и Замечания к этому письму.Мое удовольствие в основном исходит не только от красоты, силы и ясности выражения или общей элегантности манер, бросающихся в глаза в обеих брошюрах; скорее именно поэтому я дожил до того, чтобы видеть темы, имеющие величайшее значение для этой страны, публично обсуждаемые без партийных взглядов или партийного тепла, с порядочностью и вежливостью и без какой-либо иной теплоты, кроме как с рвением к чести и счастью. наш король и страна могут вдохновлять; и это написано писателями, чье понимание (как бы они ни отличались друг от друга) не противоречит их искренности и искренности их намерений.

Но, поскольку великие способности не всегда имеют наилучшую информацию, я понимаю, что в Замечаниях есть некоторые мнения, не имеющие достаточного обоснования, и некоторые ошибки столь важного характера, что сделать несколько наблюдений над ними, необходимых для лучшей информации. общественности

Автор письма, который должен быть во всех отношениях лучше всех поддерживает свои собственные чувства, я надеюсь, извинит меня, если я буду казаться официальным вмешательством; когда он считает, что дух патриотизма, как и другие качества, хорошие и плохие, улавливает; и что его долгое молчание после появления Замечаний заставило нас отчаяться увидеть предмет, обсуждаемый его мастерской рукой дальше.Гениальный и откровенный замечатель, который, должно быть, был введен в заблуждение прежде, чем использовал свое умение и обращение, чтобы ввести других в заблуждение, несомненно, поскольку он заявляет, что не стремится к соблазнению *, будет расположен извинить даже самые слабые попытки предотвратить его.

И, конечно, если общие мнения, которыми владеют люди, могут иметь значение в общественных делах, должно быть уместно исправить эти мнения. Если существует опасность, как предполагает автор, «чрезмерные ожидания» могут поставить в неловкое положение «добродетельное и способное служение» и «превратить переговоры о мире в дело бесконечной трудности» †; не меньшая опасность заключается в том, что ожидания слишком занижены, из-за недостатка надлежащей информации может иметь противоположный эффект, может сделать даже добродетельное и способное служение менее тревожным и менее внимательным к достижениям, в которых, по сути, находятся честь и интересы нации; и люди менее искренние в поддержке такого служения и его мер.

Люди этой нации действительно достойны уважения не только своей численностью, но и своим пониманием и своим общественным духом: они проявляют первое своим всеобщим одобрением поздних осторожных и энергичных мер и уверенности, в которой они так справедливо полагаются. мудрый и добрый князь, честная и умелая администрация; последнее они продемонстрировали огромными поставками, единогласно предоставленными парламентом и щедро оплачиваемыми всем королевством.И поскольку этому духу и этим припасам в большой мере были обязаны наши «победы и успехи», то правильно ли, будет ли великодушно сказать вместе с замечанием, что народ «не участвовал в их приобретении»? Он не может иметь в виду простую толпу, даже когда говорит о безумии людей; ибо безумие толпы должно быть слишком слабым и бессильным, вооруженным, каким в настоящее время является правительство этой страны, чтобы «господствовать» даже в малейших случаях над «добродетелью и умеренностью» фирмы и устойчивое служение.

Пока война продолжается, ее окончательный результат остается неясным. Победитель этого года может стать Победителем следующего. Поэтому, возможно, еще слишком рано говорить, на каких преимуществах мы должны безоговорочно настаивать и сделать sine quibus non мира. Если необходимость наших дел заставит нас согласиться на условия, менее выгодные, чем обещают нам наши нынешние успехи, разумный народ, такой как наш, должен увидеть эту необходимость и согласится. Но как мир, когда он заключен, можно заключить поспешно; и поскольку несчастливое продолжение войны дает нам время подумать, среди нескольких преимуществ, которые можно получить или которые можно получить, какое из них может быть в наибольшей степени для наших интересов, чтобы сохранить, если некоторые, а не все, возможно, могут быть сохранены; Я не считаю публичное изучение этих вопросов преждевременным или бесполезным.Свет часто возникает из столкновения мнений, как огонь из кремня и стали; и если мы можем получить пользу от света, без опасности из-за жары, иногда возникающей из-за споров, почему мы должны препятствовать этому?

Тогда предположим, что небеса все еще могут продолжать благословлять оружие Его Величества, и что событие этой справедливой войны может предоставить нам возможность сохранить некоторые из наших завоеваний при заключении мира; давайте рассмотрим, должны ли мы ограничиваться только тем имуществом, которое было «предметом, ради которого мы начали войну».* Это, по-видимому, кажется правильным, когда вопрос касается «Канады в собственном смысле слова», она никогда не упоминалась в качестве одного из этих объектов ни в одном из наших меморандумов или деклараций, или в любом национальном или общественном акте. «Но сам джентльмен, вероятно, согласится с тем, что, если уступка Канады будет для нас реальной выгодой, мы можем потребовать этого под его второй главой в качестве« компенсации за понесенные обвинения »при восстановлении наших справедливых прав; в противном случае, согласно его собственным принципам, требование Гваделупы не может иметь основания.

То, что «наши требования до войны были достаточно велики, чтобы владеть ими, а также обеспечивать безопасность», хотя это кажется очевидным для изобретательного автора, я признаю, что не так со мной. Я придерживаюсь противоположного мнения и сейчас изложу свои доводы. Но сначала позвольте мне заметить, что мы предъявляли эти претензии не потому, что они были достаточно большими для обеспечения безопасности, а потому, что мы не могли по праву требовать больше. Преимущества, полученные в ходе этой войны, могут увеличить объем наших прав.Наши претензии до войны содержали некоторую безопасность; но это не причина, по которой мы должны пренебрегать приобретением большего, когда спрос на большее становится разумным. В случае Америки может быть разумным запросить безопасность, рекомендованную автором письма, хотя во многих других случаях это было бы нелепо: его предложение основано на невысокой ценности Канады. французам; право, которое мы имеем просить, и власть, которую мы можем иметь, чтобы настоять на компенсации наших расходов; трудность, с которой сами французы столкнутся, удерживая своих беспокойных подданных в Америке от посягательства на наши пределы и нарушения нашей торговли; и трудности с нашей стороны в предотвращении посягательств, которые, возможно, будут существовать многие годы, а мы не узнаем об этом.Но этот замечание «не понимает, почему аргументы, используемые относительно безопасности для мирного поведения в Канаде, не были бы столь же убедительными для призыва к такой же безопасности в Европе». Совершенно очевидно, что обстоятельства этих двух дел сильно различаются. Здесь нас разделяет лучшая и самая четкая граница, океан, и у нас есть люди в каждой части нашей территории или рядом с ней. Поэтому любая попытка посягнуть на нас, построив форт, даже в самом темном уголке этих островов, должна быть известна и немедленно предотвращена.Также необходимо знать агрессоров, и нация, к которой они принадлежат, будет нести ответственность за их агрессию. В Америке все иначе. Обширная дикая местность, малонаселенная или почти не населенная, с легкостью скрывает марш войск и рабочих. Важные проходы могут быть захвачены в наших пределах, а форты построены за месяц за небольшие деньги, которые могут стоить нам века и миллиона на удаление. Дорогой опыт научил нас этому. Но что еще хуже, обширные обширные леса между нашими поселениями и их поселениями населены варварскими племенами дикарей, которые любят войну и гордятся убийствами, и не подчиняются ни французам, ни англичанам, но сильно привязаны к первым. искусством и неутомимым трудолюбием священников, сходством суеверий и частыми семейными союзами.Их легко и постоянно подстрекают нападать на наших плантаторов и истреблять их даже во времена полного мира между двумя коронами, что приводит к определенному сокращению нашего народа и сокращению наших поселений. И хотя это известно. они поставляются французами и несут к себе пленных, мы можем, пожаловавшись, не получить возмещения, поскольку у губернаторов Канады есть готовое оправдание, что индейцы — независимый народ, над которым у них нет власти, и за действия которых они не несут ответственности.Несомненно, обстоятельства, столь сильно отличающиеся друг от друга, могут обоснованно санкционировать различные требования безопасности в Америке, отличные от тех, которые являются обычными или необходимыми в Европе.

Автор, однако, думает, что наша реальная зависимость в сохранении «Франции или любой другой страны верности ее обязательствам должна заключаться не в требовании ценных бумаг, которые не может дать ни одна страна, пока она независима, а в нашей собственной силе и нашей бдительности». * Ни одна нация, которая вела войну в невыгодном положении и не способна продолжать ее, не может быть признана независимой при таких обстоятельствах; и хотя любая из сторон считает себя в состоянии требовать возмещения убытков, в его сознании нет человека, но caeteris paribus предпочтет возмещение, которое является более дешевым и более эффективным обеспечением, чем любое другое, о котором он может думать.Страны в этой ситуации требуют и уступают страны почти по каждому заключенному мирному договору. Французская часть острова Сент-Кристоферс была присоединена к Великобритании при обстоятельствах, в целом похожих на те, в которых несколько месяцев, вероятно, могут поместить страну Канаду9. Дальнейшая безопасность всегда считалась мотивом для менее умеренного завоевателя. ; и даже победители настаивали на безопасности как на причине требовать того, что, как они признают, они не могли бы иным образом спросить должным образом.Безопасность границы Франции на стороне Нидерландов всегда учитывалась в переговорах, которые начались в Гертруйденбурге 1 и закончились той войной. По той же причине они требовали и имели Кейп-Бретон. Но война, завершившаяся в пользу Франции, всегда добавляла что-то к могуществу, будь то Франция или дом Бурбонов. Даже в 1733 году, который она начала с заявлений об отсутствии амбициозных взглядов, и который завершился договором, в котором министры Франции неоднократно заявляли, что она ничего для себя не желает, по сути, принесли своему Лоррену компенсацию в десять раз больше. стоимость всего ее североамериканского имущества.3

Короче говоря, безопасность и спокойствие князей и государств всегда считались достаточными причинами, когда их поддерживала власть, для распоряжения правами; и такое расположение никогда не рассматривалось как недостаток умеренности. Он всегда был основой самых общих договоров. Безопасность Германии была аргументом в пользу передачи там значительных владений шведам, а безопасность Европы разделила испанскую монархию по договору о разделе, заключенному между державами, которые не имели другого права распоряжаться какой-либо ее частью.4 Не может быть уступки, которая, по крайней мере, не должна увеличивать власть партии, которой она сделана. Достаточно того, что у него есть право спросить об этом, и что он делает это не только для того, чтобы служить целям опасного честолюбия. Канада, находящаяся в руках Британии, не будет угрожать французскому королевству так же мало, как и любая другая уступка; и по своему положению и обстоятельствам не может быть вредным для любого другого государства. Скорее, если мир будет преимуществом, эта уступка может быть таковой для всей Европы. Нынешняя война учит нас, что споры, возникающие в Америке, могут быть поводом для разногласий между народами, которых там не волнует.Если французы останутся в Канаде и Луизиане, зафиксируйте границы между нами и ними, как хотите, мы должны граничить друг с другом более чем на 1500 миль. Люди, населяющие границы, обычно являются отбросом обеих наций, часто из-за худших нравов и малейшей осмотрительности, далеких от глаз, благоразумия и сдержанности правительства. Таким образом, раны часто, в той или иной части столь длинной границы, наносятся с обеих сторон, вызываются негодованием, сначала вступают в бой колонии, а затем метрополии.И две великие нации вряд ли могут быть в состоянии войны в Европе, но какой-то другой князь или государство считает это удобной возможностью возродить какое-то древнее притязание, воспользоваться некоторым преимуществом, получить некоторую территорию или увеличить некоторую власть за счет соседа. Пламя войны, когда-то вспыхнувшее, часто распространяется повсюду, и зло бесконечно. Счастлив тот факт, что обе страны убедились, что голландцы наконец уступили нам Новые Нидерланды (ныне провинция Нью-Йорк) по миру 1674 года; 5 мир, который с тех пор сохраняется между нами, но должен часто бывали обеспокоены, если бы они сохранили владение этой страной, граничащей на несколько сотен миль с нашими колониями Пенсильвания на западе, Коннектикутом и Массачусетсом на востоке.Неудивительно и то, что люди с разными языками, религиями и манерами в этих отдаленных уголках часто вступают в ссоры, когда мы обнаруживаем, что даже жители наших собственных колоний часто так злились друг на друга в своих споры о границах, чтобы перейти к открытому насилию и кровопролитию.

Но автор считает, что мы будем в достаточной безопасности в Америке, если «возведем английские форты на таких проходах, которые сразу сделают нас уважаемыми для французов и индейцев.• Безопасность, желаемую в Америке, можно разделить на три вида; 1. Гарантия владения, что французы не изгонят нас из страны. 2. Безопасность наших плантаторов от нашествий дикарей и совершаемых ими убийств. 3. Гарантия того, что британская нация не будет обязана в каждой новой войне повторять вызванные этим огромные расходы по защите своих владений в Америке. Я признаю, что форты на наиболее важных проходах могут быть полезны для получения первого вида безопасности: но поскольку эти ситуации выходят далеко за рамки жителей, расходы на содержание и снабжение гарнизонов будут очень большими даже в время полного покоя, безмерного при каждом его прерывании; поскольку скрывающимся отрядам врага на таких длинных дорогах через лес легко перехватить и отрезать наши конвои, если их не охраняют постоянно большие отряды людей.Второй вид безопасности не будет обеспечен такими фортами, если они не будут соединены стеной, подобной китайской, от одного конца наших поселений до другого. Если бы индейцы во время войны хотели, чтобы европейцы маршировали с большими армиями, тяжелыми пушками, багажом и экипажами, проходы, через которые только такие армии могли бы проникнуть в нашу страну или получить свои припасы, будучи охраняемыми, все могло бы быть достаточно безопасный; но дело обстоит иначе. Они идут на войну, как они это называют, небольшими группами, от пятидесяти человек до пяти.Их охотничья жизнь познакомила их со всей страной, и практически любая ее часть неосуществима для такой группы. Они могут путешествовать по лесу даже ночью и знают, как скрыть свои следы. Они легко проходят между вашими фортами незамеченными; и конфиденциально подходите к поселениям ваших приграничных жителей. Им не нужны конвои с провизией, чтобы следовать за ними; ибо перемещаются ли они с места на место в лесу или лежат в засаде, чтобы нанести удар, каждая чаща и каждый ручей дают столь малому числу людей достаточно средств к существованию.Когда они по отдельности застали врасплох, убили и скальпировали дюжину семей, они отправились в немыслимую экспедицию неизвестными путями, и очень редко у преследователей есть шанс их догнать. , многолетний опыт научил наших плантаторов, что они не могут полагаться на форты как на защиту от индейцев: жители Хакни могли бы с таким же успехом полагаться на лондонский Тауэр, чтобы обезопасить их от разбойников и грабителей. Что касается третьего вида безопасности, которого мы не сможем через несколько лет, мы должны снова сделать все, что мы делаем сейчас, в Америке; и будем вынуждены использовать такое же количество войск и кораблей при тех же огромных затратах для защиты наших владений там, в то время как мы здесь пропорционально ослаблены: такие форты, я думаю, не могут предотвратить это.Не подлежит сомнению, что во время мира французы, искусные в укреплении, также будут строить форты в наиболее выгодных местах страны, которую мы оставляем, что затруднит их восстановление в случае, если другой войны. По опыту этой войны мы знаем, как чрезвычайно трудно провести армию через американские леса с необходимыми пушками и припасами, достаточными для ослабления очень небольшого форта. Счета в казначействе расскажут вам, какие удивительные суммы мы обязательно потратили на экспедиции против двух очень пустяковых фортов, Duquesne и Crown Point.В то время как французы сохраняют свое влияние на индейцев, они могут легко держать нашу протяженную границу в постоянной тревоге со стороны очень немногих из этих людей; и с небольшим количеством регулярных войск и ополченцев в такой стране, мы обнаруживаем, что они могут содержать нашу армию в полном объеме в течение нескольких лет. Поэтому наши колонии не должны будут говорить нам, что, если мы покинем Канаду, как бы она ни была ограничена для французов, «мы ничего не сделали». .8

Я не стал бы отрицать, что даже если мы подчиним и удержим Канаду, несколько фортов могут быть полезны для защиты товаров торговцев и защиты торговли в случае любого внезапного недоразумения с каким-либо племенем индейцев: но эти форты лучше всего будут находиться под опекой колоний, заинтересованных в индийской торговле, и гарнизонами своих провинциальных войск и за их собственный счет. Их собственные интересы побудят американские правительства позаботиться о таких фортах соразмерно их важности; и следите за тем, чтобы офицеры содержали свой корпус полными и не забывали о своих обязанностях.Но любые наши войска, размещенные здесь и подотчетные здесь, в таких отдаленных и темных местах и ​​на таком большом расстоянии от глаз и инспекции начальства вскоре стали бы малозначительными, даже если бы французы остались во владении. Канады. Если четыре независимые компании, поддерживаемые Короной в Нью-Йорке более сорока лет за большие деньги, большую часть времени состояли из гомосексуалистов9; если бы их офицеры наслаждались своим местом как синусом лечения и были только, как их называет писатель * из этой страны, своего рода военными монахами; если это было состояние войск, размещенных в густонаселенной стране, где нельзя было так хорошо скрыть ввод войск; что мы можем ожидать от тех, кто будет размещен в двух, трех или четырехстах милях от жителей, в таких темных и отдаленных местах, как Краун-Пойнт, Освего, Дюкен или Ниагара? они вряд ли будут даже педиками; они будут сокращаться до простых имен на бумаге и появляться нигде, кроме как в списках.

Теперь все виды безопасности, о которых мы упоминали, достигаются путем подчинения и удержания Канады. Наши нынешние владения в Америке в безопасности; наши плантаторы больше не будут истреблены индейцами, которые полностью зависят от нас в том, что теперь стало для них предметом первой необходимости: ружья, порох, топоры, ножи и одежда; и не имея поблизости других европейцев, которые могли бы либо снабдить их, либо спровоцировать их против нас; нет сомнений в том, что они всегда были выбраны, если мы относимся к ним с общей справедливостью, жить в вечном мире с нами.Что касается Франции, то она не может в случае новой войны возложить на нас огромные расходы по защите этой протяженной долгой границы; тогда мы будем как бы спиной к стене в Америке, морское побережье будет легко защищено нашей превосходящей военно-морской мощью; и здесь «наша собственная бдительность и наша собственная сила» будут должным образом и не могут не быть успешно применены2. В этой ситуации силы, которые сейчас используются в этой части мира, могут быть использованы для любой другой службы здесь или в другом месте; так что наступательная и оборонительная мощь Британской империи в целом значительно возрастет.

Но оставить французов во владении Канады, когда в наших силах устранить их, и полагаться, как полагает обозреватель, на нашу собственную «силу и бдительность» *, чтобы предотвратить беды, которые могут сопутствовать этому, кажется небезопасным и небезопасным. расчетливый. Счастливы, какими мы сейчас являемся, при лучшем из королей и в перспективе преемственности, обещающей все счастье, которым когда-либо была благословлена ​​нация; также счастливы мудростью и энергией каждой части администрации, особенно той части, чьи особые провинция — это британские плантации, провинция, которую каждый истинный англичанин видит с удовольствием под главным руководством дворянина, отличающегося не только своими большими способностями, но и его неутомимым и бескорыстным отношением к этому важному отделу; 3 мы не можем, мы должны не обещать себе непрерывного продолжения этих благословений.Безопасность значительной части государства и интересы в целом нельзя доверять мудрости и энергии будущих администраций, когда безопасность должна быть более эффективной, более постоянной и гораздо менее дорогой. Те, кого может тронуть предчувствие столь отдаленных опасностей, как опасность будущей независимости наших колоний (вопрос, который я рассмотрю ниже), едва ли согласуются с самими собой, когда они полагают, что мы можем полагаться на мудрость и силу администрации в их решении. безопасность.

Мне действительно казалось бы менее важным, уступят ли нам Канаду или нет, если бы я имел в виду только безопасность владения в наших колониях. Я полностью согласен с Ремаркером, что мы находимся в Северной Америке «гораздо более крупной континентальной, а также морской державой» 4 и что только трусость или невежество могут подвергнуть наши колонии там французскому завоеванию. Но по той же причине я не согласен с ним по другому пункту. Я не думаю, что наша «кровь и сокровища были израсходованы», как он намекает, «на дело колоний», и что мы «делаем для них завоевания» *, но я считаю, что это слишком частая ошибка.Я не говорю, что они совершенно равнодушны к этому событию. Их жители, как и другие подданные Великобритании, озабочены славой ее короны, масштабами ее власти и торговли, благополучием и будущим покоем всего британского народа. Поэтому они не могли не принять на себя большую долю оскорблений, нанесенных Британии, и были воодушевлены истинно британским духом, чтобы проявить себя сверх их сил и вопреки их очевидным интересам. И все же они были настолько несчастны, что их добродетель выступила против них; ибо ни на каком лучшем основании, чем это, их считали авторами войны, ведущейся только для их выгоды.Было бы большой ошибкой полагать, что американская страна, о которой идет речь между Великобританией и Францией, заявлена ​​как собственность какого-либо лица или государственного органа в Америке, или что владение ею Великобритания, вероятно, с любой выгодной точки зрения. , чтобы хоть как-то послужить на пользу любому присутствующему там человеку. С другой стороны, основная масса жителей Северной Америки — землевладельцы, чьи земли уступают по стоимости землям Британии только из-за отсутствия равного количества людей. Верно, что присоединение большой территории, на которую претендовала до начала войны, особенно если это будет обеспечено владением Канады, приведет к увеличению числа британских подданных быстрее, чем если бы они были ограничены горами: увеличение только в горах, очевидно, сделало бы сравнительное население равным с Великобританией гораздо раньше, чем можно было бы ожидать, когда наши люди рассредоточены по стране в шесть раз больше.Я думаю, что это единственная точка света, в которой следует рассматривать этот вопрос, и единственная точка, в которой заинтересована какая-либо из колоний. Никакая колония, никакой землевладелец в какой-либо колонии, следовательно, желает завоеваний или не может получить от них выгоду, кроме как в качестве средства обеспечения мира на своих границах. Никакие значительные преимущества не принесли колониям завоеваний в этой войне и не могут быть результатом их подтверждения миром, но то, что они должны иметь общего с остальным британским народом; с этим очевидным недостатком их доли этих преимуществ, что они неизбежно уменьшат или, по крайней мере, предотвратят рост стоимости того, что составляет основную часть их частной собственности.Народ, распространившийся по всей территории страны по эту сторону Миссисипи и находящийся в наших руках Канадой, вероятно, на несколько столетий найдет себе работу в сельском хозяйстве и тем самым фактически освободит нас дома от наших страхов перед американскими производителями. Беспристрастные люди хорошо знают, что всех когда-либо продуманных уголовных и запретительных законов будет недостаточно, чтобы помешать производству в стране, население которой превышает то количество, которое может существовать за счет ее земледелия. Что скоро так будет и в Америке, если наши люди останутся ограниченными горами и почти сразу же им станет небезопасно жить за их пределами, хотя страна будет уступлена нам, никто не знаком с политической и коммерческой историей. можно сомневаться.Производство основано в нищете. Множество бедняков, не имеющих земли в стране, которые вынуждены работать на других за низкую заработную плату или голодают, позволяет гробовщикам продолжать производство и позволить себе их достаточно дешево, чтобы предотвратить ввоз такого же вида из-за границы, и нести расходы по собственному вывозу. Но ни один человек, который может иметь собственный участок земли, достаточный его трудом для того, чтобы в достатке прокормить свою семью, не является достаточно бедным, чтобы быть фабрикантом и работать на хозяина. Следовательно, хотя в Америке достаточно земли для нашего народа, никогда не может быть производства любого количества или стоимости.Это поразительное наблюдение очень способного загона 5: естественным средством существования худых жителей лесной страны является охота; пастбище большего числа; сельское хозяйство среднего населения; и самая большая, мануфактура; последние должны прокормить основную часть людей в полной стране, или они должны существовать на благотворительность, или погибнут. Следовательно, увеличение численности населения, которое наиболее выгодно для Великобритании, будет лучше всего обеспечено, потому что оно будет эффективно защищено только нашим владением Канадой.Что касается существования наших нынешних колоний в Северной Америке, я действительно думаю с замечанием, что у французов нет «врага, которого следует задержать» *, но это выражение слишком расплывчато, чтобы быть применимо к настоящему, да и вообще в любом другом случае. Алжир, Тунис и Триполи, несмотря на то, что они не равны этой стране по силе и количеству людей, являются врагами, которых следует по-прежнему задерживать; и горцами Шотландии на протяжении многих веков были величайшие принцы Шотландии и Британии.Дикие ирландцы смогли доставить немало беспокойства даже королеве Елизавете и стоили ей больше крови и сокровищ, чем война с Испанией. Канада, находящаяся в руках Франции, всегда сдерживала рост наших колоний: в ходе этой войны и даже до нее тревожила и раздражала даже лучших и сильнейших из них, нашла способы убить тысячи людей. свой народ и выбить из колеи большую часть своей страны. Гораздо больше он сможет заморить рост младенческого поселения.Канада также нашла способ заставить эту нацию тратить два или три миллиона в год в Америке; и народ, каким бы маленьким он ни был, который в своей нынешней ситуации может делать это так часто, как мы ведем с ними войну, — это, как мне кажется, «враг, которого нужно схватить».

Наши североамериканские колонии следует рассматривать как границу Британской империи с этой стороны. Граница любого доминиона, подвергшаяся нападению, становится не просто «причиной» людей, подвергшихся немедленному воздействию (жителей этой границы), но собственно «причиной» всего тела.Там, где пограничники обязаны и подчиняются, там они имеют право искать защиты. Нет более обоснованного политического предложения, чем это. Поэтому оскорбительно представлять «кровь и сокровища», потраченные в этой войне, потраченные только на «дело колоний», и что они «абсурдны и неблагодарны», если они думают, что мы ничего не сделали, если мы «не добьемся завоеваний». для них », и уменьшить Канаду, чтобы удовлетворить их« тщетные амбиции »и т. д. 6 Это не будет для них завоеванием и не будет удовлетворять их тщетные амбиции.Это будет победа для всего, и весь наш народ найдет в этом преимущество в увеличении торговли и облегчении налогов. Если мы будем вынуждены в любое время вести войну для защиты нашей торговли и для обеспечения экспорта наших изделий, было бы справедливо представить такую ​​войну просто кровью и сокровищами, потраченными на благо ткачей Йоркшира. , Норвич или Запад, ножовщики из Шеффилда или производители пуговиц из Бирмингема? 7 Я надеюсь, что до того, как я закончу эти листы, станет ясно, что если когда-либо и была национальная война, то это действительно так: война в котором непосредственно и фундаментально затрагиваются интересы всей нации.

Те, кого считают глубоко сведущими в человеческой натуре, обнаруживают корыстные взгляды повсюду в основании самого справедливого, самого великодушного поведения. Подозрения и обвинения такого рода находят отклик и веру в умы даже множества людей; и поэтому меньшей остроты и обращения, чем обладает автор, было бы достаточно, чтобы убедить нацию в целом, что все рвение и дух, проявленные и проявленные колониями в этой войне, были только «в их собственном деле», чтобы «совершать завоевания». для себя », чтобы побудить нас делать для них больше, удовлетворить их собственные« тщетные амбиции.Но если они теперь смиренно обратятся к родной стране в терминах и настроениях обозревателя, ответят ей благодарностью за кровь и сокровища, которые она потратила на «их дело», признают, что было сделано достаточно «для них»; позволить, чтобы «английские форты, воздвигнутые правильными проходами, с мудростью и энергией ее администрации» будут достаточной защитой в будущем; выражают свои желания, чтобы их народ мог быть заключен в горы, иначе, если им позволят распространяться и расширяться в плодородной и приятной стране на другой стороне, они не должны «бесконечно расти по всем причинам», «жить полностью самостоятельно. труд »и стать независимыми; поэтому просите, чтобы французы могли остаться во владении Канады, так как их соседство может быть полезно для предотвращения нашего усиления; и их удаление может «по своим последствиям быть даже опасным.Я говорю: если здесь появится такой адрес из колоний, хотя, по мнению обозревателя, он был бы наиболее справедливым и разумным; не было бы, не могли бы ответить с большей справедливостью; Мы прекрасно вас понимаем, господа: вы имеете в виду только свой интерес: вы хотите, чтобы люди были ограничены вашими нынешними пределами, чтобы через несколько лет земли, которыми вы владеете, могли увеличиться в цене в десять раз! вы хотите снизить цену на рабочую силу, увеличивая количество людей на той же территории, чтобы вы могли создавать производства и соревноваться со своей родиной! вы бы держали своих людей в теле, чтобы у вас было больше возможностей оспаривать приказы короны и обрести независимость.Вы бы оставили французов в Канаде, чтобы проявить свою военную доблесть и сделать из вас воинственный народ, чтобы у вас было больше уверенности для того, чтобы приступить к планам неповиновения, и больше возможностей для их поддержки! Вы тоже пробовали сладости в размере ДВУХ или ТРИ МИЛЛИОНОВ фунтов стерлингов в год, расходуемых среди вас нашими флотами и силами, и вы не желаете оставаться без предлога для разжигания новой войны и тем самым повторения тех же восхитительных доз! Но джентльмены, позвольте нам немного понять и наши интересы: мы удалим французов из Канады, чтобы вы могли жить в мире, и ваши ссоры больше не истощают нас.У вас будет достаточно земли для обработки, чтобы у вас не было ни потребности, ни желания заниматься производством, и мы будем производить для вас и управлять вами.

Читатель замечаний может сказать; Если этот писатель хочет, чтобы мы восстановили Канаду на принципах умеренности, как мы можем, следуя этим принципам, сохранить Гуадалупа, который он представляет гораздо более ценным! Я постараюсь объяснить это, потому что, сделав это, у меня будет возможность показать правду и здравый смысл ответа на интересующее приложение, которое я только что предположил.Таким образом, автор лишь внешне и не совсем противоречит самому себе. Если мы сможем добиться умеренности, восстановив Канаду, это хорошо; но мы должны, однако, восстановить ее в любом случае; потому что он не только будет бесполезен для нас, но «владение им (по его мнению) может в результате быть опасным» *. Каким образом? Почему, прямо (наконец выясняется), если французы не останутся там, чтобы сдерживать рост наших колоний, «они будут почти безгранично распространяться на внутренние части и бесконечно увеличиваться по всем причинам; становясь многочисленным, выносливым, независимым народом, обладающим сильной страной, мало общающимся или совсем не общающимся с Англией, живущим исключительно собственным трудом и со временем мало знающим и мало интересующимся о своей родине.Короче говоря, согласно этому писателю, наши нынешние колонии достаточно велики и достаточно многочисленны, и французов следует оставить в Северной Америке, чтобы предотвратить их увеличение, иначе они станут не только бесполезными, но и опасными для Британии.

Я согласен с джентльменом, что с Канадой в нашем распоряжении наш народ в Америке поразительно увеличится. Я знаю, что их обычная скорость роста, когда они не преследуются врагом, удваивается каждые двадцать пять лет только естественным поколением, за исключением присоединения иностранцев.† Я думаю, что это продолжающееся увеличение, возможно, через столетие больше, сделало бы количество британских подданных на этой стороне воды более многочисленным, чем сейчас на этой; но я далек от того, чтобы развлекаться по этой причине, любые опасения, что они станут бесполезными или опасными для нас; и я считаю эти страхи просто воображаемыми и не имеющими каких-либо вероятных оснований. Замечатель воздерживается от объяснения причин, поскольку, по его мнению, это «неподходящий предмет для обсуждения». Я дам свою, потому что считаю ее предметом, необходимым для обсуждения; и скорее, как эти опасения, сколь бы необоснованными и химерическими они ни были, может, обладая множеством, возможно, побудить самое способное служение подчиниться им вопреки их собственному суждению и тем самым помешать гарантировать британскому имени и нации стабильность и постоянство, которые никакие Человек, знакомый с историей, осмелился надеяться, пока наши американские владения не открыли приятную перспективу.

Обозреватель думает, что наши люди в Америке, «не найдя чека из Канады, почти неограниченно простираются во внутренние районы и бесконечно увеличиваются по всем причинам». Сама причина, которую он называет для их такого расширения, и которая действительно является истинной, — их «приглашенные к ней приятностью, плодородием и богатством страны», может удовлетворить нас, что это расширение будет продолжаться до тех пор, пока в пределах досягаемости остается любая приятная плодородная страна.И если мы даже предположим, что они ограничены водами Миссисипи на западе и водами Сен-Лаврентия и озерами на севере, тем не менее мы оставим им достаточно места, чтобы увеличиться даже при том скудном способе заселения, который сейчас практикуется. там, пока они не составят, может быть, сто миллионов душ. Это должно занять несколько столетий, а в то же время эта нация обязательно должна снабжать их изделиями, которые они потребляют, потому что новые поселенцы будут заняты в сельском хозяйстве, а новые поселения будут постоянно отнимать лишние руки. из старого, что наши нынешние колонии в течение упомянутого периода не окажутся в состоянии производить даже для своих собственных жителей, в какой-либо значительной степени, не говоря уже о тех, кто поселился за ними.Таким образом, наша торговля должна, пока эта страна не станет столь же населенной, как Англия, то есть на протяжении столетий, постоянно увеличиваться, а вместе с ней и наша военно-морская мощь; потому что океан находится между нами и ними, и наши корабли и моряки должны увеличиваться по мере роста этой торговли.

Человеческое тело и политическое различаются тем, что первое по своей природе ограничено определенным ростом, который, достигнув, он обычно не может превзойти; другой — благодаря лучшему правительству и более осмотрительной полиции, а также путем изменения манер и других обстоятельств, часто после долгого стояния на месте часто берет новый старт роста; и может увеличить в десять раз размеры, которыми он был ограничен на протяжении веков.Мать, будучи взрослой, через несколько лет сравняется с растущей дочерью, но в случае метрополии и ее колоний все обстоит иначе. Рост детей имеет тенденцию ускорять рост матери, и поэтому различия и превосходство сохраняются дольше.

Если бы жители этого острова были ограничены их теперешним числом по какой-либо причине или по неизменным обстоятельствам, равенство населения между двумя странами могло бы действительно произойти быстрее: была введена, учит нас, что люди увеличиваются и размножаются пропорционально средствам и возможностям получения прироста средств к существованию; и что этот остров, если бы они могли быть заняты, мог бы содержать в десять раз больше его нынешнего количества людей.Следовательно, по мере того, как возрастает спрос на промышленные товары Британии, за счет увеличения людей в ее колониях, количество ее жителей дома будет увеличиваться, а вместе с ними и сила, и богатство нации. Для удовлетворения в этом пункте позвольте читателю сравнить в своем уме количество и силу нашего нынешнего флота с нашим флотом во времена королевы Елизаветы *, до того, как у нас были колонии. Пусть он сравнит древнее состояние с нынешним состоянием наших городов и портов на нашем западном побережье, Манчестере, Ливерпуле, Кендале, Ланкастере, Глазго и окружающих их странах, которые торгуют и производят для наших колоний, не говоря уже о Лидсе, Галифаксе. , Шеффилд и Бирмингем, и подумайте, какая разница существует в количестве людей, зданиях, арендной плате, стоимости земли и произведенных на ней земельных продуктах, даже если он уходит не дальше, чем в памяти человека.Пусть он сравнит эти страны с другими на том же острове, где промышленные предприятия еще не расширились, заметит существующую разницу и поразмышляет, насколько больше может быть наша сила, если численность дает силу, когда наши промышленники займут все части острова. где они, возможно, могут существовать.

Но, говорят возражающие, «в Америке есть определенное расстояние от моря, за пределами которого расходы на перевозку положат конец продаже и потреблению ваших изделий; и это, с трудностью получения прибыли для них, заставит жителей производить для себя; конечно, если вы позволите своему народу расширить свои поселения за пределы этого расстояния, ваш народ станет для вас бесполезным: »и это расстояние ограничено одними 200 милями, другими — горами Апалачей.Не настаивать на очень простой истине, что никакая часть владений, откуда правительство не может при случае черпать припасы и помогать обоим денежным людям, хотя и находится на слишком большом расстоянии, чтобы снабжать их промышленными товарами из других стран. часть, следовательно, должна считаться бесполезной для целого; Я постараюсь показать, что эти воображаемые пределы полезности даже в коммерческой сфере слишком узки.

Внутренние части европейского континента намного дальше от моря, чем предполагаемые пределы заселения Америки.Германия полна торговцев и ремесленников всех мастей, и не все правительства там всегда благоприятствуют торговле Британии, но это хорошо известный факт, что наши мануфактуры проникают даже в самое сердце Германии. . Спросите великих производителей и продавцов товаров из Лидса, Шеффилда, Бирмингема, Манчестера и Норвича, и они скажут вам, что некоторые из них часто отправляют своих всадников через Францию ​​или Испанию и Италию, до Вены и обратно через середину. и северные части Германии, чтобы показать образцы своих товаров и собрать заказы, которые они получают почти каждой почтой, в огромных количествах.Какие бы расходы ни возникали при перевозке товаров, они прибавляются к их стоимости и оплачиваются потребителем. Если эти народы, над которыми у нас нет правительства, на потребление которых мы не можем иметь никакого влияния, но что происходит из-за дешевизны и качества наших товаров; чья торговля, производство или коммерческие связи не подпадают под действие наших законов, как, конечно, в определенной степени законы наших колоний: я говорю, если эти нации покупают и потребляют такое количество наших товаров, несмотря на удаленность их положения из моря; насколько менее вероятно, что поселенцы в Америке, которые на протяжении веков должны быть заняты в основном сельским хозяйством, удешевят для себя товары, которые наши производители в настоящее время поставляют им; даже если мы предположим, что транспортировка на пять, шесть или семьсот миль от моря будет такой же сложной и дорогой, как и подобное расстояние до Германии: тогда как в последней естественные расстояния часто удваиваются из-за политических препятствий, я имею в виду смешанные территории и столкновение интересов князей.Но если учесть, что внутренние части Америки пронизаны большими судоходными реками; что есть ряд великих озер, сообщающихся друг с другом, с этими реками и с морем, за исключением очень маленьких волосток; * что морские берега (если можно так выразиться) только этих озер , составляют не менее 2700 миль без учета впадающих в них рек; многие из них пригодны для плавания на лодках и каноэ по обширным территориям страны; насколько мала вероятность того, что расходы на перевозку наших товаров в эти страны должны помешать их использованию.Если бедные индейцы в тех отдаленных районах теперь могут платить за белье, шерсть и изделия из железа, которыми они в настоящее время снабжены французскими и английскими торговцами, то у индейцев нет ничего, кроме того, что они добывают охотой, и товары загружены всеми средствами, которые мошенничество и мошенничество могут способствовать увеличению их стоимости; Разве трудолюбивые английские фермеры, впоследствии поселившиеся в этих странах, не смогут лучше платить за то, что принесет им на пути справедливой торговли?

Если спросят, что могут поднять такие фермеры, чтобы заплатить за продукцию, которую они могут от нас потребовать? Я отвечаю, что рассматриваемые внутренние районы Америки, как известно, пригодны для производства конопли, льна, поташа и, прежде всего, шелка; южные районы, могут производить оливковое масло, изюм, смородину, индиго и кошениль.Не говоря уже о лошадях и черном рогатом скоте, которых можно легко вывести на морские рынки и в то же время помочь в транспортировке других товаров. То, что впервые упомянутые товары могут быть легко доставлены в морские порты из внутренних районов Америки водным или наземным транспортом, не покажется невероятным, если вспомнить, что конопля раньше попадала в Вологду с Украины и самых южных частей России. и вниз по Двине до Архангела, а оттуда опасным плаванием вокруг мыса Нордкап в Англию и другие части Европы.8 Теперь он прибывает из той же страны вверх по Днепру и вниз по Дуне с большим количеством наземных перевозок.9 Большая часть российского железа, не дорогого товара, доставляется на 3000 миль по суше и воде из сердца Сибири. Меха [тоже продукция Америки] 1 привозят в Амстердам со всех концов Сибири, даже из самой отдаленной, Камчатской 2. Та же страна дает мне еще один пример расширенной внутренней торговли. Считается целесообразным поддерживать торговые связи между Пекином в Китае и Петербургом.И ни один из этих примеров внутренней торговли не превосходит тех, по которым в разные периоды велась вся торговля Востока. До того, как процветание владений Мамалуке в Египте стало основой богатств Востока в Каире и Александрии, куда они были доставлены из Красного моря, большая часть этих товаров была доставлена ​​в города Кашгар и Балк. рождение тех городов, которые все еще существуют на остатках своего древнего богатства, среди людей и стран, столь же диких.Оттуда эти товары были перенесены вниз по Аму, древнему Оксу, к Каспийскому морю, и вверх по Волге до Астрахани, откуда они были перенесены на Дон, к устью этой реки, а оттуда снова венецианцы. напрямую, а генуэзцы и венецианцы косвенно, через Каффу и Требизонде, рассредоточили их по Средиземному морю и некоторым другим частям Европы. ; 5 от обоих они были доставлены в город Висбай на Балтике, столь выдающийся своими морскими законами; 6 и из города Ладоги на Неве, как нам говорят, они были даже перенесены Двиной в Архангельск, а из оттуда вокруг мыса Нордкап.

Если железо и конопля будут нести расходы по перевозке из этой внутренней страны, то другие металлы будут нести не только железо; и обязательно шелк, начиная с 3д. за фунт не превышает 1%. от стоимости и составляет 28 фунтов стерлингов за тонну.

Если рост страны находит свой путь из нее, то промышленные товары той страны, куда они идут, непременно попадут в нее. Те, кто разбирается в экономике и принципах производства, знают, что их невозможно установить в малонаселенных местах; и даже в густонаселенных районах вряд ли возможно установить их в ущерб местам, уже владеющим ими.Во Франции и Испании, при поддержке правительства, было предпринято несколько попыток отобрать у нас и установить в этих странах наши изделия производства изделий из шерсти и шерсти, но безуспешно. Причины разные. Производство является частью великой системы торговли, которая требует разнообразных удобств, методов снабжения всевозможными материалами, машин для ускорения и облегчения труда, всех каналов корреспонденции для продажи товаров, кредита и доверия, необходимых для обнаружил и подтвердил это соответствие, взаимопомощь различных ремесленников и тысячу других подробностей, которые постепенно установились со временем и долгим опытом.Часть такой системы не может поддерживать себя без целого, и прежде чем целое может быть получено, часть погибает. Производство, в котором они находятся в совершенстве, осуществляется множеством рук, каждый из которых опытен только в своей части, ни один из них не является мастером целого; и если он каким-либо образом унесен в чужую страну, он погибнет без своих товарищей. В таком случае крайне трудно убедить полную группу рабочих, обладающих навыками во всех областях мануфактуры, вместе покинуть свою страну и поселиться в чужой стране.Некоторых праздных и пьяных можно увести, но они только разочаровывают своих работодателей и служат препятствием для этого предприятия. Если из-за королевской щедрости и затрат, которые не приносят прибыли только от торговли, будет собрана и перенесена полная совокупность хороших и умелых рук, они обнаружат, что такая большая часть системы несовершенна, так много желающих продолжить торговлю. к преимуществу, так много трудностей, которые нужно преодолеть, и узел рук, который так легко разорвать смертью, неудовлетворенностью и дезертирством, что они и их наниматели разочаровываются вместе, и проект исчезает в дыму.(7) Следовательно, случается, что устоявшиеся мануфактуры почти никогда не теряются, кроме как из-за иностранного завоевания или из-за какой-либо явной внутренней ошибки в манерах или управлении; плохая полиция, угнетающая и обескураживающая рабочих, или религиозные преследования, изгоняющие трезвых и трудолюбивых из страны. Короче говоря, в истории нет ни одного случая обратного, когда бы производство когда-то укоренилось. Иногда они запускаются на новом месте, но обычно поддерживаются, как экзотические растения, дороже, чем они того стоят, из-за чего-либо, кроме любопытства, пока эти новые сиденья не станут прибежищем производителей, изгнанных из старых.Завоевание Константинополя и окончательное сокращение Греческой империи рассеяли многих любопытных производителей по разным частям христианского мира. Прежние завоевания его провинций делали то же самое. Утрата свободы в Вероне, Милане, Флоренции, Пизе, Пистойе и других крупных городах Италии вытеснила производителей шерстяной ткани в Испанию и Фландрию. Последние сначала потеряли торговлю и фабрикантов в Антверпене и городах Брабанта, откуда в результате гонений за религию были отправлены в Голландию и Англию.Гражданские войны во время меньшинства Карла I в Испании, закончившиеся потерей свободы их больших городов, также закончились потерей мануфактур Толедо, Сеговии, Саламанки, Медины дель Кампо и т. Д. Отмена Нантского эдикта, доведенная до сведения всех протестантских частей Европы, бумаги, шелка и других ценных изделий Франции, была почти свойственна в то время этой стране и до тех пор тщетно предпринималась в других местах.

Чтобы убедиться в том, что место проживания производителей определяется не почвой и климатом, и даже не свободой от налогов, нам нужно только обратить внимание на Голландию, где все еще существует множество производств (возможно, больше, чем такой же протяженности территории в любой точке Европы) и проданы на условиях, на которых они не могут быть приобретены ни в какой другой части мира.И это также верно в отношении тех растений, которые по своей природе и трудозатратам, необходимым для их выращивания, ближе всего подходят к промышленным.

Что касается обычного возражения против североамериканских поселений, что они находятся в том же климате и их продукция такая же, как и в Англии; во-первых, это неправда; это особенно не относится к странам, которые сейчас, вероятно, будут добавлены к нашим поселениям; а из наших нынешних колоний продукты, пиломатериалы, табак, рис и индиго, крупные предметы торговли не мешают продукции Англии: во-вторых, человек должен очень мало знать о мировой торговле, кто знает Не знаю, что большая его часть осуществляется между странами, климат которых очень мало отличается.Даже торговля между различными частями этих британских островов намного превосходит торговлю между Англией и всеми островами Вест-Индии вместе взятыми.

Если мне удалось доказать, что значительная торговля может и будет существовать между нами и нашими будущими большинством внутренних поселений в Северной Америке, несмотря на их расстояние, я более чем наполовину доказал, что из-за их удаленности не возникнет никаких других неудобств. Многие люди в такой стране должны «знать», «думать» и «заботиться» о стране, с которой они в основном торгуют.Юридические и другие связи правительства все же держатся быстрее, чем даже коммерческие связи, и прямо или косвенно распространяются повсюду. Бизнес, на который нужно настаивать и зависящий от него, создает прекрасное общение даже там, где частная собственность не разделена в разных странах, но это разделение всегда будет существовать там, где разными странами управляет одно и то же правительство. Если человек имеет земельную собственность как в метрополии, так и в провинции, он почти всегда будет жить в метрополии: это, хотя и не было торговли, само по себе является достаточным выигрышем.Говорят, что Ирландия ежегодно платит около миллиона фунтов стерлингов своим отсутствующим в Англии: баланс торговли из Испании или даже Португалии едва ли равен этому.

Пусть не говорят, что у нас нет отсутствующих из Северной Америки. Насколько известно писателю, их много; и если в настоящее время мало из них, которые выделяются здесь большими затратами, то это из-за посредственности состояния среди жителей северных колоний; и более равное разделение земельной собственности, чем на островах Вест-Индии, так что крупных поместий пока немного.Но если те, кто имеет такие поместья, проживают в них и сами заботятся о них, разве они не хуже подданных, чем были бы, если бы они бездельничали в Англии? Джентльмены Вест-Индии * предполагают большие заслуги в том, что они живут и тратят свои деньги в Англии. Я бы не стал недооценивать эту заслугу; это немало, потому что они могли бы, если бы захотели, потратить свои деньги во Франции; но разница между их тратой здесь и дома не так велика. На что они их тратят, когда находятся здесь, кроме продукции и товаров этой страны; и разве они не поступили бы так же, если бы были дома? Имеет ли какое-то большое значение для английского фермера, приезжает ли вест-индийский джентльмен в Лондон и ест свою говядину, свинину и языки свежими, или их приносят ему в Вест-Индии солеными; ест ли он свой английский сыр с маслом или пьёт английский эль в Лондоне или на Барбадосе? Является ли прибыль торговца одеждой, торговцем, ножовщиком или игрушечным человечком меньше, поскольку их товары носят и потребляют одни и те же люди, проживающие по другую сторону океана? Разве прибыль купца и мореплавателя не будет больше и не будет ли добавлено к нашему судоходству, кораблям и морякам? Если североамериканский джентльмен остается в своей собственной стране и живет там в той степени роскоши и затрат, что и в отношении использования британских промышленных товаров, то его состояние дает ему право; Может ли его пример (из подражания начальству, столь естественного для человечества) распространить использование этих изделий среди сотен семей вокруг него и вызвать гораздо больший спрос на них, чем если бы он переехал и поселился в Лондоне?

Как бы то ни было, если с нашей точки зрения непосредственной выгоды, кажется предпочтительным, чтобы джентльмены с большими состояниями в Северной Америке проживали в основном в Англии, — это то, что, несомненно, можно ожидать с той же скоростью, с какой там накапливаются такие состояния.Наличие у них «собственных колледжей для обучения молодежи» 8 не помешает этому: приобретение небольших знаний и знаний увеличивает аппетит к большему и сделает разговор ученых на этой стороне более желанным для воды. . В Ирландии тоже есть университет; тем не менее, это не мешает нам получать огромные материальные выгоды от этого царства. И всегда будут в удобстве жизни, вежливости, удовольствиях, великолепии правящей страны, многих других привлекательных сторонах, помимо образованности, чтобы привлечь людей состоятельных там, где они, по крайней мере, очевидно, могут иметь лучшее. сделка счастья за свои деньги.

Наша торговля с островами Вест-Индии, несомненно, ценна: но, каковы бы ни были ее объемы, она давно остановилась. Хотя наши сахарные плантаторы ограничены из-за нехватки территории, они не могут значительно увеличиться по сравнению с их нынешним числом; и это зло, как я покажу ниже, от того, что мы удерживаем Гваделупу, мало поможет. Торговля с нашими северными колониями не только увеличивается, но и увеличивается ежегодно с увеличением количества людей: и даже в большей пропорции, поскольку люди увеличиваются в богатстве и способности тратить, а также в количестве.Я уже сказал, что наш народ в северных колониях удвоится примерно за 25 лет, не считая прихода чужеземцев. Поскольку я говорю в рамках определенных границ, я обращаюсь к подлинным отчетам, которые часто требуются торговой палатой и передаются ей соответствующими управляющими; из которых я выберу один в качестве образца, это колония из колонии Род-Айленд *; колония из всех остальных получает наименьшее количество прибавлений от посторонних. Что касается увеличения нашей торговли с этими колониями, я ссылаюсь на отчеты, часто представляемые парламенту таможенными служащими, и на таможенные книги: из которых я также выбрал один счет, касающийся торговли из Англии. (за исключением Шотландии) в Пенсильванию *; колонию, наиболее примечательную простой бережливым образом жизни ее жителей и наиболее подозреваемую в производстве промышленных товаров из-за большого количества немецких артизан, которые, как известно, переселились в эту колонию. страны, хотя даже они, по правде говоря, приезжая туда, обычно используют сельское хозяйство как самую надежную опору и наиболее выгодное занятие.Судя по этому счету, экспорт в эту провинцию за 28 лет увеличился почти в пропорции 17 к 1; в то время как сами люди, которые по другим достоверным сведениям, кажется, удвоили свое число (включая пришельцев, которые поселяются там) примерно за 16 лет, не могут за 28 лет увеличиться в большей пропорции, чем 4 к 1: тогда дополнительный спрос, и потребление товаров из Англии, на 13 частей из 17 больше, чем потребовалось бы для дополнительного количества, должно быть связано с тем, что люди, благодаря своему труду исправившие свои обстоятельства, получили возможность позволить себе более красивую одежду, лучшую мебель и более широкое использование всех наших изделий, чем прежде.Фактически, возможность для английских товаров в Северной Америке и склонность иметь и использовать их гораздо больше, чем способность людей платить за них; поэтому они должны, как и сейчас, отказать себе во многих вещах, которые они иначе предпочли бы иметь, или увеличить свое усердие, чтобы получить их; и, таким образом, если они когда-нибудь произведут какое-нибудь грубое изделие, которое из-за его большого объема или каких-либо других обстоятельств не может быть доставлено им из Британии, это только позволит им лучше платить за более качественные товары, которые в противном случае они могли бы не баловаться: чтобы экспорт туда не уменьшился из-за такого производства, а, скорее, увеличился.Единственным продуктом производства в этих колониях, упомянутых обозревателем, являются головные уборы, сделанные в Новой Англии. Это правда, что с момента появления первого поселения в этой стране там было несколько шляпников, привлеченных, вероятно, поначалу из-за ловкости бобра, в то время как леса были мало расчищены, а этих животных было предостаточно. Дело сейчас сильно изменилось. Теперь бобровые шкуры продаются не в Новой Англии, а из очень отдаленных мест и по отличным ценам. Соответственно, там сокращается торговля, так что они не в состоянии производить шляпы в любом количестве для экспорта, но не могут удовлетворить свой внутренний спрос; и хорошо известно, что ежегодно сюда из Лондона присылают несколько тысяч десятков и продают там дешевле, чем жители могут сделать их такой же добродетели.Фактически, колонии настолько мало приспособлены для создания производств, что они постоянно теряют те немногие отрасли, которые случайно приобрели. Рабочие брассеры, ножовщики и оловянные мастера, а также шляпники, которые время от времени переезжали и поселялись в колониях, постепенно отказываются от рабочей части своего бизнеса и импортируют свои товары из Англии, откуда они могут иметь их дешевле и лучше, чем они могут их сделать. Они действительно продолжают свои магазины, так же как и торговлю, но становятся продавцами пивоварен, столовых приборов, олова, шляп и т. Д.привезены из Англии, вместо того, чтобы быть производителями этих товаров.

Так же, как опасения, что наши колонии станут для нас бесполезными. Затем я рассмотрю другое предположение, что их рост может сделать их опасными. Об этом я, собственно, и не имею ни малейшего представления, если учесть, что у нас уже есть четырнадцать отдельных правительств на морском побережье континента 9, и если мы расширим наши поселения, вероятно, будет еще столько же других правительств на внутренней стороне.Те, которые у нас есть, не только под властью разных губернаторов, но и имеют разные формы правления, разные законы, разные интересы, а некоторые из них имеют разные религиозные убеждения и разные манеры. Их зависть друг к другу настолько велика, что, как бы давно ни было необходимо объединение колоний для их общей защиты и безопасности от врагов, и сколь бы разумной ни была каждая колония в отношении этой необходимости, они никогда не могли добиться этого. такого союза между собой, ни даже согласиться с просьбой к метрополии создать его для них.1 Ничто, кроме непосредственного командования короны, не могло произвести даже несовершенного союза, но недавно наблюдаемого там, сил некоторых колоний. Если бы они не могли согласиться объединиться для защиты от французов и индейцев, которые постоянно беспокоили их поселения, сжигали их деревни и убивали их людей; Можно ли разумно предположить, что существует какая-либо опасность их объединения против своей собственной нации, которая защищает и поощряет их, с которой у них так много кровных, интересов и привязанностей, и которую, как хорошо известно, все они любят гораздо больше чем они любят друг друга? Короче говоря, существует так много причин, которые должны действовать, чтобы предотвратить это, что я осмелюсь сказать, объединение между ними с такой целью не просто невероятно, это невозможно; и если объединение целого невозможно, попытка части должна быть безумием: поскольку те колонии, которые не присоединились к восстанию, присоединятся к метрополии в его подавлении.

Когда я говорю, что такой союз невозможен, я имею в виду без жесточайшей тирании и угнетения. Людям, имеющим собственность в стране, которую они могут потерять, и привилегии, которым они могут подвергнуть опасности; обычно склонны к молчанию; и даже нести много, а не рисковать всем. Хотя правительство мягкое и справедливое, а важные гражданские и религиозные права защищены, такие подданные будут послушными и послушными. Волны не поднимаются, но когда дуют ветры2. Что может произвести такая администрация, как герцог Альва в Нидерландах, я не знаю; но я думаю, что имею право считать это невозможным.3 И все же между этим делом и нашим было два очень очевидных различия, и оба они в нашу пользу. Первое, что Испания уже объединила семнадцать провинций под одним видимым правительством, хотя государства оставались независимыми; второе, что жители этих провинций принадлежали к нации, не только отличной от испанцев, но и совершенно непохожей на них. Если бы Нидерланды были населенными из Испании, худшие угнетения, вероятно, не спровоцировали их пожелать отделения правительства.Это могло и, вероятно, разрушило бы страну, но никогда не привело бы к независимому суверенитету. Фактически, ни наихудшее из правительств, ни наихудшая политика прошлого века, ни полная отмена их оставшейся свободы в провинциях самой Испании в настоящее время не привели к появлению какой-либо независимости, которую можно было бы поддержать. То же самое можно наблюдать во Франции. И пусть не будет сказано, что их соседство с резиденцией правительства предотвратило разделение.Пока наши силы на море сохраняются, берега Огайо (с точки зрения легкой и быстрой доставки войск) ближе к Лондону, чем отдаленные части Франции и Испании к их столицам; и намного ближе, чем Коннахт и Ольстер были во времена королевы Елизаветы. Никто не предсказывает распад русской монархии по ее размаху, но я осмелюсь сказать, что ее восточные части уже гораздо более недоступны из Петербурга, чем страна на Миссисипи из Лондона; Я имею в виду, что большее количество мужчин за меньшее время может передать второе расстояние, чем первое расстояние.Реки Оби, Дженеси и Лена, 4 не так хорошо облегчают сообщение своим течением, и они наполовину не так практичны, как американские реки. К этому я только добавлю замечание Макиавеля в его «Принце» о том, что правительство редко надолго сохраняет свою власть над теми, кто ему чужды; которые, с другой стороны, падают с большой легкостью и продолжают неразрывно присоединяться к правительству своей нации, что он доказывает судьбой английских завоеваний во Франции.

Однако при всех этих недостатках свергнуть существующее правительство так трудно, что Соединенные провинции не без помощи Франции и Англии поддерживали себя: это учит нас, что если призрачная опасность независимости в наших колониях следует опасаться, ничто не может сделать его более существенным, чем соседство иностранцев, враждующих с суверенным правительством, способных предоставить либо помощь, либо убежище, в зависимости от обстоятельств.Тем не менее, даже несмотря на эти недостатки, Испания сохранила почти десять провинций просто из-за их недостатка союза, который действительно никогда не мог бы иметь место среди других, если бы не причины, некоторые из которых в нашем случае невозможны, а другие — нечестивы. предположить возможно.

Римляне хорошо понимали ту политику, которая учит безопасности, возникающей для главного правительства из отдельных штатов среди управляемых, когда они восстановили свободы штатов Греции (угнетенных, но объединенных под властью Македонии) указом о том, что каждое государство должно жить. по своим законам.* Они даже не назвали губернатора. Независимость друг от друга и отдельные интересы, хотя среди людей, объединенных общими манерами, языком и, я могу сказать, религия, не уступающая римлянам ни по мудрости, ни по храбрости, ни по своей свободолюбивости, была безопасность всего народа. суверены желали своего суверенитета. Правда, они не называли себя государями; они не устанавливают никакого значения для заголовка; они были довольны владением вещью; и обладали им, даже без постоянной армии.Что может быть более убедительным доказательством безопасности их владения? И все же с помощью политики, подобной повсюду, римский мир был подчинен и удерживался: мир, состоящий из более чем сотни языков и наборов манер, отличных от таковых у их хозяев *. свобода и растление нравов опрокинули его.

Но какова осмотрительная политика, проводимая обозревателем для достижения этой цели, обеспечения безопасности господства над нашими колониями: это оставить французов в Канаде, чтобы «сдержать» их рост, иначе наш народ может «бесконечно расти из все причины.”† Мы уже видели, каким образом французы и их индейцы сдерживают рост наших колоний. Это скромное слово, чек, для убийства мужчин, женщин и детей. Писатель, если бы мог, скрывал от себя, а также от публики, ужас, возникающий из-за такого предложения, формулируя его в общих чертах: «Неудивительно, что он считал это« предметом, не подлежащим обсуждению »в своей книге. письмо, хотя он рекомендует его как «точку, которая должна быть постоянным объектом внимания министра!» Но если Канада будет восстановлена ​​на этом принципе, разве Британия не будет виновата во всей пролитой крови, во всех убийствах, которые будут совершены для того, чтобы остановить этот ужасный рост нашего собственного народа? Разве это не говорит прямо французам, что ужасные варварства, которые они совершают со своими индейцами в отношении наших колонистов, приемлемы для нас; и что им не нужно опасаться возмущения правительства, с взглядами которого они так счастливо согласны? Не будут ли колонии рассматривать это в этом свете? Будет ли у них причина считать себя больше подданными и детьми, когда они обнаружат, что их жестокие враги приветствуют их страной, из которой они возникли, правительством, которое должно им покровительствовать, поскольку оно требует их послушания? Разве это не самый вероятный способ загнать их в объятия французов, которые могут пригласить их предложением этой безопасности, которое их собственное правительство не желает себе позволить? Я бы не стал намекать на то, что этот автор хочет человечности.Я знаю, как мало добродушных людей затрагивают страдания людей на расстоянии и которых они не знают. Есть даже такие, кто, присутствуя при этом, может искренне посочувствовать горе женщины по внезапной смерти ее любимой птицы, и все же может прочитать о гибели города в Сирии с очень небольшим беспокойством. Если все-таки будет сочтено необходимым остановить рост наших колоний, позвольте мне предложить менее жестокий метод5. Это метод, пример которого есть в Священном Писании.Убийство мужей, жен, братьев, сестер и детей, чье общество наслаждалось некоторое время, глубоко влияет на соответствующие выжившие отношения: но скорбь о смерти только что родившегося ребенка недолговечна и легко поддерживается. Я имею в виду тот метод, который был продиктован египетской политикой, когда «бесконечный рост» детей Израиля был признан опасным для государства *. Пусть будет принят парламентский акт, предписывающий акушеркам колонии задушить при рождении каждого третьего или четвертого ребенка.Таким образом, вы можете сохранить колонии в их нынешнем размере. И если бы они находились под жесткой альтернативой подчинения той или иной из этих схем для проверки своего роста, я осмеливаюсь ответить за них, они бы предпочли последнее.

Но все эти споры о уместности или неприемлемости сохранения или восстановления Канады, возможно, слишком рано. Мы действительно взяли столицу, но страна еще далека от нашего владения; и, возможно, никогда не будет: потому что, если такие советники, как обозреватель, убедят наших господ, что французы «не худшие из соседей», и что, если бы мы завоевали Канаду, мы должны были бы ради себя восстановите его, чтобы сдержать рост наших колоний, я боюсь, что мы никогда не воспользуемся этим.Ибо есть много способов избежать завершения завоевания, которые будут менее исключительными и менее отвратительными, чем отказ от него.

Возражение, которое я часто слышал, что если бы у нас была Канада, мы не могли бы ее заселить, не высасывая из Британии ее жителей, основано на незнании природы населения в новых странах. Когда мы впервые начали колонизировать Америку, было необходимо посылать людей и посылать семена кукурузы; но теперь нет необходимости предоставлять для новой колонии либо то, либо другое.Одного только ежегодного прироста наших нынешних колоний, не уменьшая их численность и не требуя оттуда человека, достаточно за десять лет, чтобы заполнить Канаду вдвое большим количеством англичан, чем сейчас, по сравнению с французскими жителями *. Французы, вероятно, захотят остаться под властью Англии; многие захотят переехать, если им будет разрешено продавать улучшения и имущество на своих землях: остальные в этой малонаселенной стране менее чем за полвека из толпы англичан, поселившихся вокруг и среди них, будут смешаны и объединены с нашими людьми как в языке, так и в манерах.

В Гваделупе дело обстоит несколько иначе; и хотя я далек от мысли, что у нас достаточно сахарной земли, я не могу думать, что Гваделупа так желательна для ее увеличения, поскольку другие объекты, с которыми враг, вероятно, был бы бесконечно более готов расстаться. Страна, полностью населенная какой-либо нацией, не является надлежащим владением для другого народа с другим языком, манерами и религией. Это вряд ли когда-либо возможно при меньших затратах, чем оно того стоит. Но остров Cayenne, 7 и его пристройка Equinoctial-France, действительно были бы приобретением, во всех отношениях подходящим для нашей ситуации и наших желаний.Это задержит всех, кто мигрирует с Барбадоса, Льюардских островов или Ямайки. Это, безусловно, перекроет в английское правительство (в котором было бы место для миллионов) всех, кто прежде поселился или купил в Мартинико, Гваделупе, Санта-Крус или Сент-Джонс; кроме тех, кто не знает ценности английского правительства, и я уверен, что о них не стоит вспоминать.

Но если мы оставим Гуадалупе, нам говорят, что это позволит нам экспортировать 300 000 фунтов в сахаре. Признайте это правдой, хотя, возможно, удивительный рост потребления в Англии может остановить большую часть этого здесь, чью прибыль это принесет? к прибыли французских жителей острова: за исключением небольшой части, которая должна выпадать на долю английских покупателей, но все покупные деньги которых должны быть сначала добавлены к богатству и обращению Франции.

Я допускаю, однако, что большая часть этих 300 000 фунтов стерлингов будет израсходована на британские предприятия. Возможно также, что некоторые из землевладельцев Гваделупской могли бы жить и тратить свои состояния в Британии (хотя, вероятно, гораздо меньше, чем жители Северной Америки). Я признаю преимущество, проистекающее для нас из этих обстоятельств (в той степени, в которой они идут) в случае Гваделупе, а также в случае других наших поселений в Вест-Индии. Но даже это потребление немногим лучше, чем было бы у союзной нации, которая должна забирать наши изделия и снабжать нас сахаром и не тратить на нас никаких затрат на защиту места роста.

Но хотя наши собственные колонии расходуют среди нас почти все продукты нашего сахара *, можем ли мы или должны обещать себе, что это будет в случае Гваделупской. Одна 100 000 фунтов будет поставлять им продукцию британской продукции; и если предположить, что мы можем эффективно предотвратить появление детей во Франции (что морально невозможно в стране, привыкшей к ним), остальные 200 000 будут по-прежнему потрачены во Франции на образование своих детей и поддержку самих себя; или быть там, где они всегда будут думать своим домом.

Помимо этого потребления британских промышленных товаров, много говорится о выгоде, которую мы получим от положения Гваделупе, и нам рассказывают о торговле с Караккасом и испанским Мейном. В каком отношении Гваделупе лучше подходит для этой торговли, чем Ямайка или даже любой из наших островов, я не могу предположить. Я считаю, что он не так хорошо расположен по отношению к наветренному побережью, как Тобаго и Сент-Люсия, которые в этом, а также в других отношениях были бы более ценными владениями и которые, я не сомневаюсь, обеспечат мир для нас.Кроме того, он далеко не так хорошо расположен по сравнению с остальной частью испанской Майны, как Ямайка. Что касается большей безопасности нашей торговли благодаря обладанию Гваделупой, опыт убедил нас, что, сокращая один остров или даже больше, мы мало что останавливаем каперство. Каперы по-прежнему существуют в равном, если не в большем количестве, и доставляют суда в Мартинико, которые раньше было удобнее доставлять в Гваделупе. Если бы мы все кариббы, 8 это правда, они были бы в тех краях без крова.Тем не менее, в целом я считаю сомнительным и заслуживающим рассмотрения вопрос о том, будет ли наше владение всеми карибами чем-то большим, чем временная выгода, поскольку это неизбежно вскоре заполнит французскую часть Эспаньолы французскими жителями, и тем самым делает его в пять раз более ценным в мирное время и немногим менее неприступным во время войны; и, вероятно, закончится через несколько лет объединением всего этого великого и плодородного острова под властью французского правительства.Все согласны с тем, что наше завоевание Сент-Кристофера и изгнание оттуда французов сначала снабдило Эспаньолу умелыми и солидными плантаторами и, следовательно, стало первым случаем ее нынешнего богатства. С другой стороны, я рискну прийти к выводу, что, сколь бы ценными ни были французские владения в Вест-Индии и неоспоримы преимущества, которые они извлекают из них, все же следует взвесить противоположную шкалу. В настоящее время они не могут вести войну с Англией, не продемонстрировав этих преимуществ, когда они разделены между многочисленными островами, которые у них сейчас есть, гораздо больше, чем они бы, если бы они владели островом Св.Только Доминго; их собственная доля, из которой, если ее правильно культивировать, вырастет больше сахара, чем сейчас на всех их островах в Вест-Индии.

Я уже говорил, что не отрицаю пользы от завоевания или даже от нашего будущего владения Гваделупской, если она не куплена слишком дорого. Торговля Вест-Индии — одна из самых ценных наших профессий. Наши там вещи заслуживают самого пристального внимания и заботы. То же самое и в Северной Америке. Я не буду вдаваться в унизительную задачу сравнения их должной оценки.Было бы очень долго и очень неприятно перебирать все материалы по этой голове. Для нашего настоящего момента достаточно, если я показал, что ценность Северной Америки способна к огромному увеличению за счет приобретений и мер, которые обязательно должны иметь эффект, прямо противоположный тому, чему нас усердно учили опасаться. ; и что Гваделупа, с точки зрения преимущества, является лишь очень небольшим дополнением к нашим владениям в Вест-Индии, во многом менее ценным для нас, чем для французов, которые, вероятно, будут ценить ее больше, чем страну, которая намного дороже. для нас ценнее, чем для них.

По всем частям этих предметов можно сказать гораздо больше; но так как он привел бы меня к деталям, которые, как я боюсь, утомят терпение моих читателей, и что я не без опасений, я уже сделал, я оставлю то, что остается, пока я не осмелюсь снова потакать снисхождению публики.

Finis.

В подтверждение заключения писателя относительно населения, производств и т. Д. он счел правильным добавить отрывок из пьесы, написанной несколько лет тому назад в Америке, где должны быть хорошо известны Факты, на которых основаны рассуждения.Он называется «Наблюдения, касающиеся роста человечества, населения стран и т. Д.». Написано в Пенсильвании, 1751 г.

[Далее следует текст этого документа с пропусками, указанными в заголовке выше. Он занимает почти семь страниц. Брошюра заканчивается следующим текстом:]

После того, как вышеприведенные листы были напечатаны, автор получил отчеты об экспорте в Северную Америку и острова Вест-Индия, из которых видно, что имело место некоторое увеличение торговли с этими островами, а также с Северной Америкой, хотя в гораздо меньшей степени.Следующая выдержка из этих счетов покажет читателю с одного взгляда объем экспорта в каждую из двух разных точек по пять лет; сроки, взятые на расстоянии десяти лет друг от друга, чтобы показать увеличение, а именно.

Первый семестр, с 1744 по 1748 год включительно.

Второй семестр, с 1754 по 1758 годы включительно.

Судя по этим отчетам, экспорт на острова Вест-Индии и в северные колонии был в первый период почти равным; разница составляет всего 122 936 фунтов 10 шиллингов.4г. [sic], а во втором периоде экспорт на эти острова увеличился только на 404 504 фунта стерлингов 2 шилл. 1г. В то время как прибавка к Северным колониям составляет 3 927 789 фунтов стерлингов 3 шилл. Идентификатор. почти четыре миллиона.

Некоторая часть этого возросшего спроса на английские товары может быть приписана армиям и флотам, которые у нас были как в Северной Америке, так и в Вест-Индии; не столько ради того, что потребляется солдатами; их одежду, магазины, боеприпасы и т. д. отправлено отсюда на счет правительства, будучи (как предполагается) не включенным в эти счета экспортированных товаров; но, поскольку война принесла Америке много денег, многие жители увеличили свои расходы.

Эти счета не включают экспорт из Шотландии в Америку, который, несомненно, является относительно значительным; ни экспорт из Ирландии.

Парламентская система — Annenberg Classroom

Страны всего мира практикуют демократию через различные типы институтов. Однако большинство демократий в мире сегодня используют парламентскую систему, а не президентскую систему, подобную той, что используется в Соединенных Штатах. Несколько примеров среди многих парламентских демократий — Канада, Великобритания, Италия, Япония, Латвия, Нидерланды и Новая Зеландия.

Определяющими характеристиками парламентской системы являются верховенство законодательной власти в рамках трех функций правительства — исполнительной, законодательной и судебной, а также размывание или слияние исполнительной и законодательной функций. Законодательная функция осуществляется однопалатным (однопалатным) или двухпалатным (двухпалатным) парламентом, состоящим из членов, подотчетных людям, которых они представляют. Премьер-министр и министры нескольких исполнительных департаментов правительства в основном выполняют исполнительную функцию.

Политическая партия или коалиция партий, которые составляют большинство членов парламента, выбирают премьер-министра и министров департаментов. Премьер-министр обычно является лидером партии большинства, если таковая имеется, или лидером одной из партий в правящей коалиции. Некоторые церемониальные исполнительные обязанности выполняются символическим главой государства — потомственным королем или королевой в демократической конституционной монархии, такой как Великобритания, Япония, Норвегия или Испания, или избранным президентом или канцлером в демократической конституционной республике, такой как Германия, Италия или Латвия.Судебная функция обычно не зависит от законодательной и исполнительной составляющих системы.

В парламентской системе законы принимаются большинством голосов законодательного собрания и подписываются главой государства, у которого нет эффективного права вето. В большинстве парламентских демократий глава государства может вернуть законопроект в законодательный орган в знак несогласия с ним. Но парламент может отменить это «вето» простым большинством голосов.

В большинстве парламентских систем существует специальный конституционный суд, который может объявить закон неконституционным, если он нарушает положения высшего закона страны — конституции.В некоторых парламентских системах, таких как Великобритания, Новая Зеландия и Нидерланды, нет положений о конституционном или судебном контроле, и люди коллективно обладают единственным контролем над высшим законодательным органом, который в остальном заключается в голосовании членов большинства. партия или партии выбывают из офиса на следующих выборах.

Парламентская демократия напрямую и незамедлительно реагирует на влияние народа через избирательный процесс. Члены парламента могут занимать свои должности в течение установленного периода между регулярно назначаемыми выборами.Однако они могут быть уволены в любой момент между периодическими парламентскими выборами, если правительство, сформированное партией большинства, потеряет поддержку большинства законодательного органа. Если руководящий орган, премьер-министр и его кабинет министров, получит вотум недоверия в парламенте, то он распускается и могут быть немедленно назначены выборы для определения нового состава парламента. Новый премьер-министр и кабинет министров могут быть избраны вновь избранными членами парламента.

Несколько парламентских демократий функционируют как полупрезидентские системы. У них есть президент, избираемый прямым голосованием народа, который помимо премьер-министра обладает значительными внешнеполитическими полномочиями. У них также есть конституционный суд с широкими полномочиями по конституционному или судебному надзору. Например, конституционная демократия Литвы — это парламентская система с характеристиками президентской системы, например, президент республики, избираемый народом напрямую и обладающий значительными полномочиями в отношении национальной обороны, военного командования и международных отношений.

Сторонники парламентской системы заявляют, что она более эффективна, чем президентская альтернатива, поскольку не обременена системой сдержек и противовесов между отделами разделения власти, которые обычно замедляют работу правительства, а иногда и создают парализующие тупики. Кроме того, в парламентской системе правительство, потерявшее расположение народа, может быть немедленно снято с должности.

Адвокаты утверждают, что, более охотно реагируя на волю народа, парламентская система более демократична, чем президентская альтернатива.Однако и парламентская, и президентская системы могут быть подлинными демократиями, пока они соответствуют основным характеристикам, по которым демократия отличается от недемократии, включая конституционализм, представительство, основанное на демократических выборах, и гарантированные права на свободу для всех граждан. — Джон Патрик, Understanding Democracy, A Hip Pocket Guide

Торговые данные ЕС после Brexit: июнь 2021 г. Цифры

Экспорт товаров из Великобритании в Европейский союз был выше уровней до Брексита второй месяц в июне, через полгода после того, как страна разорвала торговые связи с блоком.

Экспорт в ЕС вырос до 14,3 млрд фунтов стерлингов, а импорт — до 19,1 млрд фунтов стерлингов, показали последние данные Управления национальной статистики в четверг. Тем не менее, это увеличило дефицит товаров в Великобритании с группой из 27 человек на 7,4% по сравнению с маем.

Общий объем экспорта товаров, за исключением драгоценных металлов, упал на 2,2% в июне, что было вызвано спадом экспорта в страны, не входящие в ЕС, на 5,6%, в основном из-за снижения поставок лекарственных и фармацевтических товаров и автомобилей.

Торговля в июне

Месячные показатели торговых потоков Великобритании

• Среднее значение дореферендумного периода (2010–2015 гг.)
• Среднее значение года референдума и периода переговоров об отзыве (2016–2019 гг.)
• Переходный период и пандемия Covid-19 (2020 г.)
• Пост-Брексит (2021 г.)

Примечание. Цифры скорректированы с учетом сезонных колебаний и не включают немонетарное золото и другие драгоценные металлы.

Источник: Национальное статистическое управление Великобритании

Все торговые потоки продемонстрировали двузначный рост по сравнению с прошлым годом: импорт из стран, не входящих в ЕС (35%), и экспорт в ЕС (29%) росли самыми быстрыми темпами.

Показатели торгового потока Великобритании за июнь

• Предварительный референдум
• Год референдума и переговоры о выходе
• Переходный период и пандемия Covid-19
• Пост-Брексит

Экспорт живых животных, мяса и молочных продуктов в ЕС в июне вырос на 14% по сравнению с прошлым годом.Британские производители пищевой и сельскохозяйственной промышленности сталкиваются с бременем проверок и нормативных требований, установленных блоком. Экспорт рыбы и моллюсков, еще одной ключевой экспортной отрасли, увеличился на 17%, в то время как экспорт чугуна и стали подскочил на 61% по сравнению с прошлым годом.

Ключевые экспортные товары

Показатели экспорта в ЕС отдельных продуктов из Великобритании в июне

• Предварительный референдум
• Год референдума и переговоры о выходе
• Переходный период и пандемия Covid-19
• Пост-Брексит

Примечание. Цифры не скорректированы на сезонные колебания.

Наблюдение за изменяющимся составом торговли Великобритании с ЕС и остальным миром будет ключом к оценке успеха правительственного проекта «Глобальная Британия». Общий торговый дефицит более чем удвоился до 5,2 млрд фунтов стерлингов во втором квартале.

Торговые партнеры

Доля в общем экспорте и импорте Великобритании

• Предварительный референдум
• Год референдума и переговоры о выходе
• Переходный период и пандемия Covid-19
• Пост-Брексит

Влияние Brexit на США.К. потребуется много времени, чтобы полностью материализоваться.

Несмотря на бурное начало года, экспорт Великобритании в Европу в значительной степени восстановился, но все еще отстает от более широкого восстановления мировой торговли, по словам Джеймса Смита, экономиста ING, перед публикацией. Это говорит о том, что «предприятия адаптируются к новым процессам», — сказал он.